Дар Змеи
Шрифт:
Я со свистом вдыхал и выдыхал воздух, а морская вода жгла мне горло, потому что меня угораздило сделать вдох на какой-то миг раньше, чем следовало. Я кашлял, и харкал, и фыркал. Черт бы побрал Князя Артоса и его проклятый кубок!
Руки и ноги стали тяжелыми и оцепенели, а грудь болела. Но если я не найду его… Уж пусть лучше сожрет меня Морской Змей! Я снова нырнул, еще ближе к проему пещеры.
Почти в тот же миг я увидел кубок! И увидел, что Нико разглядел его раньше. Он ринулся вниз, гибкий, как тюлень. Я заставил свои тяжелые руки и ноги двигаться следом,
Нико осторожно обогнул острый край скалы, скрестил разок ноги и схватил золотое сокровище. Оно было у него. Я приплыл слишком поздно.
Зал Шептунов! Я этого не выдержу! Попросту не выдержу! Может, мне остаться внизу? Просто отказаться от желания переводить дух, набрать вместо воздуха воды в легкие и утонуть. Наверняка это не будет слишком долго.
Но погодите… «Тот из вас, кто достанет кубок и отдаст его мне в руки»… Так он сказал. Отдаст мне в руки. А Нико еще не успел…
Я схватил его как раз у самой поверхности. Это застало его врасплох, и я вырвал кубок у Нико из рук прежде, чем он опомнился. Теперь мне надо лишь подняться на причал.
Нико схватил меня за пояс и снова потянул вниз. Я набрал полный рот воды, закашлял и начал задыхаться, но не выпускал кубок из рук.
— Отдай мне его! — шипел Нико, как и я, фыркая и задыхаясь. — Это я нашел его!
Я не ответил. Я лишь вонзил локоть ему в живот и попытался вывернуться. Не вышло. Он был мастак в подобных делах. Ведь я обнаружил это уже во время водных состязаний в бане Заведения. Но эта драка была не на шутку, я вцепился в злосчастный кубок, а Нико вцепился в меня, не давая мне ускользнуть наверх, на причал. Мы оба пустили в ход руки, колени и локти — лучшее, чему мы научились, и ни одному из нас не удавалось одержать верх.
В конце концов мы оба были так измождены, что не могли сделать ничего другого, как бок о бок повиснуть на краю причала, будто два полузатонувших котенка.
— Отдай мне его! — хрипел он. — Если я выиграю, они отпустят на свободу Миру. А что просил ты? Воду! — Он фыркнул полупрезрительно, полуогчаянно. — Ты не мог ничего лучше придумать? Оглянись вокруг… Ты ведь плаваешь в воде!
— Не в этом дело! — простонал я. — Тут другое!
— Шептуны?
Он глянул на меня. Наши лица были на расстоянии ладони друг от друга. Вода канала с его темных волос, а глаза были сплошь испещрены красными прожилками от усталости и напряжения, но он не ослабил хватку и крепко держал мою руку в своей.
— Давин! Ты это сможешь… Одну ночь! Может, две! Думаешь, ты не выдержишь это — ради Миры?!
Я очень хотел. Я и вправду хотел!
Но я был жалким трусом, гадким трусом и даже убийцей! Зал Шептунов — нет, мне этого не выдержать!
Последним усилием я вырвался из рук Нико, пнул его и выкатился на плавучий причал с кубком, крепко зажатым в руке. Грубо сколоченные доски качались и плескались в воде подо мной. Я не в силах был встать на ноги, так что последний отрезок пути я прополз к Местеру Вардо на четвереньках.
— Местер! — произнес я и отдал ему кубок. — Вот он!
Его лицо было гладким и ничего не выражало, и я не видел, рад ли он тому, что я победил. Может, ему больше хотелось, чтобы тот, кто принесет ему кубок, был Нико?
— Хорошо, сын мой! — только и сказал он. — Ты будешь вознагражден.
Кубок слабо блестел в солнечном свете, льющемся из проема пещеры. «Драгоценное сокровище» — назвал его Вардо. Но кубок скорее напоминал теперь медь, чем золото, когда он не лежал, сверкая, во тьме бездны. Вардо поднял его над головой, словно с кем-то чокался. А потом медленно и вяло бросил его снова в воду. У меня невольно вырвалось хриплое шипение. Он снова бросил его! Словно кубок этот ровно ничего не значил, никакой ценности не представлял. Словно ничего не стоил!
— Самое дорогое не в награде, а в испытании, — вымолвил он, будто мог услышать, о чем я думаю. — Это твое поучение на сегодня! — Затем, кивнув стражам, сказал:
— Выудите другого!
Плавучий причал закачался под их тяжестью. Они подошли к самому краю, и один из них опустился на колени. Так он простоял несколько мгновений, а потом как-то особо невыразительно сказал:
— Местер! Его здесь нет!
Они взяли лодки и больше часа искали Нико, до тех пор, пока не вынырнул Морской Змей и, испугав их, снова загнал в пещеру. Они совали длинные шесты в бездонную глубину пещеры и тащили по дну цепи с крюками, но так и не нашли Нико.
— Морской Змей сожрал его! — сказал один из незадачливых стражей. — Или же он утоп. Живым он, во всяком случае, из этой передряги не выпутался.
— Вот как! — кисловато ответил Вардо. — Может, у тебя есть желание изложить свое мнение Князю Артосу?
Страж побагровел и пробормотал нечто невнятное, кончавшееся словами:
— Нет, Местер!
Тем не менее почти те же самые слова употребил чуть позднее в Зале Совета сам Местер Вардо:
— Сожалею, господин мой Князь, но юного Равна нужно считать мертвым. Утонул ли он или окончил свою жизнь в брюхе Морского Змея, никакой разницы не составляет.
Князь Ар гос восседал на своем стуле-троне с высокой спинкой и, склонив голову набок, не спускал глаз с Наставника. Его суровая, гладкая, как яйцо, физиономия ничуть не смягчилась.
— Мертвый Равн! Мертвый Равн, чья несчастная смерть может тяжким грузом лечь мне на плечи, может быть поставлена мне в вину… Полагаете ли вы, Наставник, что мне следует благодарить его за это?
— Нет, господин мой Князь! Ошибка моя! — Местер Вардо склонил голову в знак признания своей вины.
— Гм-м! Да! Ведь я мог бы повелеть казнить Наставника, чтобы всем был виден мой гнев по поводу этого злодеяния.
Лицо Вардо было, как обычно, совершенно гладким и холодным, таким же гладким, как у его господина. Я не заметил, чтобы угроза Князя внушила ему страх.
— Это право Князя! — сказал он.
— Да! Но я не уверен, что толпы приверженцев Равна обратят свой взгляд на столь тонкие обстоятельства подобного рода. Это едва ли уменьшит их гнев против меня и против этого приблудка — моего внука, сына моей дочери.