Давайте танцевать!
Шрифт:
29
— Адмирал Вебстер сейчас примет вас, коммандер.
— Спасибо, главстаршина, — сказала Хонор Харрингтон, йомен Адмиралтейства вежливо нажал на кнопку, которая открыла дверь во внутренний кабинет Первого Космос-Лорда Джеймса Боуи Вебстера.
Она встала, подняла Нимица на руки и подождала, пока он усядется ей на плечо, затем прошла так спокойно, как могла через дверь приемной.
Прошло больше полного стандартного месяца с момента возвращения "Ястребиного Крыла" в двойную систему Мантикоры. Очевидно этого следовало
Она передала собственные рапорта сразу в Адмиралтейство, наряду с запечатанной официальной депешей от коммодора Тешендорфа, который настоял, чтобы она взяла ее с собой. Учитывая характер "официальной беседы" с ней, которую он записал в Казимире, она действительно не ожидала, что ничего оправдательного его официальное послание не содержит. Он не мог, в конце концов. Он уже рисковал создать себе слишком много могущественных врагов, особенно с учетом заинтересованности губернатора сектора Чарновска, сделать что-нибудь в этом роде. Хонор знала, и она не винила его за то, что случилось. Какими бы ни были конечные последствия для нее, а то, что первый космос-лорд так долго выжидал, чтобы вызвать ее, выглядело довольно плохим знаком, она поняла, почему именно Тешендорф сделал то, что он сделал. И, как она и ожидала, было больно, когда она также пришла к выводу, что ее выброшенная карьера была на самом деле выгодной ценой за сохранение жизней столь многих людей.
Как только ее рапорта были получены, приказы спустились быстро-быстро. "Ястребиное Крыло" был передан Космической Станции Ее Величества "Гефест" для давно запланированного и заслуженного (но таинственно ускоренного) капитального ремонта. Экипаж эсминца также был отправлен на три недели в отпуска, но только после того, как каждый член его личного состава был проинформирован в недвусмысленных выражениях, что события его усеченного развертывания должны считаться засекреченными. Они не должны обсуждать их в любом случае ни с кем — и, очень конкретно, не со средствами массовой информации — до того, как Флот завершит свое собственное расследование.
Те же акценты были расставлены в тихом разговоре Хонор с капитаном старшего ранга военно-юридической службы, прежде чем она была также отправлена домой "в отпуск". Никто не сказал таких слов, как "возможные обвинения" или "комиссии по расследованию", но она слышала их парящими невысказанными в фоновом режиме, и общее поведение капитана военной юстиции было бесперспективным, если не сказать больше.
Сначала она пыталась делать вид для своих родителей и, возможно, для себя самой, если на то пошло, что все было просто прекрасно. Дело в том, что если поручено держать рот на замке, то это исключает любую возможность обсуждения ее проблем с ними, но она знала, что ее мать и, особенно, ее отец, в прошлом служащий Флота, не испытывали больших трудностей предполагая, что-то не так. Доктор Альфред Харрингтон провел достаточно времени на службе, чтобы знать, что развертывание не бывает прервано на прихоти, и что плановый капитальный ремонт корабля обычно не продвигается вперед почти на полный стандартный год без какой-то серьезной технической проблемы. Однако, несмотря на то, что его должно было мучить жгучее любопытство и беспокойство, он и мать Хонор тщательно избегали задавать вопросы, когда довольно быстро поняли, что она не собирается отвечать.
Их молчаливая поддержка только приветствовалась ею, но поскольку дни шли за днями, превращаясь в недели, а известий из Адмиралтейства по-прежнему не было, то сердце Хонор постепенно совсем опустилось. Любой, кто когда-либо служил на борту корабля королевы, учился ожидать новости, но это, как правило, потому что простая передача сообщений через расстояния в световые годы занимала много времени. Это было не потому, что они сидели
А потом, позавчера, пришел вызов предстать в Адмиралтейство лично. И не просто к кому-то, а к Первому Космос-Лорду, самому высокопоставленному представителю Королевского Флота Мантикоры. Хонор никогда не встречала сэра Джеймса Боуи Вебстера лично, хотя он выступал перед ее классом на Острове Саганами, когда она была гардемарином. Он имел славу честного и справедливого, но пользовался репутацией молотобойца для тех, кто, как он чувствовал, нарушал свой долг или ленился при выполнении своих обязанностей в качестве офицеров королевы. Она слышала рассказы о других офицерах, большинство из них намного старше себя, которые были вызваны в кабинет для личных встреч. Большинство из этих историй… плохо кончались для обсуждаемых офицеров, и несмотря на поддержание спокойного выражения лица, живот болезненно ощущал, что она словно вступает в условия микрогравитации, а не в роскошно обставленный кабинет, огромное окно которого выходило на центр городаЛэндинг.
Большая комната была отделана панелями из местного светлого дерева, которое не было причудой, как это было бы на одной из дальних планет Солнечной Лиги, а в углу был камин. Он был функциональным, а не просто декоративным, и это было экстравагантностью. Здание Адмиралтейства было построено более полтораста мантикорских лет назад и имело немногим больше ста этажей, но дымоход камина проходил вверх через тридцать с лишним этажей воздушных шахт и вентиляционных каналов. Хотя, как немного казалось Хонор, стоило учесть, что климат столицы гораздо более вероятно требовал кондиционера, нежели предложенного тепла открытого огня.
Остальная часть кабинета и особенно модели судов и старомодные масляные и акриловые изображения кораблей, адмиралов и знаменитых сражений рассеянных кругом, абсолютно ясно давали понять кому он принадлежал, и в нем никого не было, отметила она, когда пересекла ковер к огромному стол Вебстера. Только их двое… что не было хорошей приметой.
Она добралась до стола и встала по стойке "смирно", болезненно сознавая белый берет засунутый ею под погон. Она по-прежнему имела право на этот знак командира звездного корабля, и она подумала, будет ли это справедливо через час.
— Коммандер Харрингтон, милорд, — сказала она тихо, но решительно. — Прибыла по приказу.
— Так, понятно.
Вебстер откинулся на спинку кресла за столом и рассматривал ее с каменным выражением лица. Он был крупным мужчиной, хотя, вероятно, немного ниже, чем сама Хонор, с безошибочным вебстеровским подбородком. На данный момент, он, казалось, был точно не рад ее видеть.
— Вольно, — сказал он после ожидания достаточно долго, чтобы дать понять, что командир корабля она или нет, она была очень младшим офицером, прибывшим к служебному начальнику в далеко не идеальных условиях.
Она подчинилась команде, приняв стойку "вольно", которой она не часто пользовалась в последние пару стандартных лет, и он позволил ей постоять таким образом в течение нескольких секунд.
— Так, коммандер, — сказал он, наконец, несколько едко, — я предполагаю, что у вас есть по крайней мере некоторые смутные представления о том, почему вы здесь. Это было правильным предположением с моей стороны?
— Я полагаю, что так, милорд. — Хонор сохраняла собственный голос спокойным, как и свои глаза, когда она встретилась с ним взглядом.