Deadline. Роман об управлении проектами
Шрифт:
— На крюке для туш?! Этого не может быть. Ты шутишь, Вальдо. Он что, действительно может это сделать?
— Эээ… в конце концов, это Моровия. Мы еще не привыкли к либеральным законам. Я думаю, ВВН волен делать все, что пожелает, хотя, честно говоря, он ни разу еще не выполнил своих угроз. Впрочем, если он захочет это сделать, помешать ему не сможет никто. Наша страна — прекрасное место для изучения того, как отрицательная мотивация влияет на людей.
— Ну, такие способы управления не по мне. Мне кажется, все это уже показало себя в прошлом. Так. Нужно отправить ВВН письмо за моей подписью. Во-первых, никаких наказаний за задержки, вроде того, которым
Вальдо старательно записывал.
— И на встрече он может сказать мне, что принял все мои требования, или же пускай режет меня на кусочки и скармливает рыбам. Пусть делает все, что его чертовой душе угодно.
— Ээээ…, «Искренне ваш»?
— Ни за что. Напиши: меня не запугаешь. И подпись — Вебстер Т. Томпкинс. Договорись о встрече у ВВН завтра в десять утра. Письмо пошлешь по факсу, чтобы он прочел его до нашей встречи.
— Да, сэр.
Через пять минут Вальдо уже протягивал ему аккуратно отпечатанное письмо. Еще через минуту оно ушло по факсу ВВН.
М-да, все-таки жизнь прожита не зря. Он сумел довести до успешного завершения парочку безнадежных проектов, эффективно руководил созданием нескольких действительно больших и сложных систем. Мистер Томпкинс полагал, что его имя приобрело достаточную известность, и, когда придет время, он будет достоин маленькой черной рамки в каком-нибудь известном журнале, вроде IEEE Software, или в «Анналах программирования». И что бы там ни было написано, закончиться текст может одной скорбной фразой: умер в Моравии на крюке для туш.
Мистеру Томпкинсу захотелось как-нибудь привести в порядок мысли, подумать о жизни (на тот случай, если завтра она преждевременно оборвется). Но для этого нужно было сначала успокоиться, а мистер Томпкинс все еще кипел от гнева. Он и раньше сталкивался с идиотскими и губительными для команды «наказаниями за отставание от графика», и сегодняшний разговор разбередил в нем эти воспоминания. Откуда у некоторых руководителей эта слепая вера в кнуты и штрафы? Неужели из них получаются такие же ужасные родители? Скорее всего, да.
На столе лежала записная книжка, которую подарила ему сегодня Лакса. Он открыл ее на второй странице и начал писать.
Безопасность и перемены
1. Если человек не чувствует, что находится в безопасности, он будет противиться переменам.
2. Перемены необходимы руководителю для успешной работы (наверняка они необходимы и в любой другой деятельности).
3. Неуверенность заставляет человека избегать риска.
4. Избегая риска, человек упускает все новые возможности и выгоды, которые могли бы принести ему перемены.
5. Человека легко запугать прямыми угрозами, но также можно просто дать ему понять, что при случае с ним могут обойтись грубо и жестоко. Эффект будет таким же.
Глава 5
Великий Вождь Народов
Рано утром мистер Томпкинс выехал из Варшопа в столицу — город Корзак. Маленький поезд сначала ехал на север, вдоль побережья, а потом свернул в глубь страны. На коленях мистера Томпкинса лежал открытый путеводитель — единственный, который смог найти для него Вальдо. Назывался
Впрочем, сейчас он не читал. Гораздо интереснее было рассматривать пейзаж за окном. Зеленый, заросший густой растительностью берег, маленькие рыбацкие селения… сплошняком виноградники и поля. Автомобилей было очень мало, но тем не менее деревни выглядели вполне благополучно. Судя по фотографиям в путеводителе, жизнь здесь почти не менялась.
Как ни странно, но мистер Томпкинс был совершенно спокоен. В конце концов, он нужен Моровии. А требования, которые он выдвинул ВВН, довольно разумны (никаких казней на крюках и т. п.). И вообще, заявить о себе, как о сильном руководителе, в самом начале карьеры — это довольно хорошо. Должен же он прокатиться в столицу и познакомиться с Самим. К тому же Лакса ни за что не отпустила бы его в это путешествие, если бы решила, что на него там точат крюк. А она прочла письмо и просто пожала плечами.
Вскоре последовал сытный завтрак, который официант подал прямо на столик перед мистером Томпкинсом. Столик был накрыт опрятной белой скатертью. Позавтракав, мистер Томпкинс позволил себе окончательно расслабиться и задремал.
Если у него еще и оставались какие-то сомнения относительно приема у ВВН, то они исчезли, как только он прибыл ко дворцу.
Услышав его имя, охрана тут же встала навытяжку, костяшки пальцев ударились о шлемы, спины согнулись в поклоне. «О, мистер Томпкинс! Тот самый мистер Томпкинс! Конечно! Заходите, сэр». Его провели через огромный холл, где на каменных стенах висели широкие гобелены. Далее была лестница не менее шести метров шириной. Наверху его ждала женщина в белоснежном костюме.
— Мистер Томпкинс, — приветливо сказала она, — добро пожаловать. Меня зовут мисс Лэйн.
Пока все, с кем мистеру Томпкинсу доводилось говорить в Моровии, довольно хорошо владели английским языком. Но мисс Лэйн изъяснялась просто замечательно. Мистер Томпкинс подумал и решил спросить:
— Ээээ… мне кажется… я подумал… вы не из?…
— Штат Провиденс, — закончила за него она. — Сюда, пожалуйста. Сам уже ожидает вас.
Вслед за мисс Лэйн он проследовал по длинной террасе, под которой простирался пышный сад, и попал в еще одну приемную. В дальнем углу комнаты была арка. Она вела в огромный офис. Мисс Лэйн довела его до арки и оставила одного. Комната была уставлена всевозможными цветами, на полу лежали ковры восточной расцветки, многочисленная мебель образовывала маленькие уютные островки, где можно было удобно усесться и поговорить. В комнате царил полумрак. Свет падал только из трех высоких окон, выходящих в сад.
Сначала мистер Томпкинс решил, что в комнате больше никого нет, но вскоре заметил, что кто-то сидит за маленьким столиком сбоку от большого письменного стола в дальнем конце комнаты. Там было совсем темно, и лицо человека освещалось только экраном монитора. Теперь мистер Томпкинс расслышал и тихий шелест клавиатуры.
Мистер Томпкинс сделал пару шагов вперед.
— Гхм, — начал он.
— О! — человек за компьютером перестал печатать. — Я…
— Э-э-э…
Мистер Томпкинс непроизвольно запнулся и недоуменно вытаращил глаза. Погодите-ка. Не может этого быть. Лицо собеседника было ему хорошо знакомо. Молодое (на вид человеку было лет тридцать-тридцать пять), с круглыми щеками, почти детское лицо. Круглые очки делали его чуть похожим на сову. Челка светлых волос надо лбом.