Давным-давно
Шрифт:
Андрей подвел резкость бинокля и навел окуляры бинокля на нужную каменную глыбу. «Да, обнаглел «дух», потерял всякую осторожность!» – подумал командир. Душман прямо по пояс высунулся из-за камня и вертел головой в разные стороны. По всей видимости, он потерял «шурави» и сейчас нервно всматривался в даль, осматривая местность. Наверное, здорово увлекся поиском, вот и потерял бдительность!
– Зотов, возьми двух разведчиков и незаметно для духа обойдите высоту справа. Только будь предельно осторожен. Возможно, он не один, где-то рядом сообщник: может, и на соседней высотке, – предупредил взводный. И тут же снайперу: – Артемов, «духа» держи в прицеле, но пока без команды не стреляй. Нам лишний шум не нужен.
Позже правильность его рассуждений, грамотность как командира были подтверждены. Действительно, разведчикам лишний шум не нужен. Задача у них ответственная: сам командир полка и начальник разведки дивизии разъясняли группе задачу, инструктировали и отправляли на ее выполнение. И взвод Ивонина для выполнения этого задания выбрали не зря. По подготовке этот разведвзвод мало чем отличался от других, но сам командир был другой. Как офицер он был подготовлен лучше других, да и боевого опыта у него было больше. До
Лично командир дивизии и разведотдел Армии держали на контроле выполнение этого задания. По указанию комдива на аэродроме дежурила группа дивизионной разведки, чтобы при малейшей опасности оказать поддержку группе, которая выполняет задание на большом удалении, в отрыве от главных сил. Для поддержки боевых действий разведчиков по вызову выделялась пара боевых вертолетов и другая пара – для эвакуации группы после выполнения боевой задачи.
Объект, которым разведчики должны были овладеть, находился на удалении 20 километров от аэродрома Кабул. С военной точки зрения, называть этот мост «объектом» было бы громко. На первый взгляд мост как мост, – только в отличие от других деревянный, и только пешеходный. Но если посмотреть на этот мост с точки зрения крестьян этой округи, так важнее объекта в районе для них не было. Он имел большое значение в жизни кишлаков. Один кишлак находился от левого берега речки на расстоянии около 5 километров: вокруг одни сопки и никаких автомобильных дорог, кроме троп, ведущих к единственному мосту. Два других кишлака были в 5–6 километрах от правого берега речки. Правый берег был обрывистый и обрыв тянулся от моста в разные стороны на десятки километров. Преодолеть речку с левого берега на правый вброд было практически невозможно. Речка была неширокой, но бурной, особенно весной и осенью. Ближе к югу от нее отходил один небольшой рукав, более похожий на ручей, и впадал в водохранилище Суруби, которое находилось примерно в 20 километрах от Кабула. В Афганистане общение людей было нормой жизни, тем более по выходным дням. То в одном, то в другом кишлаке проходили базары. Вот мост и служил соединительным звеном для этих трех кишлаков. Скудный государственный бюджет, как правило, уплывал в карманы государственных чиновников, а доходящий до глубинки мизер прилипал к рукам местных руководителей. Поэтому в Афганистане не существовало мостов и широкой сети автомобильных дорог. Вот наиболее идейные старейшины этих трех кишлаков собрались и договорились построить в складчину хотя бы примитивный деревянный пешеходный мост, так нужный жителям кишлаков для общения и торговли. Однако этот мост со временем присмотрели и главари банд, которые бродяжничали в соседних районах. Ведь недаром в народе говорят: «Если знают двое, то скоро узнает и третий». Молва дошла и до главарей банд, которые располагались в Кунаре, Нангархаре и даже в районе Пешевара на пакистанской территории. Там находились учебные центры, в которых готовились мятежники, позднее переправляемые в Афганистан для участия в боевых действиях против правительственных и советских войск. По агентурным данным, через этот мост потянулись небольшие караваны с оружием и боеприпасами в провинции Бамиан, Баглан, да и в ряд других центральных провинций страны. Ишаки по одному свободно проходили по деревянному мосту. Вот так и стала важна «военная составляющая» этого моста.
После обстоятельного изучения и сделанных выводов было принято решение устроить засаду около моста, а при необходимости, несмотря на его важность для местных жителей, мост уничтожить. Мост являлся как бы центром треугольника, где по углам расположились три кишлака. Получился своеобразный сухопутный «Бермудский треугольник». Вот в этот треугольник группа Ивонина и должна была внести свою «аномалию».
