Де’Бинэ Сача
Шрифт:
— Да эта стерва бешенная сама бедняге Зидану мошонку в отбивную превратила! — запротестовал неуемный Вик. — Набросилась на несчастного мужика, прям у всех на виду, и давай пинать!..
Столь вопиющая инсинуация реальных событий в конец зарвавшимся гамадрилом окончательно сорвала клапан с моей едва сдерживаемой ярости. Из лежачего положения гасить ушлепка было неудобно, но я кое-как приноровился и успел-таки пару раз душевно рубануть кулаками горлопану в район печени, прежде чем навалившиеся с двух сторон Поль и Анри смогли отпихнуть меня в сторону и скрутить. У хилого тела юного француза не было шансов в партере противостоять объединенным усилиям двух годящихся ему
Так его! Молодчина! — дурным голосом заверещал в башке Каспер. Я поначалу было решил, что засранец вновь топит против меня, но следующая его фраза: — Будет знать, гад, как гадости своим поганым языком на Кати наговаривать! – указала на ошибочность первоначального вывода. И я поймал даже себя на мысли, что немного зауважал юного француза, в кой-то веки порадовавшего меня реакцией достойной настоящего мужчины.
Увы, все старшие товарищи юного лягушатника, ожидаемо, дружно осудили мой вопиющий демарш.
— Безобразие! Каков стервец! Вы видели?! Видели?!.. — сиреной заверещала из скрытых динамиков Люси Грейбун, шокированная дракой на съемочной площадке.
— Моли бога, говнюк, чтоб Вик смог сам подняться! — шипел мне в ухо озверевший от обиды за дружка Анри. — Иначе, я тебя так отделаю! Так отделаю!..
— Да пошел ты, дерьма кусок! — пропыхтел я в ответ. — Это кто кого отделает еще!
— Сача, ну зачем ты снова драться-то полез?! — заворчал, меж тем, мне в другое ухо уже миротворец Поль (к чести которого, вынужден признать, что его участие вторым номером в скруте уберегло в тот роковой момент беспомощного меня от тумаков взбешенного Анри). — Можно было б, ведь, и словами все спокойно разрешить.
— Да пусти ты меня, Поль! — взвыл раненый вепрем любовник Вика. — Ты же видишь: этот наглец просто так не успокаивается!
— Ага! И меня только тогда уж пусти! — захрипел в ответку и я. — Я его живо к подружке на пол отправлю!
— Болваны, тут же всюду камеры! — стал урезонивать уже нас обоих Поль. — Вас же за драку потом по судам затаскают!
— Жан-Люк, ну сделайте же уже что-нибудь! — взмолилась старушка Люси. — Они же сейчас просто переубивают там друг друга!
— Значит так! Если немедленно не прекратите эту возню, все четверо будите оштрафованы на дневной гонорар! — рявкнул из динамиков строгий директор. — Ну-ка живо отцепились друг от друга, поднялись с кровати и встали на ноги!.. Эй, на полу, а тебе там особое приглашение надо?!
— Так-то я, вообще-то, пострадавшая сторона, — проблеял с пола Вик, пока мы, разорвав жесткую сцепку, покорно поднимались с кровати. — У меня бок сильно болит! Мне скорую вызывать надо! Иначе, я в профсоюз жалобу…
— Симулянт ты отменный, а не пострадавшая сторона, — фыркнул в ответ шеф презрительно. — Я трижды момент ударов в замедлении посмотрел. Кулаки Бинэ чиркнули тебя по боку скользячкой. Так что вся эта твоя дальнейшая клоунада с отбитой печенью — показуха чистой воды. В дубле съемочном бы так вдохновенно работал, цены б тебе не было… Так что хорош доски половые жопой полировать. Поднимайся, давай, профсоюз.
Притихший Вик покорно поднялся и присоединился к нашему угрюмому строю.
— Поздравляю, Сача, тебе удалось-таки сорвать нам съемочный процесс, — продолжил Жан-Люк устало. — У будь уверен, финансовые убытки студии за сорванный съемочный день я в полном объеме обязательно взыщу с твоего уважаемого дядюшки. И непременно пожалуюсь еще ему на твое вопиющее непрофессиональное поведение. Так что готовься вечером к серьезному разговору с дядей… А на сегодня: всем спасибо, все свободны. Встречаемся завра в десять, как обычно.
— До свидания, мальчики, — каркнула напоследок сценаристка. И невидимый динамик с характерным щелчком отключился.
Тут же растворились в зелени павильона окружающие нас виртуальные декорации средневековой спальни. И мы стали молча расходиться по гримеркам, стирать с лиц образы персонажей, и переодеваться в нормальное современное барахло.
Глава 7
Оставшись в крошечной гримерке наедине со своим отражением в широком зеркале, я стал неспеша исследовать содержимое ящиков небольшого гримерного столика. И только-только собрался устроить допрос Касперу на предмет того: как он в одиночку смог задобрить очухавшегося после моего исчезновения директора студии? И как исхитрился потом выйти из кабинета Жан-Люка не с волчьим билетом, а с оставшимися неизменными правами на роль, и даже без штрафа? Но, не тут-то было…
— Что ты там опять за бузу устроил, несносный мальчишка? — фурией накинулась на меня без стука ворвавшаяся в тесную комнатенку Кати и, цапнув меня за парик, не позволила вскочить со стула. — Почему съемки отмени? Чего молчишь, Сача? Ну-ка отвечай!
Это не я! Это все он! — заблажил тут же под черепушкой Каспер, словно оправдывающийся перед мамочкой школяр.
— Заткнись! — шикнул я на паникера (увы, достаточно громко).
— ЧТООО? — офигела Кати и так дернула меня за пышную прическу, что парик, сорвавшись со шпилек, слетел с головы и остался в ее руках. Настоящие волосы тоже чувствительно так щипануло из-за шпилек, я даже поморщился.
— Да, блин, че ты творишь-то! — зашипел я не столько от боли, сколько от раздражения. — Это я, вообще, не тебе сказал.
— А кому, придурок?! Нас тут двое!
Ну ты лошара! — не упустил шанса позлорадствовать моей промашке Каспер.
— Не, ну а че ты так врываешься-то? И на ровном месте тут же затеваешь скандал! — решился я на отчаянную контратаку. — У меня, между прочим, выдался писец какой не легкий денек!
— Это у тебя-то нелегкий денек?! — швырнув на стол парик, грозно подбоченилась за спинкой стула фурия (я наблюдал это, разумеется, в зеркале). — Валялся там на кровати все время, со своей ролью дурацкой, пока я, как взмыленная лошадь, по Парижу носилась…
— Да я ж… — я попытался встать, чтоб обнять и успокоить девушку.
Но навалившиеся тут же на плечи маленькие ладони Кати оказались неожиданно сильными.
— А ну сидеть! — раззадоренной гадюкой зашипела мне на ухо девушка. — Сейчас я тебе рассказу, Сача, что такое нелегкий денек. Как только мы расстались, и ты отправился дальше «пролеживать бока» на съемочную площадку, я спустилась во двор, оседлала моцик и рванула в школу за малышом Жюлем. А там, прикинь, у калитки, вместе с Жюлем, меня с нетерпением дожидалась и наша классная дама, которая с ходу «порадовали» известием, что наш паршивец накалякал маркером похабное слово в коридоре на стене. И мне теперь любезно предоставлялся выбор: либо немедленно оплатить штраф за порчу казенного имущества, либо взять в туалете ведро и тряпку и самой оттереть каракули малолетнего балбеса. Как думаешь, что я выбрала?..