Дай мне больше
Шрифт:
— Давай убираться отсюда.
Хантер рычит мне в ухо, а затем его глаза находят глаза Дрейка, и они смотрят друг на друга в течение долгого, тяжелого момента.
Внезапно меня уносят, и я не знаю, что делать.
Вдруг меня уводят, и я даже не сопротивляюсь. Я хочу того же, что и они. Прогулка до отеля проходит как в тумане, пока мы не оказываемся в лифте отеля, направляющемся в наш номер. И я больше не хочу ждать.
Как только дверь лифта закрывается, я оказываюсь в объятиях Дрейка. Притянув его лицо к себе, я приникаю к его губам,
Хантер наваливается на меня сзади, захватывает в горсть мои волосы и отрывает меня от поцелуя Дрейка, впиваясь в мои губы своим. Боль пронзает меня, когда он хватает меня за голову, но это только усиливает удовольствие. Как только лифт останавливается, он мрачно бормочет мне в губы: — Давай проясним одну вещь. Я не заинтересован в том, чтобы смотреть сегодня вечером.
Мои глаза расширяются, когда я смотрю на него. Значит ли это, что… он хочет, чтобы я была сама по себе? Эта мысль приводит меня в ужас. Не то чтобы я не любила своего мужа и не хотела быть с ним, но мое сердце так привязалось к мысли о том, что они оба будут рядом.
Затем, когда двери открываются, он смотрит на Дрейка и говорит: — Поехали.
И меня охватывает облегчение, когда он тащит меня из лифта к входной двери. Хантер достает ключ-карту, и Дрейк оказывается у меня за спиной, целуя мою шею и плечо. Мы втроем входим в нашу комнату, переплетая руки, тела и рты.
Я прижимаюсь ртом к рту Хантера, пока Дрейк срывает с себя рубашку и начинает расстегивать брюки. Я быстро расстегиваю все пуговицы Хантера, пока он начинает расстегивать свои штаны. Как только они остаются в одних боксерах, оба тянутся к подолу моего платья.
Во всей этой суматохе я чувствую, как хлопает шов.
— Молния! Молния! — кричу я, указывая на спину. Возможно, это было мое платье для траха, но я слишком люблю его, чтобы позволить нашей страсти разрушить его. Медленно Дрейк расстегивает молнию сзади, стоя на коленях и позволяя своим губам встретиться с каждым позвонком моего позвоночника.
И вот я уже стою в одних черных трусиках и кружевном лифчике. Дрейк все еще осыпает мою нижнюю половину нежными поцелуями, в то время как Хантер сосредоточен исключительно на моем рте. Я тянусь к боксерам Хантера, отчаянно желая заполучить его возбуждение в свои руки. Он издает глубокий и гравийный звук одобрения, когда я глажу его. Позади меня Дрейк пробирается вверх по моему телу, и я тянусь к нему другой рукой.
Когда моя рука обхватывает его член, я вспоминаю, насколько это ненормально; я все время возвращаюсь к тому, что это совершенно естественно и нормально, и к тому, что это неправильно во всех отношениях.
Дрейк кладет руку мне на шею и направляет мой рот к своему, впиваясь в него грубым поцелуем. Их пальцы блуждают по моему телу, пока я не перестаю понимать, чьи они. Пока я возвращаюсь к поцелую Дрейка, с меня снимают лифчик, а потом кто-то щиплет тугой бутончик моего
Они нужны мне.
Держа каждый из их членов в руках, я опускаюсь на колени между ними. По очереди спускаю с них боксеры и продолжаю поглаживать их внушительные члены. Глядя на их голодные лица, я первым подношу Хантера к своему рту. Не отрывая другой руки от Дрейка, я вылизываю мокрый круг вокруг головки члена мужа и заглатываю его до тех пор, пока он не достигает задней стенки моего горла и я не начинаю задыхаться. Оставляя его ствол влажным, я перехожу к Дрейку и делаю то же самое.
Их грязные стоны наполняют гостиничный номер, пока я двигаюсь между ними взад-вперед, дразня их и заставляя желать большего. Затем, снова подняв голову, я притягиваю их члены друг к другу, и слышу, как один из них задыхается, когда они скользят друг по другу, слизывая мою слюну.
Я знаю, что Дрейк все еще злится на Хантера, и не хочу заставлять его делать то, чего он не хочет, но я также знаю, что сейчас это хрупкий баланс, и одного маленького движения может быть достаточно, чтобы эти двое переступили через край и преодолели свои сдерживающие чувства.
По-видимому, одного прикосновения к их членам оказалось достаточно, потому что, когда я оглянулась, рука Дрейка лежала на бедре Хантера. Этого достаточно, чтобы бабочки в моем животе запорхали.
Я снова притягиваю их обоих к своему рту, прижимая головки их членов к своему языку и стараясь впихнуть в них как можно больше. Их стоны становятся громче, и я чувствую чьи-то руки на моих волосах.
— Черт возьми, Рыжая. Ты так охуенно выглядишь, принимая наши члены, — говорит Хантер низким, хриплым рыком.
— Ей нравятся два члена. Не так ли, детка? — спрашивает Дрейк.
— Ей нужны два члена, — отвечает мой муж.
Я киваю, снова посасывая каждого из них. Я не могу насытиться их удовольствием. Но когда я замечаю, что рука Дрейка отстраняется от Хантера, я делаю все возможное, чтобы снова свести их вместе. Освободив губы от их членов, я снова смазываю их, чтобы они были идеально скользкими, и направляю их члены вверх, снова сдвигая их вместе. Я обхватываю их обоих руками, так что они оказываются так близко, практически грудь к груди, почти не оставляя места для меня.
Медленно их взгляды переходят с меня друг на друга, и я задерживаю дыхание в предвкушении.
Я продолжаю поглаживания, замечая неровные движения их грудей. Тянутся мгновения, я жду.
Наконец, Хантер делает первый шаг. Может быть, это его способ показать, что он сожалеет, но я знала, что Дрейк никогда не сделает этого. Ему нужен был Хантер, чтобы сделать это за него.
Хантер хватает его за шею и сжимает их рты. Дрейк зажмуривает глаза, держась за затылок Хантера. Я испускаю неконтролируемое хныканье, наблюдая за их поцелуем. Это так горячо, как будто они не могут насытиться друг другом. Мое тело горит от желания, просто наблюдая за этим поцелуем.