Дар
Шрифт:
– Разве человек, способный на такие жестокие преступления, никогда не задумывался над тем, что кто-то из родных погубленных им людей захочет свести с ним счеты? Такая беспечность кажется странной для того, кто с легкостью идет на убийства.
– Его сгубило собственное тщеславие. Он свято верил в то, что является единственным в мире алхимиком, которому удалось заключить в хрустальный фиал саму смерть. Судьба сыграла с ним жестокую шутку, потому что его ученик в разы превзошел учителя, проделав то же самое с жизнью. Он создал универсальное противоядие, способное спасти от верной смерти любого человека, даже находящегося на последней стадии отравления.
–
– Я всего лишь воссоздала давно утерянный рецепт этого состава, который несправедливо игнорировали столько веков, хотя именно он мог бы спасти множество жизней.
Она не стала договаривать до конца, умолчав о том, что не только отыскала старые записи умершего от старости много веков назад мужчины, но и усовершенствовала состав антидота, превратив его в мощное исцеляющее и восстанавливающее зелье. Эти поиски дались ей очень непросто, потому что нигде, ни в одной книге или рукописи, на страницах которых хотя бы мельком упоминался алхимик, не говорилось о том, где он закончил свои дни. Он мог достигнуть гораздо большего, прославившись на весь мир и заставив говорить о себе потомков еще долгое время, но предпочел уйти в прошлое, не оставив своим последователям даже настоящего имени.
Зиберина была крайне удивлена, когда выяснила, что мужчина, уничтоживший своего могущественного врага и спасший от гибели множество невинных людей, просто оставил практику, покинув город, в котором жил. Он тихо и втайне от остальных просто ушел однажды ночью, начав в отдаленном княжестве новую жизнь простого ремесленника. Ей удалось найти даже маленький городок, в котором он, в мире и спокойствии, доживал свои дни в окружении многочисленных детей и внуков. Сама она так и не поняла совершенного им поступка, больше напоминающего поспешное бегство от прошлого. Но искренне верила, что именно в небольшом и простом домике на берегу озера, поросшего шумящим камышом, этот великий и гениальный человек был действительно счастлив, обретя наконец-то долгожданный покой...
Король, странно смотрящий на нее с каким-то неопределимым выражением, резко вскинул голову, глядя куда-то назад, ей за спину. Зиберина быстро обернулась, чтобы увидеть, что там происходит. По ступеням поднимался высокий и худощавый мужчина, вероятно, один из придворных, ушедших на поиски слуги, который подал их владыке отравленное вино. Она не помнила его, но решила, что просто не заметила в столпотворении. Судя по его лицу, на котором застыло мрачное удовлетворение, им удалось это сделать. Пренебрегая всеми правилами, он не склонился в поклоне перед королем, напротив, прямо посмотрел ему в глаза, хрипловатым голосом произнеся.
– Слуги найдены и отведены в темницу. Лашер проследит, чтобы они рассказали обо всем, что им известно.
– После чего слегка повернулся в ее сторону, изучающе рассматривая ее карими глаза, поблескивающими сквозь косые пряди длинной прямой челки.
– Ваши советы очень помогли нам. Благодаря им, мы без особого труда нашли двоих прислужников, которые и выступили в роли отравителей.
– Вы преувеличиваете, - Зиберина вовсе не кокетничала, набиваясь на дополнительные благодарности или цветистые комплименты, потому что на самом деле считала, что не совершила ничего особенного. Ведь она просто оказала помощь тогда, когда в ней нуждались, а ее способности могли ей это позволить. И поделилась знаниями, приобретенными давно только благодаря врожденной любознательности, сопровождающей ее в течение всей длинной жизни.
Мужчина недоверчиво сощурил немного раскосые большие глаза, глядя на нее совсем другим взглядом, словно пытался разобраться в том, что же представляет собой стоящая немного в стороне от него женщина. Быстрым движением он откинул назад мешающие светлые пряди, заставляя ее удивиться контрасту между его темной, бархатистой кожей, темными, пусть и с янтарными вкраплениями, глазами и практически белыми, будто выцветшими на солнце волосами, свободно падающими на широкие плечи. Он склонил голову к плечу, на его высоком лбу появились тонкие морщинки, выдающие глубокую задумчивость. Ее неожиданный и более чем странный собеседник словно прокручивал в своей голове похожие мысли. Тонкие брови изумленно изогнулись, когда он осознал, что она не шутит. Зиберину же удивляла его непринужденная манера поведения, ведь в присутствии своего повелителя придворные должны стоять, склонившись в глубоком поклоне и не поднимать головы до тех пор, пока он сам им этого не позволит.
– Аскер, - с легким смешком, но в тоже время укоризненно, произнес король, иронично поглядывая на мужчину, который, похоже, напрочь забыл о его присутствии.
– В таком случае, ваша помощь неоценима, - после короткого молчания сказал он, склоняя голову в признательном и уважительном поклоне перед смущенной Зибериной, удержавшей невозмутимое выражение на лице только благодаря выдержке и богатому прошлому опыту, не позволившим ей растеряться и вызвать смех своей нелепой реакцией на простую благодарность.
Под укоризненным взглядом короля он неожиданно пожал плечами, поднимая вверх руки, словно признавал свое поражение.
– Извини, Оникс, я просто сбит с толку...
– Я тоже, - в голосе мужчины прозвучала неприкрытая насмешка, быстро сменившаяся искренним удивлением, причем достаточно сильным, ведь он не смог его даже скрыть, - только тем, каким образом тебе удалось здесь оказаться. Если мне не изменяет память, Рашшанский пролив, в котором должен сейчас находиться твой корабль, в десятках тысяч километров отсюда...
– Он действительно там, - с совершенно невинным видом пожал плечами мужчина, улыбаясь уголком губ, скорее не успокаивая своего собеседника, а подразнивая его. Закрыв на мгновение глаза, он удовлетворенно кивнул, после чего с хитроватым прищуром посмотрел на короля, мрачно встретившего его плутоватый взгляд, - пролив, как ему и положено, соединяет два соседствующих государства. А судно как раз входит во Врата, ведущие в открытый океан.
– И ты должен стоять на палубе этого корабля.
– Ну, если ты настаиваешь, я могу и вернуться...
Мужчина с обреченным видом устало покачал головой, словно признавая свое поражение в споре, который, судя по всему, был далеко не первым. И он прекрасно понимал, что его странный собеседник все равно одержит в нем верх.
– Ты же не думал, что я позволю тебе вот так просто взять и умереть? Ты мне, к слову, еще с прошлой игры должен...
На щеках Оникса вспыхнули темные пятна румянца, выдающие его смущение. Именно в этот момент Зиберина убедилась в том, что он действительно еще очень молод и не искушён. Она много слышала о нем от Валерии и Орнта, но каждый раз глядя на венценосного мужчину, поражалась тому, насколько их слова не соответствовали его внешнему облику и поведению. А теперь он не сдержался и проявил обычные человеческие эмоции, выдающие его.