Дарт Плэгас

Лусено Джеймс

Комбинезоны защищали двух ситов от палящего жара и ядовитой атмосферы. Пещера была утыкана десятками огромных кристаллов, похожих на блестящие копья, которыми фокусник пронзает ящик с секретом во время циркового номера. Недавнее землетрясение сместило пласты породы, и богатая минералами вода ушла из лабиринта пещер, но очаг магмы, миллионы лет кипятивший подземную реку, по-прежнему нагревал влажный воздух до такой температуры, которую не выдержали бы даже Плэгас с Тенебрусом. Рядом с ними стоял коренастый треддроид, которому было поручено контролировать работу проходчика,

бравшего образцы со дна глубокой шахты, где пролегала кортозисная жила. Сказочная руда – так ее иногда называли: и потому, что она встречалась очень редко, но в особенности из-за ее свойства снижать эффективность джедайского светового меча. По этой причине Орден джедаев приложил немало усилий, чтобы ограничить добычу и переработку данной руды. Кортозис не то чтобы отравлял Ордену жизнь, но так или иначе раздражал, бросал вызов репутации их страшного и непобедимого оружия.

Именно благодаря Тенебрусу ситы узнали о богатых залежах на Бол’демнике раньше джедаев, которые, по соглашению с Сенатом Республики, имели первоочередное право на все открытые месторождения, равно как и на адеганские кристаллы и чувствительных к Силе детей всех разумных видов. Однако Тенебрус и многие поколения его предшественников имели доступ к данным, добытым широкой сетью информаторов, о которых ни Сенат, ни джедаи даже не подозревали. В их числе были и геологоразведчики, и оружейники.

– Судя по показаниям, которые поступают в данную минуту, – объявил треддроид, – восемьдесят два процента руды годятся для очистки и изготовления кортозисных щитов военного класса.

Плэгас поднял взгляд на Тенебруса, который удовлетворенно кивнул:

– Цифра соответствует той, которую мне называли.

– Кто называл, учитель?

– Не важно, – ответил Тенебрус.

В раскаленном туннеле всюду были разбросаны сломанные буры, пустые газовые баллоны и забитые дыхательные маски, брошенные изыскателями, которые пробили шахту несколько месяцев назад. Из широкой горловины доносились ритмичные удары отбойных молотков дроида-проходчика. Плэгас не сомневался, что для слуховых органов Тенебруса они звучали как музыка.

– Что вы планируете делать с этими запасами?

– Узнаешь в свое время, Дарт Плэгас. – Тенебрус повернулся к треддроиду: – Дай команду проходчику оценить свойства вторичной жилы.

Плэгас бросил взгляд на экран, встроенный в плоскую голову дроида. Там отображалась карта продвижения проходчика с графическим анализом пробных шурфов, достигавших верха очага магмы.

– Проходчик проводит анализ, – сообщил треддроид.

Под монотонные звуки работы гидравлических отбойников, эхом разносившиеся в кристаллической пещере, Тенебрус начал обходить шахту, но замер, когда звуки бурения вдруг стихли.

– Почему он остановился? – спросил учитель, опередив Плэгаса.

Дроид не замедлил ответить:

– Эм-Два сообщил мне, что наткнулся на скопление газа непосредственно под новым штреком. – Дроид помолчал и добавил: – С прискорбием вынужден доложить, что этот газ представляет собой чрезвычайно горючий вариант летана. Эм-Два полагает, что тепло, выделяемое его гидравлическими отбойными молотками, вызовет взрыв значительной силы.

– В отчете геологоразведчиков о летане ничего не говорилось, – с подозрением сказал Тенебрус.

Дроид повернулся к нему:

– Мне об этом ничего не известно, сэр. Но Эм-Два твердо уверен в своей оценке. Более того, моя собственная программа подтверждает тот факт, что большие скопления летана нередко находят вблизи кортозисных жил.

– Спроси у проходчика, можно ли обойти скопление, – приказал Плэгас.

– Именно такую стратегию рекомендует Эм-Два, сэр. Передать ему приказ?

Плэгас покосился на Тенебруса. Тот кивнул.

– Пусть действует, – сказал Плэгас. Когда удары молотка возобновились, он устремил взгляд на монитор и стал следить за продвижением проходчика. – Прикажи ему остановиться, – велел он спустя несколько секунд.

– Почему ты вмешиваешься? – спросил Тенебрус, сердито шагнув вперед.

Плэгас показал на дисплей:

– Судя по карте, в том месте, где он бурит, еще большее скопление летана.

– Вы правы, сэр, – чуть ли не с испугом подтвердил дроид. – Я прикажу проходчику прекратить работу.

Однако бурение продолжалось.

– Дроид! – рявкнул Плэгас. – Проходчик подтвердил получение приказа?

– Нет, сэр. Эм-Два не отвечает.

Тенебрус выпрямился, едва не стукнувшись головой о массивный кристалл:

– Он в зоне связи?

– Да, сэр.

– Проведи диагностику связи.

– Уже провел, сэр. Все системы в норме. Проходчик не может… – Он умолк и начал снова: – Судя по всему, проходчик преднамеренно отказывается отвечать.

– Выключи его, – приказал Тенебрус. – Немедленно.

Удары молотка замедлились и, в конце концов, прекратились. Но ненадолго.

– Эм-Два отменил мою команду.

– Невозможно, – рявкнул Тенебрус.

– Судя по всему, возможно, сэр. Весьма вероятно, что данный дроид выполняет хорошо скрытую подпрограмму.

Плэгас посмотрел на Тенебруса:

– Кто приобрел проходчика?

– Сейчас не время для вопросов. Дроид вот-вот доберется до газа.

Поспешно подойдя к краю круглой шахты, оба сита сняли перчатки и направили длинные кисти в кромешную тьму. С их пальцев сорвались голубые клубки электрических разрядов и понеслись ко дну шахты. Достигнув дна, сверкающие молнии устремились в боковой коридор, проделанный проходчиком. Треск разрядов доносился из глубины еще долго после того, как ситы выплеснули свою энергию.

Затем удары отбойного молотка возобновились.

– Все дело в руде, – сказал Тенебрус. – Она оказывает слишком сильное сопротивление.

Плэгас знал, что нужно делать.

– Я спущусь туда, – заявил он и уже собрался прыгнуть в шахту, когда Тенебрус остановил его порыв.

– Это может подождать. Мы возвращаемся в грот.

Поколебавшись, Плэгас кивнул:

– Как скажете, учитель.

Тенебрус повернулся к дроиду:

– Продолжай попытки выключить проходчика.

– Слушаюсь, сэр. Но для этого мне придется остаться здесь.