Дайте шанс! Трилогия
Шрифт:
Мы входим в буфет и останавливаемся. Снова все, как прежде. Низшие толпятся у раздаточной и у столиков, за которыми обедают стоя. Высшие сидят на диванах. Правда, теперь они с теми, кто к ним примкнул. От этого их в три раза больше.
– Знаешь, Андрей, тебе пора познакомиться с нашим кругом, – серьезным и уверенным тоном говорит Лена. – О тебе я уже договорилась. Никто не возражает, чтобы ты к нам влился.
– А как же Верховский?
– Забудь. Теперь ваша прежняя вражда не имеет никакого смысла. Мы поддерживаем
Похоже, Лена не просто так явилась на занятия ко второй паре. Так сказать, подготовилась.
По мне, так сдались бы эти Высшие. Но дед вчера настоял быть с ними любезным и ни в коем случае не враждовать. Потому как после съезда он намеревался в том числе с их помощью договориться обо мне с Особым отделом.
Лена отправляется вперед и ведет меня к дальнему столику слева.
Двух человек я условно знаю. Это Ольга и Владимир, с которыми Смирнова познакомила меня в первый день. Третий – Веремеев. Так понимаю, лидер Высших в университете.
Смирнова представляет меня и представляет Веремеева. Мы обмениваемся обычными любезностями, которые произносят при знакомстве.
– Андрей Викторович, сегодня вечером, как обычно, мы будем в Лайн-Апе…
– Это наш клуб, – встревает с разъяснениями Смирнова. – Там хорошо. В будни мы почти всегда там проводим время. Тебе понравится.
– Совершенно верно. Там неплохо. Обязательно приходите. В клубе мы сможем с вами уже все вместе познакомиться и спокойно пообщаться.
– Хорошо. Приеду.
– А сейчас, может быть, вы с нами отобедаете? У нас здесь свой официант. Стоять в очереди необязательно.
– Буду рад пообедать вместе, – с улыбкой соглашаюсь я больше из-за деда. Мысленно же сокрушаюсь, потому как Высшие для меня как были врагами, так ими и остались. Ну или почти врагами. Как ни крути, конкретные претензии у меня пока только к Верховскому.
* **
Детский дом Берник нашел быстро. Социальное заведение оказалось гораздо хуже, чем он его себе представлял. Уж слишком убогим выглядели и сам детский дом, и его обитатели.
КПП с ворчливой старухой, которая вмиг усмирилась, стоило оперу представиться полицейским, большая территория для прогулок, огороженная невысоким кирпичным забором, где сейчас находилась дошкольники. Пока Владислав дошел до основного корпуса, у него появилось навязчивое ощущение какой-то брезгливости ко всему, что тут находилось. Все серое, обшарпанное, старое. Малышня же вообще напоминали копошащихся на земле клопов. В опавшей листве они все дружно чего-то выискивали. Кажется, это были желуди.
– Вы не мой папа?
К Бернику выскочила какой-то чумазый мальчуган. Большие детские глаза полные надежды впились в него, как в родного. Именно они заставили молодого опера остановиться. Внутри что-то дрогнуло.
Лишь теперь Владислав понял, что появившаяся брезгливость это была его психологическая реакция. Можно сказать, защита. Когда пренебрегаешь, когда отторгаешь, оно тебя не трогает.
– Клюев! А ну, отойди от дяди полицейского!
Из входа в основной корпус, куда нацелился Берник, выбежала немолодая женщина с большим платком на плечах.
Мальчик нехотя посторонился.
– Здравствуйте. Я директор детского дома Софья Львовна Третьяк, – подойдя, представилась женщина. – Что опять случилось? Куда наши подопечные опять вляпались?
Оперу понадобилось приложить усилия, чтобы скинуть с себя всякую сентиментальность и вернуть рабочий настрой.
– Здравствуйте. В общем-то, пока никуда. Я разыскиваю Артема Волкова.
– Волкова? А он-то что мог натворить? Он же безногий!
– Ничего не натворил. Мне просто нужно с ним пообщаться, – коротко ответил Владислав, потому как сам не знал, чем подросток может быть ему полезен.
– «Волков?.. Да твою ж дивизию!»
Директриса уже хотела вести опера в здание и опомнилась.
– Ой, совсем забыла. А он сбежал!
– То есть как? Вы же сказали, он безногий.
Софья Львовна учащенно закивала.
– Да, все верно, безногий. И все равно сбежал. Это у нас с этой стороны кирпичный забор. А сзади-то сетка. Мы ее штопаем, а эти охламоны, они же дикари, рвут ее хоть ты тресни и сбегают. Кто на пару часиков в лес или в город бежит, кто на неделю пропадает.
– А в полиции в курсе побега Артема Волкова?
Директриса вытаращилась.
– Не поняла. Вы же сами мне сто раз говорили, чтобы я вас не отвлекала пустяками. Дети все равно же возвращаются. Вы сами мне сказали, чтобы раньше недели даже не смела заикаться. Ну не вы лично. Эти ваши. С уголовного розыска.
А вот это уже был нежелательный поворот. Задерживаться в этой дыре больше чем на день Берник не собирался.
– Ну хорошо. А где его найти? Он мне сегодня нужен.
– «Так… Так… Нет, сегодня точно никак. Сегодня Лизка заштопает Волкова, завтра утром еще подлатает. А раньше не успеет. Это уж точно», – судорожно проговорила в мыслях директриса.
– Давайте поступим следующим образом, – складывая ладони словно для молитвы, произносит директор, – я сейчас скажу мальчишкам, чтобы они его поискали. Будьте уверены, за сегодня они его обязательно найдут. Так что приходите завтра. Обещаю, он точно будет…
Ухватив мысленный диалог женщины и поняв, что она зачем-то водит его за нос, Берник не стал дальше слушать.
– Софья Львовна, боюсь, вы не так меня поняли. Я не из полиции. Позвольте представиться. Особый отдел тайной канцелярии из самой Москвы. Можно сказать, от самого Императора. Я вижу вас насквозь. Артем Волков где-то здесь. Ко мне его сейчас же. НЕМЕДЛЕННО!