Дар полночного святого
Шрифт:
– Б-р-р, шид! Приехали!
– Машина остановилась, мотор заглох, Денис вылез на дорогу. Через пару минут вернулся, плюхнулся на сидение и доложил: - Мне придется ночевать здесь, а тебе, уж извини, чапать пехарем. Весь проезд перекрыла настоящая уездная лужа, вероятно, ещё с гоголевских времен. Объект исторического значения. Вероятно, охраняется государством. Тебе будет по колено. В сентябре напишешь сочинение: "...во время каникул я многое повидала...".
– Так мне выходить?
– Аня взялась за ручку.
– Замри. Дай подумать... Э-эх! Я все же хоть и плохонький, но джентльмен. Рискну...
–
– Ни в коем разе. Слева скошенный лужок. Всего метров двести - и мы на объездном пути. Заедем в Ильинское с другой стороны - километров пять по асфальту.
– Хорошая идея. Только... только мне холодно.
– Фу, кретин! Любуюсь твоей сексапильной блузочкой, можно сказать, балдею при виде такой роскоши, и даже, не скрою, смелости...
– От воды нитки растянулись.
– Аня скрестила на груди руки, - в прорехах узора, действительно, проглядывало значительно больше, чем на "модели Кампари", очевидно, не рассчитанной на московский дождь.
– Набрось-ка вот это.
– Денис набросил на плечи девушки джинсовую куртку. Его руки немного задержались, застегивая на её шее пуговку. Заметь, - героически лишаю себя радости лицезреть девичьи прелести. Ну, а теперь держись, - выруливаю на взлетную полосу.
"Жигуленок" ревел, пытаясь взобраться на обочину, скатывался назад и вновь рвался вперед. Наконец, взобрался на косогор и затих...
– Победа! Мы в чистом поле... "Смотри, какое небо звездное!" Откинулся на спинку кресла Денис, выключив мотор.
Они стояли, казалось, посреди поля, под огромным шатром посветлевшего неба, в котором среди темных пятен облаков и вправду заблестели яркие звезды.
– Вот это планетарий! И тишина... Волшебная тишина. Может, сегодня какой-то особый парад планет или "Праздник возвышенных душ"?
– Сегодня точно какой-то важный день. Только пока я не знаю, какой. Пойму, когда буду старухой.
– Тогда послушай, что я скажу.
– Денис повернулся к ней, заглядывая в глаза.
– Я везучий, благополучный, легкомысленный. Наверно, сноб, может быть, циник. И уж точно - эгоист.
Аня засмеялась:
– Теперь понятно. Сегодня 14 июля - День взятия Бастилии и покаянных признаний Южного. Так ты признаешь свои недостатки и хочешь исправиться?
– Ах, в том-то и дело, что не хочу! Послушай...
– Горячая ладонь Дениса легла на Анино колено. Едва касаясь, он медленно провел рукой по её ногам.
– Если бы ты знала, как это здорово... Как я балдею от тебя. Всегда балдел...
Аня отпрянула:
– Не надо. Я же все знаю... К несчастью.
– Про Алину? Нет, ты знаешь далеко не все... Что бы ни случилось потом, ты должна знать... И не спорь - я сейчас говорю правду.
– Денис смотрел прямо перед собой и его профиль выглядел очень мужественно. Такое выражение бывает в кино у летчиков или танкистов перед тем, как они бросятся в атаку. Ане не хотелось прерывать признания.
– Вы очень похожи. Внешне. Но я сразу отметил и выбрал тебя. Наверно, чувствовал, что ты тоже учила те самые сцены Шекспира. Это примета. Не современности, романтичности что ли... То есть... Ну, как тебе объяснить знак способности человека к глубоким чувствам... Как всякий молодой пижон, я стремился к легким, необременительным интрижкам, но, видимо,
– Разве ты не влюблен в Алину? Разве у вас не было "сумасшедшего романа" ещё в начале июля?
– Все по существу началось неделю назад. А сегодня закончилось. Я оставил её в Москве и уехал навсегда. Так мне казалось. Я ужасно разозлился, когда узнал, что у Алины было с Карлосом и Павлом. Да ладно... Ревность - странная штука. Она бывает даже без любви. Но возбуждает любовь или что-то похожее... В общем, я гнал сюда, как сумасшедший, чтобы не развернуться и не поехать обратно. Так хотелось броситься к ней и сказать: "Прощаю, май лав. Мир". Когда я увидел тебя на дороге, то чуть не умер от радости...
– Ты принял меня за нее? Бедняжка...
– Я подумал, она вернулась ко мне, все поняла, стала другой. А сейчас... А сейчас, думаю: сегодня, действительно, праздник. Хитрющая судьба вернуло мне тебя.
– Крепко взяв Алину за плечи, Денис посмотрел ей в глаза.
– Вернула, правда?
Она не хотела задумываться над рассказом Дениса. Ясно одно - он здесь, с ней и всегда предпочитал её другой! Он выбрал Аню именно за то, чего не было у Алины за целомудрие и глубину чувств! И вовсе не считал её старомодной ханжой. Господи, ведь ещё сегодня утром она сомневалась, стать ли подружкой Карлоса, назло этому самодовольному ловеласу.
– Это правда, правда? Тебе нужна я?
– Понимая, что лепечет глупости, спросила Аня. Она упиралась ладонями в грудь Дениса, удерживая дистанцию.
– Дурочка... Да я влюблен, как пылкий Монтекки! Иди ко мне, Нюта.
Они, как сумасшедшие, целовались в машине, потеряв голову, бормоча какие-то признания...
– Стоп. Брр!
– Денис отпрянул.
– Едем ко мне. В доме никого нет.
– Мама с ума сойдет. Это невозможно.
– Я сбегаю к вам и скажу, что видел тебя в клубе, концерт закончился поздно и ты решила переночевать в Москве. Логично?
– Да...
– Аня смотрела перед собой, будто приговоренная к казни. И не соображала ничего. Никаких доводов здравого смысла, никаких сомнений, колебаний "за" и "против". Вперед - в самое пламя, на счастье, на смерть... Как рвутся к свету безумные бабочки.
...
– Господи, как же мне было хорошо...
– Поднявшись с постели, Денис закурил у раскрытого окна. В рассветном тумане, где-то далеко, кричали петухи.
– Хочешь есть?
– Нет.
– Сев среди раскиданных простыней, Аня пыталась осмыслить случившееся, но в голове и теле обосновалась глухая, ватная пустота.