Давайте напишем что-нибудь
Шрифт:
– Да Вы просто пригляделись! – сказал Сын Бернар. – Определенно! Столько раз, сколько Вам показывали Кузькину мать, никому ее, наверное, не показывали.
– Это точно, – усмехнулся Редингот. – Мне она уже просто как родная мать стала.
Зазвонил телефон. Редингот молча выслушал сообщение и с остервенением бросил трубку.
– Вот гады! – выругался он. – В Швейцарии строителям окружности оказывают сопротивление вооруженные банды банковских воротил.
– Что же Вы не поговорили с тем, кто звонил? – остолбенел Сын Бернар.
– Это не телефонный разговор, – многозначительно сказал Редингот. – Видно, и нам пора вооружаться, чтобы защищать Окружность на поле брани.
– Ура! – сразу воодушевился Сын Бернар. – Обожаю брань!
– Да и я, пожалуй,
ГЛАВА 16
Сюжетные нити собираются в узел
Время от времени полезно делать ревизию в структуре художественного целого – иначе в ней (структуре художественного целого) легко потерять ориентацию. А это никуда не годится, ибо автор обязан постоянно быть в курсе того, где в данный момент пребывают все, кого он безрассудно наплодил. Это профессиональный – а если хотите, и отцовский! – долг автора. Разбуди автора ночью в какой-нибудь чужой постели – он должен, не задумываясь, выдать любую справку по поводу любого персонажа. Где у тебя, дескать, сейчас Марта? Марта у меня сейчас в тюрьме! Где у тебя сейчас Случайный Охотник? Случайный Охотник у меня сейчас под нависшим ледорубом Хухры-Мухры! Ответам полагается быть короткими и точными, как если бы их давала машина.
В данном же случае автор не очень уверенно себя чувствует на предмет где кто… Нет, с основными персонажами полный порядок: каждый находится в специально отведенном для него авторским замыслом месте. А вот что касается персонажей второстепенных, тут, извините, полная неразбериха. Прежде всего, непонятно, сколько их, куда их гонят, кто конкретно гонит и зачем. Остается полной загадкой и где найдут они приют. Яснее ясного фактически только одно: они многочисленны, многонациональны и небрежно разбросаны по всему земному шару. На его поверхности они какого-то черта решили выкладывать из спичек Абсолютно Правильную Окружность, но это их дело, а не мое и не ваше. Мое дело пописывать, ваше – почитывать.
Жалко, правда, что мы все каким-то нелепым образом оказались в одной куче… Хорошо бы, персонажи строили свою Окружность в стороне от нас, я бы пописывал где-нибудь в другом месте что-нибудь другое, а вы бы почитывали где-нибудь в третьем месте что-нибудь третье – необязательно же всем так группироваться, просто друг на друге сидеть! Я бы, например, с удовольствием писал сейчас какие-нибудь сказки старого Арбуза или что-то в этом роде, а вы бы, например, читали историю одной семьи, где дети вообще не понимают родителей, родители в такой же степени не понимают детей – и все несчастны, и все катятся по наклонной плоскости – по двум наклонным плоскостям (родители по своей, дети по своей) в разные стороны, и семья распадается, и это жестокий урок для всех действующих лиц, их исполнителей, а также зрителей и критики…
Ан нет, судьба-злодейка свела нас всех вместе, под съехавшей крышей одного и того же художественного произведения!.. И при этом персонажи, пусть и второстепенные, начинают расползаться, как тараканы, – только и успевай за ними… Подумать только: мы еще ни разу не были в Бельгии, во Франции и Швейцарии, а также в Ливии, Египте и Судане, даже не заглядывали в Индонезию и на Филиппины, ни разу не посетили северную оконечность нашей с вами родины и Гренландию, не поплавали фактически по морям-океанам – исключая Северный Ледовитый, по которому без ледокола, в крайнем случае – без дырокола, не очень-то поплаваешь, а ведь во всех этих местах тоже происходят какие-никакие события, ибо и там пролагается Абсолютно Правильная Окружность из спичек! И, может быть, тот или иной нетерпеливый читатель уже нервничает и сидит на чемоданах: когда же, дескать, когда в путь?
