Давший клятву. Том 2
Шрифт:
– Нет. Суть гедонизма не в наслаждении, а в его противоположности. Они берут то чудесное, что есть в жизни, и удовлетворяют свои желания, пока не теряют вкус. Все равно что слушать красивую музыку, которую исполняют так громко, что она утрачивает всякую утонченность, – любую красоту можно превратить в нечто плотское. Тем не менее их пирушки дают тебе шанс. Я столкнулся с их вожаками, пусть и избегал этого всеми силами. Принеси им еды для пира, и я помогу тебе пробраться туда. Но должен предупредить: обычное духозаклятое зерно их не удовлетворит.
Итак, ей бросили вызов.
– Я должна вернуться к остальным. –
Он встал, затем подошел к двери и прижал к ней ухо.
– К сожалению, – сказал он, глядя на девушку, – я здесь не из-за тебя.
Она глубоко вздохнула:
– Шут, я все-таки научусь изменять мир.
– Ты уже это умеешь. А теперь узнай для чего. – Он отошел от двери и прижался к стене. – А еще скажи трактирщику, что я исчез в облаке дыма. Он с ума сойдет.
– Трактирщику…
Дверь внезапно открылась. Вошел трактирщик – и замер, увидев Шаллан, которая в одиночестве сидела за столом. Шут проворно выбрался из-за двери и прошмыгнул за спиной у трактирщика, который ничего не заметил.
– Проклятие, – проворчал он, озираясь. – Видимо, он не будет работать сегодня вечером?
– Понятия не имею.
– Он обещал, что будет относиться ко мне как к королю.
– Ну, он так и поступает…
Трактирщик собрал тарелки и поспешил прочь. Разговоры с Шутом часто заканчивались странным образом. Впрочем, начинались они так же. Кругом одни странности.
– Ты что-нибудь знаешь про Шута? – обратилась она к Узору.
– Нет, – ответил спрен. – Он кажется… мм… одним из нас.
Шаллан покопалась в кошельке в поисках сфер – Шут, как она отметила, украл несколько, – чтобы дать трактирщику на чай. Потом вернулась в портновскую мастерскую, планируя, как использовать свою команду, чтобы получить необходимую еду.
69. Бесплатная еда, никаких обязательств
Увядание растений и общее охлаждение воздуха – это неприятности, да, но некоторые функции башни остаются такими же, как и раньше. Повышенное давление, например, сохраняется.
Каладин втянул небольшое количество буресвета и пробудил стихию. Эта маленькая буря ярилась внутри, поднимаясь от его кожи и вынуждая глаза светиться. К счастью – хотя он стоял на оживленной рыночной площади, – этого крошечного количества буресвета не хватало для того, чтобы люди заметили его в ярком солнечном свете.
Буря была первобытным танцем, древней песней, вечной битвой, которая бушевала с той поры, как Рошар был юным. Она хотела, чтобы ее использовали. Кэл молча уступил и, присев на корточки, зарядил маленький камень, а потом направил плетение вверх – самую малость, чтобы тот задрожал, но не взмыл в воздух.
Вскоре раздались жуткие вопли. Люди в панике заметались. Каладин заторопился, выдохнув свой буресвет и – как он надеялся – став всего лишь еще одним прохожим. Он спрятался вместе с Шаллан и Адолином за кадкой с растениями. Торговая площадь – с
Люди пробирались в дома или ускользали на соседние улицы. Более медлительные просто съежились у стен, закрывая голову руками. Прибыли спрены – две яркие желто-белые линии, завивающиеся друг о друга над площадью. Их невыносимые визгливые вопли были ужасны. Они походили… на звук, который издает раненый зверь, умирая в одиночестве в глуши.
Он не такого спрена видел, когда странствовал с Сахом и другими паршунами. Тот больше походил на спрена ветра; эти выглядели как яркие желтые сферы, искрящиеся энергией. Они не сумели определить точно местонахождение камня и закружились над площадью, словно сбитые с толку, продолжая вопить.
Через некоторое время с неба спустилась фигура. Приносящий пустоту в просторном красно-черном одеянии, которое колыхалось и завивалось на легком ветру. Он нес копье и высокий треугольный щит.
«Необычное копье», – подумал Каладин. Длинное, с тонким наконечником для пробивания доспехов, похожее на копье всадника. Он кивнул. Отличное оружие для использования в полете, когда требуется дополнительная длина, чтобы атаковать врагов на земле или даже тех, кто парит вокруг.
Спрены перестали визжать. Приносящий пустоту огляделся, порхая в воздухе, потом сердито взглянул на спренов и что-то буркнул. Они опять показались сбитыми с толку. Почувствовали, что Каладин использовал буресвет, вероятно истолковав это как применение фабриаля, но не могли точно определить местоположение. Кэл использовал такое небольшое количество света, что камень почти сразу померк.
Спрены рассеялись, исчезли, как это часто делали спрены эмоций. Приносящий пустоту задержался, окруженный темной энергией, пока неподалеку не раздались горны, оповещая о приближении Стенной стражи. Существо наконец-то унеслось обратно в небо. Люди начали выбираться из укрытий и поспешно уходить, обрадованные тем, что живы.
– М-да, – протянул Адолин, вставая. Он носил иллюзию, изображая – согласно указанию Элокара – капитан-лорда Мелерана Хала, младшего сына Тешав, с мощным телосложением, лысеющего, тридцати с небольшим лет.
– Я могу удерживать буресвет столько, сколько захочу, не привлекая внимания, – сказал Каладин. – Но если я что-то сплетаю, они появляются и вопят.
– И все-таки, – заключил Адолин, бросив взгляд на Шаллан, – маскировку они не замечают.
– Узор утверждает, мы действуем тише, чем он, – объяснила Шаллан, указывая большим пальцем на Каладина. – Давайте вернемся. Разве у вас, мальчики, на этот вечер не назначена встреча?
– Вечеринка, – проворчал Каладин, расхаживая взад-вперед по залу для клиентов в доме портнихи. Скар и Дрехи прислонились к дверному проему, и каждый на сгибе локтя держал копье. – Так вот они какие на самом деле, – продолжил Каладин. – Город вот-вот вспыхнет. Чем бы заняться? Ну разумеется, устроить вечеринку.
Элокар предложил посетить вечеринку, чтобы связаться со светлоглазыми семьями Холинара. Каладин посмеялся над этой идеей, предполагая, что ничего подобного в городе не найдется. Но, затратив на поиск минимальные усилия, Адолин наскреб с полдюжины приглашений.