Андрей продолжал рассуждать: «Судя по небольшой плотности огня, стрелков было 2–3, не более. Так где же они? Может, вызвать вертолеты и обработать высоту огнем? Нет, такое решение не верно. «Вертушки» такой тарарам устроят, что весь район всполошится, и под срыв пойдет вся операция». Его размышления прервала короткая очередь, в ответ раздались две. Снайпер тоже нажал на спусковой крючок и выстрелил, не дожидаясь команды взводного. «Дух» обмяк и завалился на камень. Его правая рука с автоматом медленно стала сползать с камня и когда выпрямилась, тело дернулось и замерло навсегда.
– Группа, за мной, марш!
Разведчики бегом стали обходить гору, через несколько минут увидели своих и подошли к ним. На склоне горы среди камней лежал мертвый душман, здорово похожий на араба. При нем, как ни странно, находилась винтовка М-16 американского производства и документы, подтверждающие принадлежность убитого.
– Вот лежит перед вами наглядное пособие, которое говорит само за себя. Против нас воюет половина арабского мира, не исключая Западной Европы и тем более США, – вслух сказал разведчикам лейтенант и тут же усмехнулся про себя. «Вот я и провел в боевой обстановке политзанятия с личным составом! Жаль, всего этого не слышал и не видел замполит полка – единственный, кто в полку относился к разведчикам с прохладцей. А все же интересно, что могло свести в этом районе араба и афганца?»
Разведчики сошлись на версии, что афганец сопровождал араба в какую-то провинцию. При встрече с «шурави» оба показали друг другу крутизну своего характера и открыли огонь по «неверным».
«Это самое лучшее, что они могли сделать для нас в этой обстановке, – вскрыть свое присутствие. А если бы они притаились и действовали из-за угла, вот это было бы самое худшее!» – размышлял Андрей.
Задерживаться на вершине горы резона больше не было. Документы араба прихватили с собой, автомат разобрали, ствол согнули и закопали под валуном, а детали разбросали на местности. Американский сувенир как доказательство встречи с наемником пришлось забрать с собой. О встрече с супостатом радиограммой доложили в штаб полка. Ответ от старших начальников пришел незамедлительно, и текст ответа был сух и стандартен: «Будьте осторожны, при осложнении ситуации тотчас радируйте».
– Товарищ лейтенант! – услышал Андрей голос своего заместителя. – Мне кажется, араб был обкуренный. Ну какой нормальный человек в боевой обстановке встанет в полный рост и откроет огонь? Такое бывает только в кино! Его пришлось пристрелить. Огонь мы вели с двух точек, и получилось все так классно, словно по команде. Слушайте, а снайпер у нас в группе будет «клевый»! Малый с первого выстрела «духа» завалил!
– А вот сейчас необходимо на всякий случай перейти на соседнюю горку. Там и сделаем малый привал, – подводя итог боя, сказал лейтенант.
На соседней горе командир провел небольшой военный совет, уточнив порядок дальнейших действий. Бойцы немного перекусили. До моста оставалось каких-то 4–5 километров. С горы они видели вдалеке вершины пирамидальных тополей, которые росли вдоль речки. Через некоторое время разведгруппа, соблюдая осторожность и вписываясь в рельеф местности, двинулась дальше. Чем ближе был объект, тем чаще разведчики останавливались и тем дольше вели наблюдение за ближайшими сопками, поросшие низкими кустами и пожухлой травой. Уже наступала афганская осень. Разведчики дождались сумерек и быстро перешли на следующую высотку, также поросшую кустарником, где и расположились на ночь. Они находились уже в пределах видимости от объекта. Группа замаскировалась, и Ивонин с заместителем и двумя бойцами осторожно двинулись в сторону моста. До него оставалось около четырехсот метров: ближе подходить не стали. Некоторое время прислушивались. Пока вокруг было спокойно, и разведчики, не нарушая тишины, вернулись к своим. Ближе к полуночи со стороны речки потянуло прохладой. «Это хорошо, – подумал лейтенант. – Прохлада не даст возможности уснуть». Положив руки под голову, он смотрел в чужое темное небо на миллиарды мерцающих звезд и думал о родной Белоруссии. Там бывает такое же звездное небо, особенно в августе, когда начинается звездопад, но известные ему созвездия расположены по-другому. Пролежав так какое-то время, Андрей поднялся и тихонько обошел посты, расспрашивая разведчиков о том, что слышно в округе. Как только занялся рассвет, разведчики перешли на горку, с которой хорошо просматривался мост и ведущие к нему тропинки.
