Дефиле озорных толстушек
Шрифт:
– Любаша очень недовольна, – точно угадав, о чем я думаю, со вздохом сказал папа. – Она требует возвращения Кузьмы, опасаясь резкого падения спроса.
– А мамуля ни в какую не хочет возвращать Кузю в мир живых! – добавил Зяма. – Говорит, она от него жутко устала! Он ее связывает по рукам и ногам, не оставляя никакого пространства для творческого маневра!
– Слушайте, а как она его… того? – спросила я, изобразив купированную версию Зяминой пантомимы.
– Грохнула-то? – правильно понял меня братец. – О, мамуля сделала это красиво! В финале ее последней повести Кузя имел неосторожность прогуляться по системе подземных коммуникаций от
– Пардон! – с претензией встряла я. – Это абсолютно недостоверно! По всем канонам, вампира нельзя убить ударом по голове! По правилам его надо пронзить осиновым колом!
– В том-то и фишка, что клюшка у дамочки была деревянная и как раз из осины! – радостно закивал Зяма. – От удара о Кузину голову она сломалась, и получился превосходный кол, которым дамочка начала фехтовать! Эх, не повезло Кузе! Ну, помянем беднягу!
Тут только я заметила, что на столе, помимо еды, имеются рюмки. Две были пусты, а третья полна до краев и аккуратно накрыта кусочком хлеба. Я поняла, что папуля с Зямой душевно поминали усопшего Кузю.
За этим тоскливым разговором мы незаметно поужинали. Судя по отсутствию в меню экзотических блюд, папулю как художника здорово деморализовали шумные разборки. Шедевров кулинарного творчества в меню не наблюдалось. Самым рискованным гастрономическим сочетанием на столе был кривобокий бутерброд с арахисовым маслом, колбасой и помидорами, собственноручно сооруженный Зямой.
– И что теперь? – слопав свой оригинальный сандвич, озабоченно вопросил братец.
Поскольку одновременно с этим он зорко оглядел опустевший стол, я решила, что Зяма интересуется десертом. Однако опечаленный папуля понял его иначе.
– Теперь надо надеяться, что мамуля с Любашей придут к компромиссу, – вздохнув, сказал он.
– Что, компромисс с мамулей? – я недоверчиво фыркнула. – Как же! Долго ждать придется!
В памяти еще были свежи мои собственные яростные перепалки с родительницей: лет десять назад, когда у нас был одинаковый размер обуви, мы ежеутренне спорили, кто наденет лучшие туфли. «Великое башмачное противостояние», как называл нашу маленькую войну ехидный Зяма, продолжалось почти два года. Потом как-то разом выросли и мои ноги, и благосостояние нашей семьи, и туфельный кризис потерял свою остроту. Но я не забыла, как настойчиво и аргументированно умеет доказывать свою правоту наша разносторонне образованная мамуля!
– Пожалуй, я пойду прогуляюсь! – решила я.
– А у меня в двадцать один ноль-ноль деловая встреча! – сообщил Зяма, взглянув на настенные часы, стрелки которых едва перевалили за пять часов. – Времени в обрез! Папульчик, ты помоешь посуду? Я приму ванну и буду собираться.
Я великодушно удержалась от ехидного вопроса, что это за деловая встреча, которая требует предварительного принятия ванны и трехчасовых сборов. У меня ведь тоже не было никакой необходимости в прогулке, кроме желания удалиться подальше от словесной баталии мамули и Любаши. Битва литературных титанов грозила затянуться, как война мышей и лягушек в пародийном древнегреческом эпосе.
Решив дождаться ухода Любаши в виноградной беседке у подъезда, я даже
На сей раз мне хватило ума обуть не босоножки на каблуках, а удобные легкие тапочки, так что затяжной спуск по лестнице дался мне без труда. Тем более что дошла я только до пятого этажа и там остановилась, засмотревшись на дверь двадцать первой квартиры.
Чудачка Трошкина украсила ее подобием косматого веника из какой-то полузасушенной растительности. Возможно, в Алкином понимании это был наш кубанский аналог тех нарядных еловых венков, которые американцы вывешивают на дверях своих домов в знак гостеприимства. С моей точки зрения, за декоративное украшение растрепанный сноп тощих колосков не канал, а в качестве приглашения заглянуть на огонек мог заинтересовать только очень голодное жвачное животное.
Высоко подняв брови, я критически разглядывала эту жалкую помесь гербария и икебаны и вдруг заметила, что из квартиры валит сизый дым!
Растяпа Алка только на прошлой неделе потеряла последний ключ от своего жилища и вынуждена была поставить новый замок. На месте старого, который пришлось грубо выбить, все еще зияла дырка. Именно из нее шел дым, показавшийся мне нестерпимо вонючим.
Я мгновенно придумала этому вполне правдоподобное объяснение. Видимо, Трошкина дошла в своем новом увлечении природничеством до полного угара – во всех смыслах! Запалила в комнате пасторальный костерчик, поджарила на палочке пару лесных сыроежек в дополнение к основному блюду из брюквы с проростками, а потом сожрала свои галлюциногенные грибочки и отключилась, не затушив дымящий очаг на паркете!
Я толкнула дверь, но она была закрыта. Вышибать двери, даже самые обыкновенные, деревянные, я не умею, поэтому и пробовать не стала. В моем представлении ловко пробивать заградительные сооружения собственными крепкими плечами, ногами и головами должны физически сильные мужчины героических профессий – в диапазоне от слесаря-сантехника до представителя вооруженных сил. Разумеется, я не могла забыть, что один такой боец невидимого фронта живет прямо надо мной, и побежала за помощью к Денису Кулебякину.
Дверь распахнулась даже раньше, чем затихла трель звонка, потому что Денис и Барклай как раз вышли в прихожую, собираясь на прогулку.
– Скорее! Там Трошкина загибается! – выкрикнула я в лицо своему любимому менту.
От волнения я изъяснялась невнятно, но умница Денис не стал уточнять, где и как именно загибается Трошкина. Как настоящий герой, он без расспросов и раздумий бросился на помощь! Так же героически проявил себя и бассет. Оба полетели соколами!
К сожалению, мой собственный полет был лишен всяческой красоты, хотя я тоже не задержалась с разворотом. Но Денис ринулся вперед, обходя меня справа, а Барклай рванул слева, и соединявший пса и хозяина прочный кожаный поводок подсек меня под колени!
Стартовала я так резко, что в нашем спонтанном спринтерском забеге по трем условным дорожкам один лестничный марш, безусловно, лидировала, но на первом же повороте Денис и Барклай меня обошли. Когда, стерев животом пыль с дюжины ступенек, я затормозила на площадке между восьмым и седьмым этажом, парни уже приближались к пятому. Замешкавшись, первый – неудачный – наскок Дениса на Алкину дверь я пропустила, но зато второй дубль увидеть успела и даже залюбовалась, как слаженно и результативно действовали Денис и Барклай!