Дебютантка
Шрифт:
Интересно, вспоминали ли они свою старую жизнь? Может, шутили на эту тему? Или же, подобно Кейт, постарались поскорее забыть прошлое, перешагнуть через него, позволив окружающим, чье богатое воображение питалось слухами и намеренной, искусной дезинформацией, по крупицам воссоздавать его?
Она вспомнила, как в Нью-Йорке на открытиях галерей, в ресторанах и во время всяких торжественных церемоний Дерек знакомил ее с нужными людьми. Имя ее трансформировалось из Кэти в Кейт, а биография вдруг превратилась в нечто туманное и расплывчатое, с огромным количеством белых пятен. Дерек посылал ее к бару за напитками, а сам склонялся поближе к собеседнику и доверительно понижал
В первый раз, случайно подслушав, она даже не поняла, о ком речь. А когда догадалась, то отвела Дерека в сторонку:
– Моя мать переехала в Малагу, а у отца никогда не было собственности. И жил он не в Мейфэре, а в маленькой квартирке за станцией метро «Бонд-стрит». В одном из так называемых домов Пибоди.
– Да какая разница. Испания, милая моя, тоже континент. А все, что находится между Оксфорд-стрит и Сент-Джеймс-парк, к твоему сведению, называется Мейфэр, будь то пентхаус или парковая скамейка.
Самоуверенность Дерека совершенно обезоружила ее. Кейт не в силах была бороться с его железной логикой. А может, у нее и в самом деле блестящее прошлое, просто она не замечала этого?
– Это называется рефрейминг: все правда, только акценты несколько смещены. Если будешь подчеркивать негатив, то и в ответ получишь негатив. Ты сейчас в Америке. А здесь любят успех, обожают честолюбцев и карьеристов. И никакой пресловутой английской сдержанности, тут у нас это неуместно. Поверь моему опыту, этим в Штатах ничего не добьешься. А для тебя время – деньги.
Тогда Кейт еще этого не понимала, но под ногами уже словно бы образовалась некая трещина. Поначалу было даже захватывающе: казалось, перед ней открылся весь мир, сбываются все ее надежды. Впервые в жизни прошлое не лежало на сердце тяжким грузом. Но трещина неудержимо расширялась и превращалась в пропасть. В сознании все глубже зиял разрыв: на самом деле она совсем не то, что из себя разыгрывает. Кейт уже не понимала, где правда, а где ложь, и больше не доверяла собственным ощущениям.
Ей вдруг пришло в голову, что в ее прошлом нет ничего плохого и скрывать ей нечего. Радости было мало, это да. Но у кого сейчас веселая, беспроблемная жизнь? Нормальную семью в наши дни днем с огнем не сыскать: все сплошь одни неблагополучные.
Неужели сестры Блайт тоже подверглись пресловутому рефреймингу? Может, и у них не обошлось без внутреннего конфликта между желаемым и действительным?
Кейт потерла глаза и посмотрела на массивные часы, висевшие на стене над стойкой дежурного библиотекаря.
Пора выпить кофе.
Она прихватила стопку книг и вышла на яркое солнце Мэрилебоун-роуд в поисках ближайшего кафе.
Устроившись на скамейке в Грейс-Инн-Гарденз, Рейчел собралась перекусить бутербродом с тунцом. Планировка этого общественного парка, одного из самых больших в Лондоне, была тщательно продумана: газоны с аккуратно подстриженной травой четко прорезались посыпанными гравием дорожками. Их со всех сторон окружали выстроенные из красного кирпича импозантные здания нотариальных и адвокатских контор. Парк уже наполнился клерками, которые, воспользовавшись прекрасной погодой, поглощали ланч в тени высоких платанов.
Она отхлебнула холодной диетической кока-колы. И как это Анна выносит испанскую жару? Пальцы ее машинально нащупали листок с номером телефона, который она сунула в карман платья перед самым уходом. Ну конечно, там совсем другой климат. Англия не создана для такой погоды. На континенте жара переносится легче.
Рейчел развернула бумагу, в которую был упакован бутерброд, но он так и остался лежать у нее на коленях нетронутым. Ее внимание привлекла молодая пара, которая явно пыталась отыскать укромный уголок. В конце концов они устроились на траве за высокой стеной кустарника. И, забыв о еде, сразу принялись обниматься.
Рейчел вдруг почувствовала себя старой, одинокой и никому не нужной.
Снова всплыли воспоминания, от которых она хотела избавиться утром. Теперь ничто не отвлекало Рейчел от них.
Кто был во всем виноват? Он, Райан? Или она сама? Или, может быть, сестра?
В глубине души ей отчаянно хотелось снять с себя всю вину и переложить ее на кого-нибудь другого. Рейчел до сих пор обижалась на Анну, что было совершенно нелепо. Хотя и вполне объяснимо.
Кэти тогда была еще совсем маленькая. Хорошенькая такая, только-только начала ходить.
Маленькая невинная крошка.
И снова ее охватил стыд.
В то время Райан, отец Кэти, работал гастрольным администратором у «Роллинг стоунз». Рейчел не помнила уже, как ему удалось к ним устроиться, но в тот короткий период времени Райан вел себя так, что вполне мог бы стать равноправным членом группы. У него были все задатки рок-звезды: и гонор, и драйв, и особый шарм. Единственный раз в жизни у Райана тогда завелись деньги. Он уже вовсю строил планы, как начнет записывать один диск за другим. Говорил, что Мик сразу заметил его талант и хочет помочь ему. Райан запросто звал лидера рок-группы «Роллинг стоунз» Миком – так все тогда называли его в их тусовке. Кажется, отца Кэти даже приглашали на выходные в загородный дом Джаггера, но он так ни разу туда и не съездил.
Рядом с Анной и Райаном Рейчел чувствовала себя совсем старухой, ей казалось, что им скучно с ней общаться. Они с Полом занимались своим бизнесом: оценка старых домов, вывоз и подготовка к аукциону вещей. В общем, выглядели чуть ли не старьевщиками. В те дни Мэрилебоун был чуть ли не захолустьем. А престижными районами Лондона считались Челси, Кингс-роуд, Хэмпстед… в общем, что угодно, только не тот, где жили они с Полом.
И детей у них не было. Для Рейчел это уже стало навязчивой идеей. Куда бы она ни пошла, всюду ей бросались в глаза детишки, беременные женщины, мамы с колясками, счастливые семьи. Бездетная жизнь казалась ей безрадостной черной дырой, всасывающей в себя все прелести семейного существования. Как они с Полом ни изощрялись, у них ничего не получалось: забеременеть Рейчел так и не смогла. Потом они прекратили попытки, уж слишком тягостное это было занятие. От секса оба не получали никакого удовлетворения, он стал для них пустой тратой времени, изматывающей работой, за которую они, месяц за месяцем, не получали никакого вознаграждения.
Тогда они решили больше не думать об этом и отправились к морю.
И как раз в это время к ним в гости на несколько дней приехала Анна со своим семейством. Сестра так и светилась радостью и, судя по всему, была очень счастлива. Анна носила мини-юбки, открывающие ее длинные стройные ножки, и непрерывно смеялась. Она явно гордилась Райаном: уверенным в себе, мужественным, таким привлекательным и сексуальным. Жизнь у них была на подъеме – как говорится, удалась. А главное, у них была Кэти. Первый ребенок и, как они думали, наверняка не последний.