Давай, медвежонок, соберись
Шрифт:
— Чем зарабатываешь на жизнь, живя в том городе?
— Я — медицинский транскрипционист. Я не работаю на какое-то крупное агентство или что-то в этом роде. Я работаю на себя, и большая часть заказов поступают в онлайновом режиме. Интернет сегодня так все упрощает и круто облегчает жизнь. У меня клиенты по всей стране. Это так лихо придумано.
— Звучит так, будто ты могла бы работать везде, где тебе захочется.
— Так и есть. Когда-нибудь мне хотелось бы жить в домике в лесу в таком месте, как это. Здесь так красиво, — она простирает руки, и мне не остается ничего, кроме как следить за ее движениями.
Я начинаю наклоняться к ней, чтобы сказать ей, какая она восхитительная и что спать этой ночью в той же палатке, не имея возможности прикоснуться к ней, меня убьет. Я сделаю это, но это будет мучительной пыткой. Но у меня все слова застревают в горле, когда медведь, громоздко волочившийся по лесу, решает присоединиться к нам.
Я даже не утруждаюсь оборачиваться. Я узнаю этого медведя от запаху. Это — Малькольм Стандарт, одиночка, который продает деревянные резные скульптуры в модные галереи на западе. Несколько лет назад он был опубликован в каком-то национальном художественном журнале после того, как один из редакторов обнаружил образцы его работ в Торговом центре. По-видимому, его работы стоят целого состояния, тем не менее, живет он как отшельник.
— Лео Прюфакс, не возражаешь, если я присоединяюсь к костру?
«Ну, вообще-то я возражаю и чертовски сильно». Каро тут же удивленно восклицает.
— Кто здесь?
«Черт». Я рывком поднимаюсь на ноги и встаю лицом к Мэлу.
— Почему ты не в своем логове?
— Почувствовал запах чего-то вкусного, — издает он рыком. Когда он приближается достаточно близко, чтобы быть освещенным в свете костра, я вижу, что он одет в одежду из одного из тайников, которые мы, медведи, скрываем в этих лесах. Мы все по очереди пополняем их для простой цели — когда носимся в этих окрестностях в теле медведя и наталкиваемся на людей. Но когда я присматриваюсь повнимательней, оказывается, что он одет в… черт, это же моя одежда, которая на нем, а это моя женщина, рядом с которой он усаживается.
«Погоди-ка. Моя женщина?»
Я снова принюхаюсь к воздуху, и запах странного мужского тестостерона заполняет совершенную гармонию, которой мы только что наслаждались. У меня начинает колотиться сердце, а ладони аж чешутся от желания выпустить когти. Низкое рычание грохочет в моем горле.
— Здесь для тебя ничего нет! — рычу я Мэлу.
Через костер он ухмыляется мне и протягивает свои длинные ноги так, чтобы они располагались очень уж близко к Каро.
— Эээ…, все в порядке. У меня есть еще немного еды в…, — голос Каро затихает, когда я двигаюсь вперед и пинком ноги отбрасываю ботинок этого засранца подальше от огня.
— Я повторяю: здесь для тебя ничего нет! — животный инстинкт защищать свою территорию подавляет все остальное. Я с трудом могу поверить в то, что со мной происходит. Я — самый настоящий тусовщик, который любит хорошо проводить время. Леди по всем Пограничным водам знают, что, если они нуждаются в компании, им нужно только мне позвонить, но — вот он я, готовый разорвать на куски друга за наглость сесть в пяти футах от моей пары. Если Малькольм не двинет своей задницей, Каролайн увидит во всей красе
— Так значит, ты ее нашел? Везучий сукин сын, — Малькольм вздыхает и встает на ноги. — Я не унюхал запах связи спаривания, вот я и решил, что это просто еще один турист.
— Связь спаривания? Что здесь происходит? — вставляет Каро, но ни Малькольм, ни я не обращаем на нее внимания. Я не могу оторвать глаз от второго хищника, когда моя пара находится рядом, прежде всего потому, что Малькольм прав. Между нами еще нет никакой связи. Ее запах совсем не смешан с моим. Настоящая пара была бы густо покрыта моим семенем и моим запахом.
— Мы только встретились, — отвечаю я натянуто.
— Как я уже сказал, ты везучий сукин сын, — он засовывает руки в позаимствованные джинсы, и, кивнув головой в сторону Каролайн, шагает прочь, уходя по той же самой темной тропе, по которой он пришел. Его удрученный вид заставляет меня смотреть ему вслед.
— Я и не знал, что ты хочешь пару.
— Всегда хотел. То, что я живу один, не значит, что так я хочу провести всю оставшуюся жизнь, — он останавливается и возвращается к костру, где, выглядя совершенно сконфуженной, стоит Каро, уперев руки в бока. — Ты ведь не будешь скучать по своей холостяцкой жизни?
Я смотрю на него, как на чокнутого.
— Ты что, шутишь? Я искал ее всю свою жизнь — именно поэтому я тусовался по всему городу.
— И она просто взяла, да и свалилась с неба? Черт, Лео, тебе все легко достается.
— Легко? — возражаю я. — Я провел годы не в тех постелях. Мне жаль, что я не дождался, когда она появится. Я не переставал надеяться, что может быть очередная девушка окажется той, единственной, но все мимо. Черт, я даже не понимал, что ею была Каро, пока ты не появился. Я чуть все не прозевал.
Он окидывает меня полным нетерпения взглядом.
— В жизни дана лишь одна истинная пара. Так что не облажайся.
С этими не очень-то успокаивающими словами он исчезает. Я возвращаюсь обратно к костру, к Каро, и ее замешательство уже трансформировалось в легкое раздражение. Наверное, она ждет объяснений, а я даже не знаю, что сказать, что не побудит ее сбежать в лес. «Эй, к слову говоря, я медведь-оборотень, а ты — моя пара. Надеюсь, ты не против».
Глава 4
КАРОЛАЙН
— Итак…, кто это был? — нахмурившись, я смотрю на Лео, когда он возвращается к костру без нашего недавно прибывшего гостя.
Все это так странно. Все началось с отдыха на природе в этом уединенном местечке с моим бывшим, Биллом, а в итоге я без Билла, к тому же в мой палаточный лагерь уже пришли два красавчика. Мне начинает казаться, что местные жители морочат мне голову, а от того, что оба мужчины разгуливают в одежде, которая не похоже, что им впору должным образом, легче не становится.