Давай поженимся! (сборник)
Шрифт:
— Мысленно рис… писать будете? — уточнила Марина.
— Естественно. Кисти я оставил в Проторенессансе.
— Далековато. Пишите! — позволила Марина.
— Мария двадцать первого века. В джинсах и с короткой стрижкой. Мне нужно вас запомнить. Извините, я рассмотрю.
И он действительно принялся ее рассматривать, серьезно и методично. Так ягоды с куста собирают: сорвал одну, положил в лукошко, вторую сорвал, туда же отправил. Федор Егорович стрелял взглядом-щупом Марине то в лоб, то в переносицу, то глаза исследовал, то рот.
— Федор Егорович, — пристально изучаемая Марина едва шевелила губами, чтобы не мешать художнику, — где вы писать будете? Может, вам лучше вернуться в больницу? Как вы оттуда удрали?
— Очень просто. Нас вывели, — не прекращая «копить наблюдения», ответил Федор Егорович, — на так называемую трудотерапию, листья убирать. Я уважаю физический труд, но принуждение к нему считаю унизительным пережитком рабства. Когда санитар отвернулся, я бросил грабли и направился к выходу из клиники.
— Возьмите у меня деньги, пожалуйста!
— Зачем?
— На такси, чтобы добраться до больницы. Там ведь хорошие условия для… для художника?
— Жаловаться не стану. Да и какая альтернатива? На вокзале ночевать? — спросил он совершенно трезво.
— Вот и прекрасно, — поднялась Марина. — И мне пора, дочь из школы нужно забрать.
Двигался Федор Егорович между столиками, по коридору, по тротуару, когда вышли из кафе, сомнамбулически — ноги от земли не отрывал, шаркал и смотрел прямо перед собой невидящим взглядом.
— Простите мою скованность, — извинился он. — Устал и боюсь впечатление расплескать.
Марина для страховки за локоть его придерживала.
Поймала машину, посадила Федора Егоровича на сиденье рядом с водителем. Федор Егорович четко назвал больницу и адрес. Даже цену сбил: водитель хотел две сотни рублей, Федор Егорович сказал, что отсюда — не более сотни. Сошлись на ста пятидесяти, Марина отдала деньги.
— До свидания, Джотто! — попрощалась она.
— Будет ли у нас новое свидание, Мария? — спросил Федор Егорович.
В его голосе звучала такая надежда, что Марина подумала об оголенных нервах. И она окончательно убедилась: это не шарамыжник, живущий рядом с больницей и решивший растрясти дамочку на плату за такси. Это прекрасный больной человек.
— Мы непременно встретимся! — пообещала она.
— Где, в каких веках и странах?
— Едем или разговоры ведем? — поторопил водитель. — Здесь стоянка запрещена.
Марина захлопнула дверь.
Вечером позвонил муж, с сегодняшнего утра — бывший. Он отлично изучил Марину, видел, как не хочется ей развода, что готова на уступки, большие и малые. Ему нравилась ситуация: новая жена, старая жена — обе послушные марионетки. А он усталый кукловод: хочу — дерну за ниточку, хочу — не дерну, а вы ждите и трепещите. Но так было утром, до встречи с сумасшедшим Федором Егоровичем.
— Как ты себя чувствуешь, дорогая? Я беспокоюсь о тебе.
— С какой стати? — грубо ответила Марина и протяжно зевнула.
— Непросто перечеркнуть годы, которые мы провели вместе. — Бывший муж не почувствовал перемены в ее настроении и приготовился вылить на нее ушат липких и казенных слов.
— Просто! — перебила Марина.
— Что?
— Просто и необходимо перечеркнуть годы, проведенные с тобой!
— Но почему?
— Потому что по твоей милости я превратилась в гадюку! Потому что ты брал деньги с Джотто! Потому что из-за тебя я несколько столетий черт знает где прозябала!
— Ничего не понимаю! Какая гадюка, какой Джотто? Ты сошла с ума?
— Если бы! Я знаю один сумасшедший дом, там отличная компания подобралась. Но меня, боюсь, не примут.
Марина положила трубку. Достала крючок, шерсть и принялась вязать покрывало.
Куда делся рубль
Ученик шестого класса Вася Клёнов получил за диктант по русскому «двойку». Классный руководитель красными чернилами написала в дневнике: «Обращаю внимание родителей! Оценки Васи по русскому языку в четверти: 3, 2, 3, 2, 2. Необходимо принять меры!»
Какие меры последуют, ясно. «Компьютер не включай, к телевизору не подходи, на улице не гуляй — пока не подтянешь русский». А он не подтягивается! Мама советует: «Если сомневаешься, какую букву поставить, напиши рядом два слова с разными буквами, сразу увидишь правильный вариант». Не помогает. Вот он пишет: «магазин» и «могозин». И как верно? Оба слова кажутся Васе одинаково возможными. С запятыми и другими знаками препинания вообще мрак. Кто их только выдумал? Враг детей и всего человечества в целом.
То ли дело математика. Точный и интересный предмет, с русским, у которого на одно правило двадцать исключений, не сравнить. С помощью математики Вася и решил переключить внимание родителей. Отсрочить час расплаты и завтра сходить с ребятами на каток.
Вечером мама спросила:
— Что за диктант получил?
— Учительница еще не проверила, — соврал Вася.
— А почему, сыночек, ты грустный?
— Задачку не могу решить. Вроде чепуховая, а не выходит.
— Говори свою задачку, — благодушно сказал папа.
— Номер в гостинице стоит тридцать рублей, — начал Вася.
— Таких цен давно нет, — перебила мама.
— Это условно, чтобы маленькие числа использовать. Номер сняли три мужика, каждый заплатил по десятке. Хозяин гостиницы решил предоставить им скидку, за двадцать пять рублей сдать номер. Вернуть пять рублей мужикам попросил сына. Поскольку пять на три не делится, пацан два рубля стырил, а вернул мужикам три рубля.
Вася замолчал.
— И дальше? — спросил папа.
— Все.