Дар Демона
Шрифт:
– Вы очень добры, господин, - проговорила Нисса.
Маг поднялся, собираясь уходить, когда девушка, вставшая одновременно с ним, сказала:
– Если мне позволено спросить, господин?
– Спрашивай, - северянин кивнул.
– Откуда вы так хорошо знаете язык моего народа, господин? Старый слуга в доме Ателаса считался единственным в городе, говорящим на аккиу.
Арон чуть улыбнулся, мимолетно подумав о том, что именно редкость языка рабыни стала главной причиной его выбора. Честно сказать, мужчина куда больше восхищался красотой
– Я много путешествовал в юности, Нисса, - пояснил он доброжелательно. И добавил, видя ее неуверенность:
– Ты хочешь спросить еще что-то?
– Простите, господин, - голос рабыни упал до полушепота, она опустила взгляд, потом вновь посмотрела на него, по лицу разлился смущенный румянец.
– Вы... вы придете сегодня вечером?
Ее вид - и очаровательное смущение, и нежная полуулыбка, и брошенный взгляд из-под длинных ресниц, - все говорило о том, что его визиту она была бы рада. Можно даже решить, если немного напрячь воображение и потешить самолюбие, будто это признаки любви с первого взгляда.
Арон подавил усмешку, подумав: последнее, в чем сейчас нуждается девушка, так это в похвале своим актерским способностям. Господин распоряжается жизнью и смертью раба, естественно, что Нисса желает понравиться ему, а первое условие для этого - показать, будто господин нравится ей. Северянин знавал некоторых женщины, умевших плакать по заказу, хотя краснеющих по заказу еще не видел.
– Я хотел дать тебе время привыкнуть к новому месту и ко мне, - сказал он доброжелательно. Нежная полуулыбка с лица Ниссы исчезла:
– Мне не нужно привыкать, господин, - рабыня сжала ладони у груди, словно перед молитвой, в глазах появилась растерянность.
– Я живу, чтобы служить вам.
Последние слова прозвучали как стих, заученный давным-давно и повторенный с тех пор бессчетное количество раз. Арон, не удержавшись, потер переносицу, подумав: со свободной женщиной общаться куда проще. Особенно с северянкой - его соплеменницы никогда не стеснялись прямо высказать мужчине свои предпочтения и идеи.
– Если приглашаешь, то приду, - сказал мягко.
На губах Ниссы вновь появилась прежняя нежная полуулыбка:
– Да, господин. Я буду рада.
В империи Таррун не существовало рабских рынков, какими славился Каганат и более отдаленное королевство Шаот. Никто не выставлял рабов на помосте, словно бессловесный скот, нет, все проходило в высшей степени благопристойно. Даже рабов следовало называть не рабами, а пожизненными слугами, по задумке кого-то из советников прошлого императора. Словно бы это что-то меняло. Впрочем, тот же самый советник запретил обращать в рабство граждан империи - будь причиной хоть долги, хоть преступление, и этим, полагал Арон, все же заслужил уважение.
В годы юности северянину довелось пожить в Каганате, где он насмотрелся на то, как родители продавали детей, как в дома к беднякам, решившимся взять ссуду, приходили ростовщики и забирали в уплату долга их самих. Как обращали в рабство за самые легчайшие проступки, такие как недостаточно низкий поклон перед аббасом - главой города; как Ирам - правитель Каганата - отдавал целые деревни свободных людей в собственность придворным и чиновникам.
Судя по словам Ниссы, жизнь Народа Песков не очень отличалась от жизни народа Каганата.
По принятому тогда, больше пятидесяти лет назад, императорскому закону, "пожизненными слугами" могли становиться только чужеземцы, захваченные на войне или проданные своими сородичами. Оговаривал закон и право выкупа, буде кто-то из родни пожелает освободить раба. Разумный справедливый закон, и Арон собирался позаботиться о том, чтобы новый император ни в чем не изменил его. А то, как он слышал, последние годы в Императорском Совете все чаще звучали голоса в пользу возвращения старых путей.
Торговый дом Ателаса, где северянин нашел Ниссу, считался одним из лучших в империи. Здесь продавали как экзотических красоток, так и ученых рабов, способных стать домашними учителями для дворянских или купеческих отпрысков, как вышколенных слуг, так и тренированных бойцов-телохранителей. Единственной загвоздкой являлась цена - тоже следствие закона полувековой давности. На изначальную цену каждого раба накладывался налог в два талана. Цена небольшого каменного дома в пределах городской черты. За Ниссу он заплатил стоимость трех таких домов.
Девушка ждала его. Каким-то образом, не зная языка, она сумела объясниться со слугами, получив и ванну, и ароматные мыла. Как понял Арон, по ее обычаям рабыне полагалось устроить омовение для своего господина... Неожиданность. Приятная неожиданность. К такому мужчина мог привыкнуть очень быстро...
Сейчас на Ниссе была лишь короткая, до середины бедер, туника, подхваченная на талии узким пояском, волосы она распустила, но пряди у висков заплела в косички. Приятно смотреть, приятно касаться.
Мог он привыкнуть и к ее телу, состоящему из изящных изгибов во всех правильных местах. К ее нежным рукам и приятному голосу.
Арон слегка улыбнулся, проводя ладонью по блестящему шелку черных волос, спадающих до талии. Милая Нисса. Идеальная кандидатура на роль любимой наложницы Темного мага. Экзотическая красота, непонятный язык, туман слухов и легенд, окружающий ее народ. Рабыня, не знающая язык империи и того, кто он и что он такое. Рабыня, у которой будут драгоценности, роскошная одежда, собственные слуги и даже стража. Капризы которой Тонгил станет исполнять так, чтобы его увлеченность не осталась тайной. Прекрасная рабыня, которую каждый увидит, как самую большую слабость мага. Ради которой он избавится от прежних увлечений, отправит по домам заложников. Которая станет ярким бриллиантом, в чьем ослепляющем свете будет сложно разглядеть обычного мальчика, взятого в ученики...