Датское и нормандское завоевания Англии в XI веке
Шрифт:
В целом, характеристика царствования Гарольда в англосаксонских и нормандских источниках сильно различаются. Нормандские авторы всячески клеймят Гарольда как «тирана», «братоубийцу», «узурпатора» и «клятвопреступника», соответственно видя в лице Тости оппозицию «тирании» [303] . «Одни покорились тирану, другие впали в гнев», — писал Ордерик Виталий, имея в виду под «другими» Тости [304] . Но на деле тенденциозный стиль нормандцев исключает сколько-нибудь серьезную аргументацию. Уильям Малмсберийский, представляющий более позднее поколение историков, относится к Гарольду уже спокойнее, говоря, что тот правил «справедливо и храбро» [305] . Флоренс Вустерский, олицетворяющий англосаксонскую летописную традицию, отмечает в качестве заслуг Гарольда мудрое законодательство, борьбу с преступностью, взвешенную административную и церковную политику, хорошие личные отношения со многими церковными прелатами, заботу об обороне страны [306] . Все это заслуживает большего доверия ввиду отсутствия у Флоренса пропагандистских целей. В целом, Гарольд и до, и после воцарения показал себя как удачливый полководец и неплохой (на уровне местных проблем) политик. Что же до Тости, то здесь личная драма Гарольда переплелась с политической, и добавить к этому нечего. По мнению автора «Саги о Харальде Суровом», Тости погубило также стремление самому сесть на английский престол вместо брата, и возникшая не в последнюю очередь на этой почве ненависть к более удачливому и популярному Гарольду привела Тости к междоусобной вражде
303
Ordericus Vitali. P. 135–136, 139,171; Guy of Amiens. Carmen de Hastingae proelio. P. 11.
304
Ordericus Vitalis. P. 139.
305
William of Malmesbury. P. 255.
306
Florence оf Worcester. Р. 168.
307
Сага о Харальде Суровом. С. 449.
Военные события 1066 г. и нормандское вторжение
Тем временем избрание Гарольда вызвало соответствующую реакцию в Нормандии. В источниках мало освещен факт посольства Вильгельма к Гарольду с требованиями объяснений; подробно об этом пишет лишь Фримен, датируя посольство серединой января 1066 г. и отмечая его бесплодность [308] . Между тем, это и стало отправным пунктом подготовки Вильгельма к вторжению; в то время как Гарольд отправился в Нортумбрию, в Лилльбонне собралась ассамблея баронов, обсудивших этот вопрос. В напряженных дискуссиях ассамблея пришла к одобрению идеи вторжения в Англию — в немалой степени благодаря увещеваниям Гийома фиц-Осберна, ближайшего соратника герцога Вильгельма [309] .
308
William of Malmesbury. Р. 272; Freeman Е. Op. cit. P. 266.
309
Freeman E. Op. cit. P. 292–294, 298–300.
В подготовке вторжения можно выделить такие основные направления, как материально-организационные (набор войск, строительство флота) и пропагандистско-дипломатическое. Что касается первого, то П. Стаффорд считает, что на саму разработку операции сильно повлиял пример Тости, собиравшего в апреле 1066 г. во Фландрии флот для реванша. Но трудно согласиться с ее выводами о том, что этот факт был решающим в привлечении внимания Вильгельма к ситуации в Англии [310] . Так или иначе, строительство флота и набор добровольцев заняли почти все лето 1066 г. Тем временем нормандская дипломатия блестяще справилась со своими задачами: Вильгельм посылал посольства в Данию, Германию, Фландрию, наконец, к папскому двору. Результаты не заставили себя ждать: соседние с герцогством державы согласились хранить нейтралитет [311] . Далее была блестяще разработана идея религиозного «оформления» грядущего мероприятия, автором которой, по мнению Фримена, был Ланфранк [312] — видный нормандский прелат, один из ближайших сподвижников Вильгельма. Благодаря тезису о религиозной необходимости покарать конкретно Гарольда за «клятвопреступление», нормандское завоевание Англии стало чем-то вроде репетиции Крестовых походов, завершившись всего за 15 лет до их начала. Идея похода — принести в Англию «духовное оздоровление» — заметна даже у Уильяма Малмсберийского, резко критиковавшего англосаксов за «разложение нравов и церкви». Между тем, по остроумному замечанию Фримена, реальным «грехом» английской церкви была ее независимость от Рима, национальная обособленность [313] .
310
Stafford P. Op. cit. P. 96.
311
William of Poitiers. Р. 219.
312
Freeman Е. Op. cit. P. 272.
313
William of Malmesbury. P. 279–280; Freeman E. Op. cit. P. 284–285.
