Дары Крови
Шрифт:
Он тоже не стал молчать:
— Пусть я лишь советник по людям и их душам, но я всё ещё тень и стану вашей последней защитой, ваше величество.
До меня дошло, и я закатил глаза. В другое время я бы возмутился, но сейчас на это не оставалось сил. Вот Креод меня посадил и из сапог вылилось по пригоршне крови. Буду надеяться, что это старая кровь, иначе я даже до граухов не дойду — кровь во мне просто закончится раньше.
Сосредоточился на лечении, сменив расточительный поток на лечебное прикосновение «зерраум сир». Конечно, оно
С головой пришлось наощупь. Там нашлось три раны. Одна капля реольской техники рассекла лоб, срезав налобную повязку, другая, оказывается, неглубоко рассекла щеку и ухо. Больше всего, конечно, ран было на руках и груди. Удачно вышло, что хотя бы центральную часть техники я рассёк мечом, отбил капли, спас глаза, горло и прочее, где такой удар мог стать смертельным.
Слева выскочил Креод, склонился ко мне, подхватывая и поднимая.
— Уходим, господин, уходим быстрей. Я убил самых быстрых, но их тут полный лес, — оглядываясь по сторонам, добавил. — Что-то странное происходит — я кружился вокруг вас и наткнулся на два десятка мёртвых реольцев без единой раны. Словно здесь есть кто-то ещё. Может быть, сюда отправили не только вас, господин?
Я тоже так думал изначально, но мои тени не обнаружили Кровавого наблюдателя от Вира, так что…
Но сказал я, разумеется, другое:
— Всё может быть. Если так, то его помощь будет очень кстати.
Путь до граухов слился в какую-то круговерть лечения, мельтешащих вокруг теней, криков реольцев, что-то говорящего мне окровавленного Креода. Отчётливо помнил только, как раз за разом зачерпывал жар души из слезы Амании и боролся с непослушными ногами, которые отказывались шагать.
Затем — тёплый, огромный круп моего грауха под щекой, седло, тряска, лезущая в рот грива и настойчивый Креод, который то и дело заставлял меня выпрямляться и использовать поток лечения. А потом темнота. Тёплая, ласковая, бархатная.
Глава 10
Голубоглазый, хрипя, проснулся, задёргался, не понимая, что происходит и где он, слыша только одно — натужный, хриплый шёпот в ушах:
— Беда… Беда… Беда…
Шёпот стих, словно его и не было, Голубоглазый чуть пришёл в себя, да и снизу недовольно и глухо буркнули:
— Ты или иди до ветру, или лежи, чё ты прыгаешь там?
Голубоглазый, наконец, вспомнил, где он: в казарме замка Денудо и здесь в тренировках доказывает, что достоин в скором будущем стать полноправным младшим воином.
Бурчит его сосед с нижней койки.
А шёпот… Шёпот, похоже, тот самый, что слышала его мама. И неважно, что он в отличие от неё не видел сейчас теней.
Никогда этот шёпот ещё не ошибался.
Но был ли он на самом деле или это лишь сон?
Голубоглазый ещё немного посомневался, вцепился пятернёй в волосы, привычно нащупывая наросты на голове, а затем выдохнул и решительно спрыгнул.
Через
Когда-то они были просто Наглым и Тощим, но господин признал их, стал называть по именам, приняв полноценными воинами Дома. Голубоглазый надеялся, что скоро такое же случится и с ним.
Суета потихоньку нарастала, дошла и до владетеля с супругой.
Спустя два часа Нумеро призвал к разуму:
— Рассвет, Терсия. Если кто-то и хотел напасть, то должен был сделать это ещё час назад.
— У меня всё равно сердце не на месте, — не отрывая глаз от окна, покачала головой Терсия.
— Посты усилены, несколько солдат я отправил…
— Точно! — развернувшись, выпалила Терсия, заставив мужа замолчать. — Он его солдат, именно поэтому Хранители дали подсказку ему. Лиал!
— Терсия, — устало воззвал Нумеро к разуму супруги.
— Что Терсия? Что, если наш отряд уже опоздал? Что, если мы преступно промедлили?
— Терсия.
— Ну уж нет, Нумеро. В этот раз мы доведём этот разговор до конца. Почему ты всегда так равнодушен к сыну и так безответствен с ним? Он ведь наш единственный сын и твой наследник. Пока ты его видишь, ты вроде беспокоишься о нём, но стоит ему скрыться с твоих глаз, как ты словно забываешь про него. Ты скрывал наше богатство, отправил сына в Кузню с полупустым кошелём и одним-единственным воином, всё начало войны с Реолом он скитался на юге один, с какими-то оборванцами, которых ему всучила эта твоя Кузня. И что изменилось, когда ему пришлось уехать в Академию? Ничего?
— Он уехал не с одним воином.
— Нумеро, он уехал вообще один. Один, — всплеснула руками Терсия. — Не считая главы Академии.
— Это неправда. Я отправил следом солдат.
— Которых было так мало, что все они понадобились для охраны этой девушки.
— Эверы, и на этом настоял…
Терсия застыла. Под её взглядом Нумеро замолк и попятился.
— Отлично, чудесно, замечательно, — голос Терсии был больше похож на шипение. — Так ты знаешь, как её зовут. Я, хозяйка замка не знаю имени этой девки, а ты, Нумеро, значит, знаешь.
— Терсия! — Нумеро снова попытался воззвать к разуму жены. — Это случайность.
— Случайность. Ясно, так ты случайно выясняешь имя этой…
— Терсия! Лиал! Солдаты! Беда!
Терсия пошатнулась, медленно покачала головой:
— А вот сейчас, муж мой, ты поступаешь подло, недостойно владетеля Дома и Клинка.
— Дорогая…
— Не дорогая, — снова покачала головой она.
— Терсия, — попытался Нумеро ещё раз.
Но она лишь вскинула дрожащую руку:
— Нумеро, уйди. Видеть тебя не хочу.