Дар или проклятье
Шрифт:
Я пожимаю его руки. Я так благодарна ему за понимание!
— Конечно же. Обещаю.
— Хорошо.
Пол опять заключает меня в объятия, но на этот раз не пытается поцеловать. Я пристраиваю голову под его подбородок. Он пахнет сосной, лошадьми и палой листвой. Мне очень уютно. Я позволяю себе разнежиться в его руках.
Позади раздается металлическое звяканье, и мы шарахаемся в разные стороны.
Это Финн. В одной руке у него ведро с сорняками, в другой — лопата. Наши взгляды сталкиваются, и он поспешно ковыляет прочь, не обращая внимания на перевязанную ногу.
Мое сердце замирает на
Я хочу броситься за ним. Мне нет дела до того, насколько глупо я буду при этом выглядеть.
Но я не могу. Потому что иначе я буду ничем не лучше той Пенелопы. Пол только что сделал мне предложение, и я не могу гоняться за другим мужчиной, которому, может, до меня и дела нет.
А Полу я нужна, это ясно как день. Он любит меня, и он мой лучший друг. Я подавляю в себе желание догнать Финна.
Мы провожаем взглядами фигуру Финна, пока она не скрывается за живой изгородью. Потом я поворачиваюсь к Полу и улыбаюсь ему, несмотря на леденящий сердце ужас:
— Пожалуйста, проводи меня домой.
14
Мы возвращаемся к дому в молчании. У кухонной двери Пол останавливается, прислоняется к обшитой досками белой стене. В своем сером пальто, с аккуратно подстриженными светлыми волосами, он выглядит как портрет идеального джентльмена из большого города. Какое-то время он разглядывает декоративную решетку, увитую цветущим белым клематисом, а потом поворачивается ко мне и хмурится.
— Думаю, я ясно выразил мои чувства. Не знаю, что еще я могу сделать.
Я тянусь к его руке и бормочу:
— Ничего. Ты был… ты замечательный. Мне просто нужно время подумать.
Наши пальцы сплетаются, и Пол говорит:
— Я-то дам тебе время, а вот Братья…
Ссутулившись, я наблюдаю, как он шагает к конюшне. Я все еще стою у двери, когда он выводит своего гнедого жеребца и верхом направляется через поля в сторону своего дома. Он машет мне рукой, и я машу в ответ.
Теперь мне следует пойти в дом и рассказать сестрам о том, что я получила предложение руки и сердца. Они станут обнимать и поздравлять меня, миссис О'Хара распричитается, а Тэсс испечет на десерт яблочный пирог. И, возможно, в один прекрасный день я стану обычной, нормальной девушкой, которая выходит замуж за хорошего человека. Тэсс, конечно, опечалится, но простит меня. А Маура, рискну предположить, обрадуется тому, что я наконец-то пристроена и убралась с ее пути.
А Елена? Что будет делать Елена? Начнет настаивать на том, чтобы проверить меня на способности к ментальной магии? Если так, она быстренько все выяснит, и что тогда? Подозреваю, что она тут же найдет способ переправить меня в Сестричество.
Пытаясь сдержать слезы, я прижимаю ладони к лицу. Все это не то, чего я хочу. Я не хочу ехать к Сестрам. И я не хочу за Пола. Я хочу…
Финн. Я хочу быть с Финном.
Я провожу в сомнениях целую минуту, а потом бегу по саду искать его, молясь, чтобы он никуда не ушел. Живые изгороди перекрывают обзор и затрудняют поиск. Я не знаю, в какой части сада он может быть. Ведомая исключительно каким-то инстинктом, я наконец выбегаю на открытое место.
Он никуда не ушел. Я нахожу его в беседке, которая за последние несколько дней успела обрасти
Мои домашние туфли тонут в мокрой траве. Подол намокает и пачкается, юбки впитывают грязь. Кажется, сама земля препятствует мне, засасывает, замедляет мой шаг.
Оставляя на деревянном полу грязные следы, я поспешно захожу в беседку. Тут пахнет опилками, влажной землей и дождевыми червями. В боку у меня колет, я запыхалась от быстрой ходьбы. Ветер сбросил с головы капюшон и в беспорядке рассыпал по плечам волосы.
— Финн, — говорю я, пытаясь заправить их за уши.
Он оборачивается. Как же мне хочется стать такой, как Тэсс с ее способностью понимать, что происходит с людьми! Но я не могу расшифровать выражение его лица.
— Я хотела объяснить, что… что ты видел, — запинаясь, говорю я.
Он берет метлу и начинает сметать опилки.
— Вы не обязаны мне ничего объяснять, мисс Кэхилл.
Ох! От его ледяного тона я сжимаюсь. Не знаю уж, чего я ждала; мне почему-то казалось, что ему есть дело до случившегося. Он только что видел меня в объятиях другого мужчины. И не какого попало — я точно знаю, что Финн не любит Пола. А я его целовала! Финн, правда, этого не видел, но если бы я увидела его с другой женщиной… одна мысль об этом заставила меня почувствовать жар и слабость. Не может же он думать, что на меня просто нашла блажь помиловаться с другим парнем!
Я не должна была больше ни с кем целоваться. Осознание этого приходит внезапно и болезненно, словно я сильно ударилась. В темной комнате между нами произошло нечто. Нечто сакральное. Я краснею, вспоминая его губы у моих губ. И его руки у меня на талии. Как перья. Это должно что-то значить, неважно, помнит он или нет.
— Я хотела, чтоб ты правильно понял, — говорю я, краснея.
— Если вы хотите меня уволить, я готов. Я не буду держать на вас зла. — Он даже не смотрит на меня, яростно царапая пол метлой.
Я и не думала о его работе. Он что, боится потерять работу после того, что произошло между нами? Что Отец уволит его, если обо всем узнает?
Значит, он помнит?
— Но тебе же нужна эта работа, — говорю я. — Дела в книжной лавке идут, мягко говоря, неважно.
Финн швыряет метлу на пол, прямо в аккуратную кучку опилок. Они взлетают в воздух, и я начинаю кашлять.
— Обойдусь без вашей благотворительности. А если вы думаете, что я имею что-то против вашего жениха… — Финн делает глубокий вдох. — Я должен принести вам свои извинения, мисс Кэхилл.
Я стою в каких-то нескольких метрах от Финна, но кажется, будто между нами разверзлась широкая бездонная пропасть.
— Я питаю к вам глубокое уважение и восхищение, — продолжает Финн, — и никогда не имел в виду ничего иного. Вы находились в бедственном положении, но я не собираюсь воспользоваться этим. Это было… минутное умопомрачение. Я не знаю, что на меня нашло, но могу обещать, что впредь ничего подобного не произойдет.
Я смотрю на него, и мои глаза становятся все больше и больше, по мере того как я осознаю истину: он помнит наш поцелуй. И он за него извиняется.