Дебил с дубинкой 3
Шрифт:
Для упрощения, если рассматривать единицу маны на роль уничтожаемого, то на создание единицы антиманы нужно будет потратить примерно сорок три единиц маны.
Благо, несмотря на то, что эта хрень потребляла просто уйму энергии, но энергии от ментальных закладок было очень мало, ведь работал довольно сильный профессионал. Буквально опустошив свой источник до донышка, я смог зачистить все, а потом мы вместе с Анной упали на пол.
Несмотря на истощение, мне удалось дать распоряжение своей жене, дабы она оказала первую помощь девушке. А сам я отрубился. Полное магическое истощение не самое приятное
Проснулся я через полчаса, лежа в своей комнате, и сразу же, вскочив с места, побежал в сторону комнаты моей матери. В том, что Анну расположили в ее комнате, я даже не сомневался. Там же были все, в том числе и княгиня Морозова.
– Александр, хоть ты можешь в общих чертах сказать, что произошло?
– Менталист Романовых поставил закладки на убийство цели, когда сестру брали в гвардию. Закладки слетели. Скорее всего утром после встречи с богатырем Медведевым я либо объявлю импичмент правящему дому, либо покину эту всеми богами проклятую страну.
– Теперь ты должен ответить на только один мой вопрос, от которого будет зависеть очень многое. Там были заблокированные воспоминания?
– Даже если так, то об этом никто и никогда не узнает.
– Ты ведь понимаешь, что Медведев откажет тебе? Более того, попытается остановить тебя и даже заставить заткнуться.
– Тогда я с чистым сердцем вырву его сердце, а потом пойду в столицу.
– Не делай ничего. Я сама прямо сейчас навещу его, а после встречусь с моим отцом. Если они не найдут способа оправдаться, то Морозовы и Разумовские сами помогут тебе вырезать виновных и их хозяев.
– От чьего имени вы говорите?
– Я говорю как старейшина клана Морозовых и полноправный голос рода Разумовских.
– Только ради вас, княгиня, я подожду до утра.
– У девочки был инсульт?
– Что-то вроде того.
– Целители клана будут тут в течение часа.
– Не стоит, княгиня.
– Они поклянутся не разглашать любую информацию о ней даже членам семей.
– Не в этом дело. Просто Вероника справится, я в ней уверен.
– Тогда ничего пока не предпринимай. Я встречусь с несколькими людьми и смогу найти такой выход, который удовлетворит даже тебя. Ты ведь не сомневаешься в моих возможностях?
Час спустя. Кабинет Начальника базы охотников в городе Иркутск.
– Морозова, ты ведь понимаешь, что из-за какой-то там трахнутой девчонки никто не станет свергать царя?
– Понимаю, Медведев. Но понимаешь ли ты, что ты уже стар как говно мамонта, как, впрочем, и я?
– Ну и какое это имеет значение в данном случае?
– Ну так, когда у Медведевых не будет своего богатыря в роду, то твой род по силе не сильно будет опережать силу Волковых, пока те были в расцвете сил. Это сейчас вы говорите с позиции силы, а то, что Романовы трахают как каких-то шлюх представителей древних родов, для вас не имеет значения. Но…
– Я все понимаю. Но не могу наезжать на императора каждый день. А ведь я хорошенько отделал уже его сынка из-за тех же Волковых, между прочим. Как ты правильно заметила, я должен заботиться о своем роде, особенно учитывая, что я сам не бессмертен, а Романовы очень злопамятны.
– Гагарин, а ты чего молчишь?
– Думаю, княгиня. Мне
– Серега, ты совсем кукухой поехал? Думай, о чем говоришь, — возмутился старый богатырь.
– Не в обиду будет сказано, богатырь, но богатырей у нас не сказать, что было много, но и не мало. А вот охотников, которые умеют закрывать осколки из трех категорий… Волков такой один. А ведь ему все еще не исполнилось семнадцать, насколько я знаю.
– Не забивайся, Сергей.
– И все же. Парень регулярно продает отличные артефакты, благодаря которым потери среди аристократов снизились на семь процентов всего за несколько месяцев. Сам он хоть и не был еще в крупных осколках, но малые и средние в одиночку закрывает как десяток слаженных команд. Сам он, конечно, не покажет каких-то чудес, но если его сыновья будут хоть наполовину такими же, то я лично любыми способами заставлю его жениться на всех дочерях моего рода. Кроме того, думаю, что княгиня тоже не стала бы рубить с плеча, и скорее всего у нее уже есть рациональное предложение.
– Для начала, мне хотелось бы услышать мнение самого Романова обо всем этом, и даже не нашего царя батюшки, а его сыночка. Все мы знаем, что парень обладатель высоких моральных качеств, плюс сам не в состоянии сделать с девушкой что-либо, если уж начистоту. Зачем нам переть на царя, если можно решить проблему руками нашего доброго принца.
– Если так подумать, то, по моим сведениям, принц очень тепло относился к своим сопровождающим девушкам и всегда был к ним добр, а его капитан скорее всего действовал за его спиной. Случись такое с другим принцем, то ничего бы не вышло, но тут есть шанс решить все более миролюбиво, — изрек Гагарин, задумавшись о своем.
– И все же, как я понял, вы хотите, чтобы именно я доставил эту весть принцу? Зачем мне это? — спросил Медведев.
– А просто помочь члену древнего рода?
– Не шути, Морозова. Мне предстоит за ночь обогнуть аномалию — а это риск, даже для меня. Плюс если вести поступят от меня, то я невольно сам стану частью вашего небольшого дельца. Что такого может дать мне этот паренек, чтобы я использовал кучу сил и свое имя, чтобы произвести впечатление на принца?
В народе Медведев имел репутацию именно что медведя: грозного, сильного, но вместе с тем довольно прямолинейного и светлого героя. Но на деле все было совсем не так, а образ был больше для пиара даже не самого Медведева или же его рода, а для образа русского богатыря.
Человек, который больше сорока лет был главой рода, руководил слаженным боевым отрядом охотников, в составе которого каждый имел свой уникальный дар и своих уникальных тараканов в башке, человек, который просто смог дожить до своих лет, не мог быть таким уж бесхитростным бессеребренником.
– Всем нам будет легче, уважаемый богатырь, если вы сразу озвучите цену за свою помощь, — сказал Гагарин, которого, наоборот, такое поведение раздражало.
Как не раз упоминалось, Гагарины были фанатиками своего дела. С незапамятных времен им была доверена Иркутская аномалия, и делом жизни их рода стала борьба с этой напастью, которую они медленно проигрывали, а сам князь Гагарин очень ясно это осознавал, как, впрочем, и его предшественники.