Dark and Dangerous Love
Шрифт:
– Я никогда не оспаривал твоих чувств к нашему Королю, - заметил Гарри.
– Хорошо, - и, кинув последний взгляд, полный отвращения, на Эвелин, Джон исчез из комнаты.
Гарри наблюдал, как вампир покинул комнату, прислушивался к удаляющимся шагам, убеждаясь, что Джон был слишком далеко, чтобы услышать их разговор. Он повернулся к Эвелин, волнуясь, парень сжал ее руку.
– Ты в порядке?
– внимательно спросил он, зеленые глаза излучали тревогу, когда тот пытался осмотреть ее руку. Довольно часто люди причиняли боль себе, пытаясь ударить вампира,
– Эвелин, тебе больно?
Он посмотрел на ее лицо, только осознав, что она плачет. Капли падали из ее ярко-голубых глаз, губы чуть дрожали. Казалось, что перед ней только что убили ее родителей.
– Эвелин, что с тобой?
– он мягко проводит указательным пальцем по ее руке.
– Вроде бы ничего не сломано… Скажи мне, где, - она резко убирает от него руку.
– Он приказал дружить с ней… Я лишь исполняю приказы, - повторила Эвелин точные слова Гарри, ее голос был на удивления хрипл, как и дыхание. Руки тряслись от злости и боли.
– Ты использовал меня, чтобы удовлетворить Зейна? Тебе всегда было наплевать на меня, ты только исполнял приказания?
– Эвелин… - он дотронулся до ее руки, желая успокоить девушку, объяснить ей все, но ее реакция была несколько иной, чем Гарри мог ожидать.
– Не трогай меня!
– закричала она, глаза и щеки девушки начинали краснеть от плача и недостатка кислорода в легких.
Видите ли, когда кто-то говорит вам, что вы ничего не значили в жизни этого существа, что вся ваша дружба была построена на приказе, - это больно. А когда человеку больно, тело может забыть об определенных вещах, например, о дыхании. Когда забываешь дышать - тело будет нуждаться в кислороде. Когда кислорода мало - чувствуешь головокружение. Когда чувствуешь головокружение…
– Эв!
– испугался Гарри, поймав девушку, когда та начала падать. Слезы не прекращали литься из ее глаз.
– Уходи!
– кричала она, ударив Гарри в груди со всей силы, а он даже не попытался остановить ее. Парень лишь держал девушку, стараясь убедиться, что больше она не упадет.
– Я ненавижу тебя, - прошептала она.
– Ненавижу всех вас.
– Эвелин, я не хотел говорить те вещи, правда! Ты значишь для меня слишком много, чтобы я использовал тебя, - пытался объяснить Гарри, но Эвелин не хотела слушать его.
– Ненавижу, - повторяла она раз за разом, как заклинание. Слишком много раз можно сломать чье-то сердце, играть человеком. Однажды сильная Блэкберн чувствовала, что ломается.
– Я ненавижу тебя, Гарри.
========== Сгореть дотла ==========
Гарри смотрел на темно-синее ночное небо через маленькой окошко в конце коридора, располагавшегося у комнаты Эвелин. Тишина заставляла любого ежиться, он не был исключением. Единственным звуком было дыхание множества стражей, стоящих у белых стен.
Каждый из них был высокий и атлетичность сложенный, некоторые были лучшими борцами в Вампирской Нации. Они выглядели так мощно и опасно, что даже двадцати метровое расстояние до потолка казалось незначительным. Они были безразличны ко всему.
– Именно благодаря такой защите она боится тебя, Зейн, - подумал Гарри.
– Любить кого-то - давать твоему возлюбленному пространство, чтобы не задушить своими чувствами. Твой страх, по которому Эв бросит тебя - причина, из-за которой она и вправду хочет покинуть тебя. Почему ты не хочешь увидеть это?
Гарри не знал: было ли дело в нем, а, может, в самом Дворце было по-особенному тихо той ночью. Скорее всего, дело было в последнем варианте, потому что более половины стражей покинуло посты, пытаясь найти улики, который помогут в поисках Этана Редферна.
– Невероятно. Больше тысячи лучших борцов и следопытов мира ищут одного человека, прошло более двух суток, но до сих пор не найдено ни одной зацепки, - вампир недоверчиво покачал головой.
– Ему, вероятно, помогает некто очень могущественный… иначе простой парень не смог бы сбежать из подземелья, а затем спрятаться от Джона - самого наблюдательного вампира.
Он нервно вздохнул, мечтая вытряхнуть из головы все, даже Этана Редферна. Прямо в тот момент Этан вообще не волновал Гарри. Его главной проблемой была Эвелин.
Нерешительно он прижался к стене, за которой находилась спальня девушки. Он пытался пройти сквозь невидимый магический барьер, желая услышать, что Зейн говорил ей.
Но не мог.
Защитный барьер был создан самим Зейном. Порой хорошо быть Первородным, ведь можно использовать магию и заклинания, которые могут создавать только ведьмы и колдуны. Иногда, когда это было необходимо, Зейн мог делать такие вещи, которые были не подвластны даже самым сильным представителям магических сословий.
Именно эта способность помогала ему с такой легкостью управлять миром. Никто не мог знать наверняка, на что он способен. Казалось, что его силы бесконечны, что всегда помогало навести страх и сомнения на любого, кто смел думать иначе.
Гарри разочарованно сжал губы.
Эвелин закрылась в комнате с того утра, когда он случайно раскрыл приказ Зейна о дружбе с ней. В принципе, те слова не были полностью правдивы. Конечно, приказы от Короля поступали, Гарри должен был следовать всем словам Зейна, нравилось ему или нет, но это было не единственной причиной, по которой он проводил время с Эвелин.
Долгое время Гарри осознавал, что чувствует что-то к человеку. Нечто в ней подняло его эмоции и чувства. Впервые за свою вампирскую жизнь Гарри научился заботиться о ком-то. О том, кто не был его создателем или другом.
Когда Эвелин вошла в его жизнь, она зажгла в нем искорку романтики, превратившуюся в настоящее пламя.
Прислонившись лбом к холодной и гладко-белой стене, Гарри мечтал иметь хоть какие-то магические способности, чтобы проломить барьеры Зейна и подслушать их.
– Прошу, будь мягок с ней, Зейн. Эвелин обижена, ей больно сейчас. Что бы ты не делал, пожалуйста, не теряй контроль, - молил Гарри.