Дебютант-киднеппер

Чиркунов Игорь

Кнуд перевел дух, длинные речи ему пока давались не очень. Я успел заметить, как радость вновь возвращается на лицо волосатика.

— И что это значит? — насупился Сигмунд.

— Если хочешь прям сейчас идти домой, приготовься выгребать против ветра и волны. Думаю, дней десять, а то и все пятнадцать на дорогу потратим.

— Это ж знак, форинг! — воскликнул Болли. — За те же двадцать дней мы успеем наведаться на юг, к людям, взять хорошую добычу, которая еще больше прославит тебя в веках. И

тогда уже идти домой.

Чёрт...

— Значит так, — после долгого раздумья наконец родил Сигмунд. — получается, что сразу домой идти резона нет.

В уголках глаз «опытного хольда» блеснул торжествующий огонек.

— Но и рисковать тем, что уже взяли я не хочу...

Ага! Всё-таки хомяк взял верх! Правильно, тащи добро в норку! Домой, брат, домой!

— Пойдем неспешно к восточному побережью, откуда перейдем к берегам Валланда и домой. Если по пути будут попадаться достойные нашего внимания поселения — берём.

— Сигмунд... — начал Фритьеф.

— Идем через север. Не готовы мы пока на юг углубляться.

***

Отплывать решили на следующее утро. Остатки дня посветили окончательным сборам, наполнили бочку с питьевой водой, из временного ледника перегрузили небольшие запасы соленой рыбы и вяленого мяса. На первое время.

Я под вечер смотался к монахам.

— Значит завтра, — кивнул, поджавший губы брат Вальтер. Вздохнул.

— Не грусти, — попытался я его ободрить, — у тебя всё еще есть слово Спасителя и братия.

— Конечно, — согласился монах. — А еще скоро могут начать приплывать паломники.

— Какие еще паломники? — удивился я. Вроде в наших разговорах такая тема не всплывала.

— Миряне, — пояснил Вальтер, — используют время, пока можно не бояться орочьих кораблей, чтоб увидеть нашего настоятеля. Ранней весной и поздней осенью они приплывают за благословением или за мудростью, а мы встречаем их как и вас.

— А-а... — протянул я. — Ладно, брат Вальтер, я пойду, завтра вставать рано.

— Иди, гоблин Асгейр, пусть дорога твоя будет легкой. Я обязательно выйду утром на пристань проводить вас, и благословить.

На том и расстались.

Утром отвалили. Мачту уже поставили и раскрепили вантами. Рей, развернутый пока вдоль палубы, ждал своего часа, чтоб вознесясь вверх расправить парус, и устремить наш «Ворон» по волнам, под скрип досок корпуса, свист ветра в снастях, в соленых брызгах навстречу встающему из моря солнцу... Господи, неужели я скучал по всему этому? Я даже удивился, плюхаясь задом на рундук, привычно берясь за еще не выставленное сквозь порт весло.

— Стрелки на нос! — одернул меня голос Фритьефа.

Переглянулся с Региным, уже вытащившим из чехла свой длинный лук и снаряжающим тетиву. На нос, так на нос, где там мое оружие?

—

Стрелять не разучился? — встретил меня с усмешкой Сигмунд.

Я только снисходительно ухмыльнулся — то, что я почти каждый день упражнялся в стрельбе он и так знал. Уперевшись в стремя ногой привычно надел тетиву. Взводить не стал, дуга хоть пока выглядит хорошо, но сколько еще прослужит? Лучше не искушать судьбу. Проверил как выходят болты из колчана на поясе.

— Смотри, Асгейр, там твой приятель. Машет руками, словно взлететь пытается, — заметил смотрящий вперед Регин.

Точно, на пристани, что уже показалась, виднелась одинокая фигурка в черном балахоне, и призывно жестикулировала. Я помахал в ответ.

— Кажись, пристать просит, — с сомнением проговорил Регин.

Точно, жестикуляция монаха не вызывала сомнений.

— Пристанем? — я несмело взглянул на Сигмунда.

Вообще-то, уже попрощались, но вдруг что важное?

— Зачем? — покосился на меня брат.

— Ну... — не нашелся что сказать я.

— Ладно, форинг, дай пацану с приятелем проститься, — неожиданно каким-то слишком доброжелательным голосом проговорил кинувший взгляд через плечо Болли.

Весла зачерпывали воду очень размеренно, так что у гребцов оставалось время крутить головами по сторонам.

— Хм... — нечленораздельно промычал Сигмунд.

— Да, пусть простится, а, форинг? — добродушно усмехнулся стрелок.

Сигмунд с сомнением взглянул на меня, на Болли, на Регина... Перевел взгляд на корму, к сидящему на румпеле Кнуду.

Корабль, не дожидаясь команды, плавно повел носом влево.

— Ладно, — в конце концов махнул рукой брат. — Только быстро.

— Спасибо, — поблагодарил я и положил арбалет на палубу.

«Ворон» совершил плавную дугу, и, гася скорость, притерся к стенке. Накинутая петля на торчащее в пирсе бревно окончательно остановила корабль. Я перепрыгнул на берег.

— Я же обещал, что выйду проститься, — улыбающийся монах широко раскрыл объятия. — Ты первый в моей жизни гоблин, что решил принять свет истинной веры, и я не мог отпустить тебя без благословления и небольшого подарка.

Мы обнялись, после чего он отступил на шаг и вытащил из висящей на боку торбы сверток.

— Вот. Я хочу подарить тебе книгу. Тебе надо упражняться в чтении, и тогда ты сможешь черпать мудрость не только из бесед с такими жалкими толкователями слова Его как я, но и прикоснуться к великой мудрости отцов нашей церкви.

— Спасибо, — принял я завернутую в кожаный футляр книгу.

— Это не священный текст, — пояснил монах, — тебе самостоятельно такое читать еще рано. Это деяния святых рыцарей, последователей Спасителя. Тебе, как юноше будет интересно, а заодно — душеспасительно.