Дары мертвых богов
Шрифт:
Мина ничего не знала об искусстве ведения войн, когда Такхизис поставила ее, семнадцатилетнюю девушку, во главе своих армий. Но она все схватывала на лету, а Галдар оказался превосходным учителем. Теперь Мина смотрела на крепость и видела, насколько блестящи, как замысел Ариакана, так и его воплощение.
Защищать бухту не составляло большого труда. Она оказалась настолько маленькой, что в нее мог войти только один корабль и только при малой воде. Узкие, вечно скользкие ступени, вырубленные прямо в скале, были единственным путем в крепость, но ими почти не пользовались. Провизию и оружие обычно поднимали в крепость на веревках, поскольку так было безопаснее.
Мина подумала — как и многие летописцы, — насколько другим был бы мир, если бы умнейший человек, построивший эту крепость, выжил в Войне Хаоса.
Когда девушка входила в бухту, ветер стих, и ей пришлось взяться за весла. Солнце уже садилось, и бухту, находившуюся на восточной стороне острова, укрывала плотная тень. Мина мысленно поблагодарила за это, надеясь, что устроит Креллу сюрприз. Крепость была огромной, а казармы располагались довольно далеко от бухты. Девушка никак не могла знать, что в этот самый момент Лорд Азрик наблюдает за каждым ее движением.
Мина бросила маленький якорь и надежно пришвартовала суденышко к выступающему камню. Когда-то здесь был деревянный пирс, но Зебоим давным-давно в момент вспышки ярости разнесла его в щепки. Мина выбралась из лодки, посмотрела вверх, на ступени в скале, нахмурилась и покачала головой.
Узкие, грубо выдолбленные в скале, они заросли водорослями, казались ужасно скользкими и выглядели так, словно их обглодала мстительная Морская Королева. Многие ступени покрывали трещины, будто Зебоим в гневе пыталась расколоть землю под ногами Крелла.
— Вряд ли стоит беспокоиться о встрече с Рыцарем Смерти, — сказала себе Мина. — Сомневаюсь, что я доберусь до верха живой.
Девушка сказала Чемошу правду: она ходила и более темными дорогами. Просто не такими скользкими.
Мина по-прежнему оставалась в кирасе, черную сталь которой украшал череп, пронзенный молнией. Шлем девушка подвесила к кожаному поясу, затем с сожалением сняла остальные части доспехов, полагая, что карабканье и так будет достаточно опасным и лишние помехи в виде поножей и наручей не нужны. На поясе у Мины было и ее любимое оружие — моргенштерн, который она использовала в битвах во время Войны Душ. Оружие не являлось священным артефактом, на нем не лежало заклятия, и против Рыцаря Смерти оно было бесполезным. Однако девушка знала, что ни один рыцарь не пойдет в бой без оружия, и хотела, чтобы Крелл увидел в ней настоящего Рыцаря Такхизис. Она надеялась, что внезапное появление в Башне Бурь одного из бывших собратьев Лорда Азрика остановит Рыцаря Смерти и он захочет поговорить, прежде чем убивать.
Мина проверила веревку, убеждаясь, что лодка надежно пришвартована, и мельком подумала, не захочет ли Зебоим уничтожить суденышко и оставить ее в башне вместе с Лордом Креллом, но тут же прогнала такие мысли прочь. Она никогда не боялась и не беспокоилась о будущем, возможно, потому, что была приближенной Богини, которая всегда уверяла девушку, что будущее под контролем.
Но, и узнав, что даже Боги могут ошибаться, Мина не изменила взглядов на жизнь. Поражение Такхизис еще больше убедило ее, что будущее, распростершееся перед ней, подобно ненадежным ступеням, высеченным в черной скале, поэтому жить лучше настоящим, за один шаг минуя лишь одну ступеньку.
Мысленно помолившись Чемошу и громко — Зебоим, Мина принялась карабкаться по утесу к Башне Бурь.
Увидев, что Мина причалила в бухте, Крелл покинул крепость и пошел по узкой извилистой тропинке, которая петляла среди валунов и вела к гранитному выступу, в шутку прозванного рыцарями Горой Честолюбия. Выступ был самой высокой точкой острова и находился немного в стороне от построек, его обдували ветра и окатывали соленые брызги. Когда погода позволяла, Лорд Ариакан часто приходил сюда, стоял, наблюдая за морем, и обдумывал планы по управлению Ансалоном. Именно поэтому родилось такое название.
Никто из рыцарей не поднимался на гору за своим повелителем, если только его не приглашали, а это было большой честью, поскольку с приглашенным Ариакан делился своими размышлениями. Крелл часто бывал здесь со своим лордом, но во время заточения избегал этого места. Он и сейчас бы не пошел на Гору Честолюбия, но с выступа открывался самый лучший вид на бухту — и на девушку, пытающуюся взобраться по лестнице, которую рыцари прозвали Зловещими Ступенями.
Опершись о валун и склонившись над краем скалы, Крелл посмотрел вниз, на Мину. Он видел пульсирующую в ней жизнь, видел тепло, озарявшее девушку, словно пламя свечи, горящее в фонаре. От подобного зрелища Азрик еще острее почувствовал холод смерти и одарил Мину взглядом, полным горькой ненависти. Он мог убить ее прямо сейчас, и это не составило бы никакого труда.
Крелл вспомнил прогулку со своим лордом по краю утеса. Они обсуждали возможность нападения на их крепость с моря и спорили, надо ли в таком случае отдавать приказ лучникам поражать тех, кто оказался бы достаточно глупым, чтобы взбираться по Зловещим Ступеням.
— Зачем понапрасну тратить стрелы? — Ариакан указал на валуны вокруг них. — Мы просто забросаем их камнями.
Валуны были огромными. Самому сильному мужчине пришлось бы приложить немало усилий, чтобы поднимать их и перебрасывать через стену. Будучи очень сильным человеком, Крелл чувствовал разочарование, поскольку на форт никто никогда не нападал. Он часто рисовал в воображении, какую бойню они устроили бы врагу, сбрасывая на него камни: солдаты срываются со ступеней, кричат, истекают кровью и насмерть разбиваются о скалы.
Лорд Азрик испытал сильное желание поднять один из валунов и бросить его в Мину только для того, чтобы самому убедиться, каким будет эффект: таким же, как он много раз себе представлял, или нет, — но усилием воли сдержался. Встретить убийцу Рыцарей Смерти — крайне редкая возможность, такое нельзя упустить. Крелл так предвкушал встречу, что, когда Мина поскользнулась и чуть не упала, страшно выругался. Если бы он находился в своем теле, то вздохнул бы с облегчением, увидев, что девушке удалось сохранить равновесие и продолжить восхождение.
Было прохладно, поскольку солнце редко показывалось из-за туч, обложивших небо над Башней Бурь. От напряжения и внезапного приступа паники, когда она едва не сорвалась, на шее и груди Мины выступил пот, однако ветер, беспрестанно дувший среди скал, мгновенно высушил его, и девушка задрожала. Она взяла с собой перчатки, но сейчас не могла их надеть. Более того, Мине приходилось цепляться пальцами за любой выступ и трещинку, чтобы ползти наверх, от одной ступени к другой.
Каждый шаг таил опасность. Некоторые ступеньки покрывали огромные выемки и трещины, и девушка была вынуждена испытывать их на прочность, прежде чем перенести вес тела. Мышцы на ногах скоро свело судорогой, они страшно болели, пальцы кровоточили, руки покрылись ссадинами, колени — глубокими царапинами. Остановившись ненадолго, чтобы попытаться облегчить боль в ногах, Мина посмотрела наверх в надежде, что конец пути уже близок.