Оборудовав и замаскировав позиции, разведчики стали наблюдать за местностью, но особое внимание уделяли мосту. Иногда к мосту подходили одиночные люди, переходили его и направлялись дальше к кишлакам. Вот на тропе показались вьючный ишак и его хозяин. Через некоторое время они подошли к мосту. Ишак немного заупрямился, но хозяин настойчиво и грубо толкал животное сзади, и тот тихонько пошел впереди человека. «Раз прошел один ишак, пройдут и два, и десять», – рассуждали разведчики. Со стороны другого кишлака под гору катил велосипедист. Он с ходу въехал на мост, но здесь у него произошла какая-то заминка, и он чуть было не свалился в речку. Дальше он пошел пешком, катя велосипед руками. За день мост преодолели в разном направлении два десятка человек и два вьючных ишака. Вскоре солнце спряталось за ближайшими сопками, и через некоторое время наступили сумерки. Чтобы лучше прослушивалась обстановка, Ивонин на ночь выдвинул ближе к мосту группу из пяти человек во главе со своим заместителем. Его зам был тем сержантом, о которых говорили: «Толковый парень, и место его в Рязанском десантном училище!»
Всю ночь группа провела в тревожном ожидании, люди внимательно прислушивались к ночной тишине. Однако и эта ночь прошла на удивление спокойно. Под утро (еще было темно) из секрета вернулась группа: ничего подозрительного около моста они не слышали. Командир продумал порядок действий на день и предупредил, чтобы питьевую воду экономили. Рацион надо было растянуть как минимум еще на одни сутки. Из речки воду еще не брали, да и особой нужды пока в этом не было. У каждого отделения, кроме штатной фляжки, было по десятилитровой канистре питьевой воды, да и жара днем уже была не та, что летом. Наспех позавтракали и приступили к наблюдению. Лейтенант составил донесение для командира полка. Пока связист вызывал старшую станцию, Ивонин в бинокль стал рассматривать сопки на противоположном берегу. Вот это да! За ночь на равнине между сопками появилось небольшое кочевье; там же паслось около десятка ишаков. Этот объект в одночасье стал наиболее любопытным для разведчиков. Около одной из палаток появился человек. Он немного постоял, нагнулся к палатке, и, по всей видимости, кому-то что-то сказал, а затем медленно направился в сторону моста. От кочевья до моста было метров шестьсот. Шел он медленно: создавалось впечатление, что этот человек все просчитывает и внимательно рассматривает местность на другом берегу. Вот он подошел к берегу, осмотрел мост, зашел на него и сделал несколько шагов, как бы убеждаясь в его прочности. Немного постоял на нем, посмотрел вниз на речку, затем повернулся и пошел обратно к берегу. Дошел до деревьев, остановился в тени и долго смотрел на сопки на противоположном берегу. Разведчики увидели еще одного путника, который шел со стороны кишлака по тропинке к мосту. Через некоторое время он подошел к тому дереву, в тени которого стоял уже знакомый бойцам кочевник. Оба приветствовали друг друга как давнишние знакомые. Интересно, как это уже давно знакомые кочевник и местный житель встретились в определенное время в этом месте? Эта картина сразу насторожила разведчиков, и они стали ждать развязки. В это время кочевник передал местному жителю сверток. Тот подержал его в руке, как бы взвешивая, а затем не спеша пошел обратно по тропе в сторону кишлака. Кочевник еще некоторое время постоял под деревом и тоже направился в сторону кочевья. С его приходом в лагере началось оживление: из палаток стали выползать люди и собирать их в тюки. Некоторые пошли за ишаками и повели их на водопой. Когда животные вернулись с водопоя, их стали нагружать каким-то скарбом. Через некоторое время небольшой караван был готов к движению, но почему-то продолжал оставаться на месте. А вот и разгадка! К каравану по тропе из кишлака шел уже знакомый разведчикам местный житель. Картинка понемногу стала проясняться. Кочевник как проводник изначально вел караван от пакистанской границы. Сегодня утром, следуя договоренности о месте и времени, он встретился с местным жителем и оплатил его услуги. Дальше караван поведет местный житель. Одним словом, «караван сдал, караван принял!» Их встреча дала повод разведчикам подумать, что таких заранее продуманных встреч было много.