Дебют в криминальных тонах
Шрифт:
Женская натура остается неизменной даже после смерти, подумала Джетта про попытку Агуэды «пометить территорию». Хотя возразить ей было нечего.
– Мой возлюбленный работал приказчиком у тогдашнего Главы, – продолжила приведения. Или как ее правильно назвать? Приведеньишна? – Туда же он устроил работать и меня – горничной. Он был хорош собой, умен, у него была хватка, как говорил наш сеньор. Я была просто без ума от него. А он от меня. По крайней мере, мне так казалось. Я очень надеялась, что он станет моим мужем. И – о, счастье! – однажды моя мечта сбылась. Как-то вечером он принес мне подарки – колечко и пару сережек. Дорогие. Красиво упакованные в расшитые мешочки. Сказал, что
– Это был твой жених, – у Джетты сомнений не было с самого начала.
– Да, – вздохнула Агуэда. – Незадолго до событий, приведших к моей смерти, к нему подошел один из сенаторов. Он давно положил глаз на подающего надежды парня. И предложил, что если мой любимый поможет ему избавиться от Главы и получить власть в городе, то он отдаст за него замуж свою дочь. И парень решил разом убить двух зайцев. В прямом смысле этого слова: хозяина и невесту. Чтобы не мешала. Сам же пустил слух о том, что я любовница сеньора. А потом остались мелочи: подбросить мне вещички. Ну а напоследок покуражиться, чтобы добро даром не пропадало. Вот так.
Джетта была готова поклясться, что щеке девушки стекла призрачная слеза.
– Вы ищете Жезл Силы, не так ли? Вы его не найдете. Но если вы поможете отомстить моему убийце, я скажу вам, где он, – предложило привидение.
Прежде чем Аквилеро успел открыть рот, – а Джетта не сомневалась, что тот скажет: «Как можно, отплатить за смерть безвинной жертвы – наш святой долг, бла-бла-бла», – быстро наступила ему на ногу.
– Да ты, наверное, и не знаешь, где он. Просто очень хочешь отомстить, – заявила она призраку.
– Очень хочу, – подтвердила Агуэда. – Глаза бы твари выцарапала, да не могу. Око видит, а зуб неймет. Знаете, а я вам даже заплачу. Не удивляйтесь. Я знаю, где тайник моего бывшего жениха. Здесь, рядом с подземным ходом. Надеюсь, благодаря вашей помощи деньги ему больше не потребуются.
Джетта бы сейчас расцеловала привидение, если бы это было не привидение. А Светлому – в качестве профилактики избыточного благородства опять наступила на ногу.
– А ты нам сейчас покажешь подземный ход? – попросила воровка.
– Только если Светлый поклянется, что сделает всё возможное, чтобы выполнить
– Клянусь, – искренне сказал Аквилеро, прижав правую руку к сердцу. Джетте не приходилось видеть Светлого таким. Сейчас она его даже боялась.
– Я тоже клянусь, что сделаю всё, что в моих силах, – сказала она. – Только мы до сих пор не знаем, кому же нужно отомстить?
– Я до сих пор не сказала? – удивилась Агуэда. – Это нынешний Глава города.
Дамиан и Джетта уже десять минут шли по подземному ходу. Девушка немного отстала в темноте – как чуть раньше сделал он сам. Естественные надобности никто не отменял, между прочим.
– Не нужно так топать, – упрекнул Аквилеро догонявшую его спутницу. – И ты мне все ноги мне в Ратуше отдавила. Слониха.
– Только при Слоне такого не ляпни, – фыркнула Темная. – А как я еще могла заткнуть тебе рот?
– Милая, где мой рот – и где мои ноги?
– Но ведь сработало?
– Только потому, что помимо рта и ног, у меня есть мозг, и я умею им пользоваться. Так что совершенно не понимаю причин твоих «наступательных» действий.
– Я же видела, как ты расчувствовался. Ничто не пробирает мужскую волю так, как вовремя пролитая женская слеза. И любое вранье пройдет на ура.
– Джетта, призраки не врут. Вообще. Такое вот побочное действие превращения. Ты думаешь, почему столько народа за ними охотится? Надеются узнать, где спрятаны сокровища. Поскольку если призрак сказал, это надежно, как могила.
– Что-то я не слышала о тех, кто разбогател таким образом.
– Разумеется. Призраки не страдают благотворительностью.
– Но ведь они могут таким образом расплатиться за отмщение, как Агуэда.
– Джетта, не смеши. Ты угадала – наше привидение действительно очень хочет отомстить. Но это большая редкость. Кому оно нужно, это отмщение, если после него призрак исчезает? Нормальные бесплотные держат истории своих злоключений под большим секретом – чтобы какая-нибудь добрая душа не вызвалась помочь по собственной инициативе. Так что делиться информацией о кладах призраки не спешат. Они предпочитают от души перекусить.
– А что они едят?
– Я же сказал. Души. Тех, кто их боится.
Тут, от осознания чудом миновавшей опасности, у Джетты второй раз за ночь ослабели колени.
– Давай каплю передохнем, – попросила она, опираясь о стену. – Ты несешься как бешеный.
– Неженка, – фыркнул Светлый. – Ладно.
Он присел рядом на корточки, опираясь спиной о земляную стену.
– Дами, там, в Ратуше, ты говорил, что родился третьим сыном в знатной семье…
– Да.
– И должен был пойти в духовенство.
– И пошел, – кивнул Аквилеро. – В двенадцать лет меня отдали в школу при монастыре.
– Хм. Монастырь, надо полагать, быть женский.
– Почему же, – Пусик не повелся на «шпильку» и ответил совершенно серьезно. – Самый настоящий мужской. Только я оттуда сбежал. Понял, что не мое, и сбежал.
Джетта присвистнула.
– Какой же ты после этого Светлый? Светлые костьми лягут, а свой долг выполнят.
– Жизнь не столь категорична, Темная, – Дамиан глядел ей в глаза, и казалось, в их глубине таится магнит, от которого невозможно было оторваться. – Стопроцентных Светлых и стопроцентных Темных практически не существует. Темные тоже следуют своим правилам и договоренностям и соблюдают свои законы. Потому что законы и правила очень упрощают жизнь. А Светлые не всегда слепо следуют догмам и законам, потому что на все случаи правила не предусмотришь. В людях перемешано Темное и Светлое, и не всегда разберешь, где кто. Но, как ни странно, я – исключение.