Вильгельм обратился к папе Александру за морально-идеологической поддержкой похода и получил ее, вместе с освященным знаменем и другими реликвиями; Гарольд же то ли из-за невнимания, то ли из боязни за судьбу послов, не проявил аналогичной дипломатической активности и в итоге проиграл, оставшись в одиночестве. Правда, в Риме далеко не все были склонны поддерживать Вильгельма; решающее мнение в его пользу высказал Гильдебранд, повлияв на решение Папы [314] .
314
William of Malmesbury. P. 273; Freeman E. Op. cit. P. 318–322.
Тем временем в мае 1066 г. Тости с наемным войском из фламандцев при 60 кораблях совершил давно планировавшийся набег на английские берега — сперва на о. Уайт и южное побережье, откуда, однако, его отпугнули соответствующие военные приготовления Гарольда, а затем — в Норфолк, где был разбит местным ополчением у местечка Брунемюэ, и, наконец, в Линдсей и Йоркшир, где его окончательно разгромили братья-эрлы Эдвин и Моркар. Поскольку отряд Тости был сравнительно небольшим — Адам оценивает его численность в 1 тыс. чел. — и состоял из иностранцев, все мероприятие вылилось в банальный пиратский набег, с грабежами и поджогами, отпор которому со стороны англосаксов был более чем закономерен [315] . Тости едва ушел в Шотландию всего с 12-ю кораблями [316] . Фримен считал набег Тости частью плана Вильгельма Нормандского, пробой сил, всячески подчеркивая связь Тости с Вильгельмом [317] . Однако скорее Тости был «независимой переменной», вовсе не являясь пешкой Вильгельма в игре, поскольку легко примкнул к последующей экспедиции норвежского короля Харальда Сурового в Англию, мало связанной с планами и интересами нормандской дипломатии. Иными словами, Тости было абсолютно все равно, на чью помощь рассчитывать в осуществлении своей узкоклановой по характеру мести. «Сага о Харальде Суровом» повествует о том, как Тости сначала обратился за помощью к датскому королю Свейну Эстридсену, предлагая тому английскую корону в случае победы, а затем, не встретив у Свейна желания помогать ему, столь же легко предложил то же самое норвежскому королю Харальду Суровому, обещая тому пронорвежский «электорат» в Англии и предлагая себя на пост эрла Нортумбрии в будущем англо-норвежском королевстве [318] (очевидно, должном повторить собой Империю Кнута).
315
ASC P. 140–141; Florence of Worcester. P. 168; Stenton F.M. Anglo-Saxon England. P. 578; Adam R.J. A conquest of England. P. 85.
316
ASC. P. 141.
317
Freeman E. Op. cit. P. 307.
318
Сага о Харальде Суровом. С. 450–451.
Касаясь экспедиции Харальда Сурового [319] , следует сказать, что в источниках не отражено наличия каких-либо совместных планов его и Вильгельма по вторжению в Англию осенью 1066 г., как и свидетельств дипломатической активности между Нормандией и Норвегией. Если кто и призывал Харальда к совместным действиям — так это Тости и, возможно, какие-то его сторонники в Нортумбрии, но не Вильгельм; Флоренс Вустерский, повествуя о совместной высадке Харальда и Тости в Англии (см. ниже), говорит о том, что это было спланировано ими заранее [320] . Совпадение же норвежского вторжения по времени с нормандским оказалось, по-видимому, в большей степени именно совпадением, а не результатом скоординированных действий, хотя само по себе существование связей между Харальдом Суровым и Вильгельмом не исключается. Харальд, которого иногда называют «последним викингом», прожил жизнь воина-авантюриста, и захват Англии должен был стать его самой большой авантюрой, скорее спонтанной, чем давно планируемой.
319
Флоренс Вустерский путает его с другим норвежским королем — Харальдом Харфагером (Прекрасноволосым), жившим в X в. Florence ol Worcester. Р. 169.
320
Ibid.
Тем временем Гарольд все лето провел на о. Уайт, где им были собраны войска и флот еще в момент рейда Тости, ожидая нападения Вильгельма, о планах которого Гарольд знал. Однако нормандцы еще только строили флот. К 8 сентября 1066 г. регламентированный срок службы у ополчения (фирда) вышел, и Гарольду ничего не оставалось, как ввиду отсутствия врага, распустить фирд по домам, а флот вернуть в Лондон [321] . Так, по иронии судьбы, Гарольд не дождался «опаздывавшего» противника, будучи при оружии. Только в середине августа 1066 г. нормандский флот был достроен и собран в устье р. Див, а попутного ветра для такого сложного по тем временам мероприятия, как транспортировка большого войска через Ла-Манш, пришлось ждать еще полтора месяца. О том, что Гарольд знал о намерениях Вильгельма, говорит тот факт, что он посылал шпионов в гавань Див, причем один из них был пойман и отпущен в качестве дипломатического гонца [322] .
321
Ibid. Р. 168–169; ASC, С. Р. 142.