Да вот хоть прямо и сейчас – что нам, собственно, мешает? Основные действующие лица и их исполнители крепко привязаны – самое время устроить себе увеселительную (если, конечно, получится увеселительная!) прогулку вместе с героями старой немецкой песни Эдуардом и Кунигундэ, которых почему-то захотелось ввести в текст – может быть, по причине крайней глупости этой старой немецкой песни, в которой у Кунигундэ губы, как спелые вишни, и в которой Кунигундэ «war nicht treu», то есть «была неверна», или «не была верна» – по-русски сразу же начинаются проблемы! – короче говоря, изменила своему Эдуарду – и произошло это тогда, когда тот был в бою. Как там дальше все развивалось, значения не имеет, хоть дальше все развивалось, прямо скажем, ужасно. Но дело не в этом – благородный Эдуард и неверная Кунигундэ нужны нам просто как спутники, милые такие и беспокойные, с которыми не соскучишься. И зовут обоих очень красиво. А потом, они в данный момент совершенно свободны, поскольку пролагать свой участок Правильной Окружности из спичек они уже закончили. Мучиться им особенно не пришлось, ибо в ходе жеребьевки перепала им от Редингота Бельгия, а в Бельгии какие особенные проблемы? Трудолюбивое приветливое население, которое бросается тебе помогать даже прежде, чем их попросишь! Поэтому не успела неверная Кунигундэ изменить благородному Эдуарду с одним ужасно богатым зубным врачом, у которого было множество пациентов, а зубов – ни одного (иными словами – сплошные прибыли и никаких затрат), как бельгийский участок Окружности был построен самими бельгийцами – оставалось только дождаться, когда подойдут англичане с одной стороны и французы с другой. Благородный Эдуард и неверная Кунигундэ срочно дали телеграмму в Змбрафль, откуда практически сразу же получили ответ, сформулированный весьма изысканно:
«ЧЕЛОВЕЧЕСТВО БЛАГОДАРИТ ВАС ПРОДЕЛАННУЮ РАБОТУ ПРОСИТ НАВЕСТИТЬ СТРОИТЕЛЕЙ ФРАНЦИИ ПРОПАЛИ СВОЛОЧИ ПРИЯТНОГО ПУТЕШЕСТВИЯ ЛИЦА ЛОВЕЧЕСТВА РЕДИНГОТ».
Надо ли говорить, что благородный Эдуард и неверная Кунигундэ никогда еще не получали благодарности от лица человечества, а получив ее, почувствовали себя за все в ответе и с первым же попавшимся поездом отправились во Францию. Первый попавшийся поезд оказался скорым и идущим вовсе даже в Германию, но ради такого дела поезд проследовал, разумеется, без остановки, в совершенно противоположном направлении вместе со всеми пассажирами, которые – тоже ради такого дела – плюнули на Германию и решили лучше ехать во Францию.
Выйдя на вокзале в Париже, благородный Эдуард и неверная Кунигундэ сразу предъявили носильщику телеграмму и спросили его, знает ли он сволочей, о которых в ней идет речь.
– Да кто ж их тут во Франции не знает! – хмыкнул носильщик.
– Неужели они уже успели настолько покрыть себя позором? – гневно воскликнул благородный Эдуард. Носильщик сначала печально кивнул, потом приветливо улыбнулся и сказал: – А я узнал вас! Вы благородный Эдуард, а Вы – неверная Кунигундэ, не правда ли? Про вас еще одна идиотская песня поется по-немецки! Сам-то я из Эльзаса родом…
– Ах, Эльзас, мой Эльзас, ты моя религия, – пропела неверная Кунигундэ и стремительно изменила благородному Эдуарду с носильщиком, причем благородный Эдуард благородно сделал вид, что не заметил этого.
– У нас в Эльзасе, – признался носильщик, – эту песню все знают.
– Надо бы как-нибудь туда к Вам приехать! – мечтательно сказала неверная Кунигундэ.
– Может быть, Вам известно, где сейчас находятся сволочи? – перешел к делу благородный Эдуард, с трудом дождавшись, пока неверная Кунигундэ завершит измену с носильщиком.
– Да кто ж этого тут во Франции не знает! В данный момент сволочи находятся во чреве Парижа. – И носильщик быстро, как кофе, растворился в пестрой парижской толпе.
– Чрево Парижа! – отчеканил благородный Эдуард в такси, и таксист дал угарного газу: адрес был знаком ему с пеленок.
Пока неверная Кунигундэ поспешно изменяла с таксистом благородному Эдуарду, тот готовил язвительную импровизацию в адрес сволочей. Он едва успел все обдумать к тому моменту, когда таксист и неверная Кунигундэ отвернулись друг от друга, как незнакомые.