322
William of Poitiers. Р. 220; Freeman Е. Op. cit. P. 386, 396.
После роспуска ополчения Гарольдом события стали нарастать как снежный ком. 12 сентября 1066 г. флот Вильгельма отплыл из порта Сен-Валери, куда ранее перебазировался из Дива; ожидание попутного ветра сопровождалось пышными религиозными церемониями, должными поддержать дух войска [323] . Наконец, 28 сентября состоялось отплытие. Тем временем флот Харальда Сурового, со своей стороны, также двинулся в сторону Англии, явно опережая нормандцев. Силы Харальда Адам оценивает в 200 кораблей и 6 тыс. воинов, хотя хронисты, как это часто бывало, явно завысили цифры: «Англо-Саксонская Хроника» говорит о 300 кораблях, Флоренс — о 500-х. [324] Тем не менее, это были значительные силы, превышавшие по численности войско самого Вильгельма. Отплыв из Согне-фьорда, очевидно, в первых числах сентября 1066 г., норвежский флот сделал остановку на Оркнейских островах, ставших чем-то вроде базы экспедиции, где к нему примкнули силы местных викингов под руководством ярлов Пауля и Эрлинга; затем флот соединился в устье р. Тайн с эскадрой вернувшегося из Шотландии Тости и 10 сентября вошел в Хамбер, направившись к Йорку. Поскольку морских сил в должном количестве у англосаксов на Севере не имелось, эрлы Эдвин и Моркар попытались разбить нападавших на суше, но 20 сентября потерпели сокрушительное поражение при Фулфорде, близ Йорка, где во время бегства многие англосаксы утонули в р. Уз [325] .
323
William of Poitiers. P. 220.
324
Adam R. Op. cit. P. 95; Florence of Worcester. P. 169; ASC. P. 142.
325
Florence of Worcester. P. 169; ASC. P. 142; Cara о Харальде Суровом. С. 453–454; Stenton F.M. William the Conqueror… P. 176.
Такой поворот событий заставил Гарольда на время забыть об опасности из Нормандии и срочно идти с войсками на север — еще и потому, что после поражения при Фулфорде знать Севера была готова не только на мир с Харальдом Суровым, но и на союз с ним, присягнув ему на верность (видимо, не в последнюю очередь под впечатлением от результатов разгрома при Фулфорде) [326] — очередной случай, когда скандинавский король был для северян предпочтительнее уэссекского. Поэтому для Гарольда отражение норвежского вторжения означало не только военную операцию, но и сохранение территориальной целостности королевства, своего рода проверка нового короля на прочность его власти. Наспех собрав войска, Гарольд совершил марш-бросок на север, где и разбил норвежцев 25 сентября 1066 г. при Стэмфорд-Бридже, на берегу р. Дервент, причем в битве, отличавшейся исключительным упорством и кровопролитностью, погибли и Харальд Суровый, и Тости [327] . Это и послужило впоследствии предлогом для нормандских историков к обвинению Гарольда в «братоубийстве», хотя применительно к войне, где Тости в союзе с иноземцами напал на собственную родину, это вряд ли обосновано, тем более что нигде не зафиксирован факт убийства Тости лично Гарольдом. Вообще, поскольку междоусобицы были нормой для Средневековья, выделять данный случай как особо «злодейский» по меньшей мере странно.
326
Cara о Харальде Суровом // Круг земной. С. 455; Adam R. Op. cit. P. 95.
327
ASC. Р. 142; Florence of Worcester. Р. 169.
Судьба же собственно норвежского флота ясна в общих чертах. Версия «С» «Англо-Саксонской Хроники» утверждает, что в Норвегию ушли все корабли, но «Д» говорит только о 24-х; ей вторит и Флоренс Вустерский, называя цифру в 20 кораблей (хотя обычно он следовал версии «С») [328] . Последний вариант убедителен, учитывая гибель в двух битвах большей части норвежских воинов, составлявших одновременно и экипажи кораблей.
Итак, Гарольд обеспечил безопасность своего королевства со стороны Норвегии; от присутствовавших сына Харальда Сурового Олава и ярла Оркнейских островов были получены гарантии мира, после чего норвежцы были отпущены восвояси без препятствий. Но, в свою очередь, силы самих англосаксов были подорваны основательно; в битве при Стэмфорд-Бридже полегли лучшие части Гарольда [329] , тогда как на юге 28 или 29 сентября высадился Вильгельм Нормандский. Впрочем, об этом Гарольд еще не знал, празднуя победу в Йорке. Нормандцы высадились в Пивенси, сделав затем своей «штаб-квартирой» Гастингс, расположенный неподалеку.
328
ASC, C, D. Р. 142, 145, 143 (примеч.); Florence of Worcester. Р. 169.
329
ASC. Р. 142; Florence of Worcester. P. 169–170.