Декалог
Шрифт:
Роман. Я был у Миколая. Я тебе о нем рассказывал…
Ханка. Помню. Сукин сын.
Роман. Он сказал… Миколай в таких вещах разбирается. Обследовал, сделал анализы. Хочешь узнать?
Ханка кивает: хочет.
Роман. Незачем… притворяться или прятать голову в песок. Он мне прямо сказал. Никаких шансов. Ни сейчас, ни в будущем. Никогда.
Ханка. Не верю. Не верю в эти ваши обследования,
Роман. Но еще есть факты. Если мы сейчас решимся, нам удастся расстаться без ощущения, что кто-то у кого-то украл кусочек жизни. А именно: я у тебя.
Роман говорит бесстрастным голосом человека, который принял решение, руководствуясь здравым смыслом. Ханка уткнулась лицом в его пижаму.
Ханка. Ты меня любишь? Скажи.
Ждет некоторое время, не дождавшись ответа, отворачивается, берет со столика две сигареты, закуривает, одну — протянув назад руку — дает Роману.
Ханка. Боишься сказать: люблю — хотя любишь. А любовь не сводится к тому, что два человека раз в неделю пять минут сопят в постели.
Роман. Это тоже важно.
Ханка. Это биология. Любовь не сосредоточена между ногами. Для меня самое важное то, что нас связывает, а не то, чего мы лишились.
Роман. Ты молодая женщина…
Ханка. За меня не тревожься.
Роман. Тебе придется кого-нибудь завести.
Ханка поворачивается: теперь они смотрят друг на друга.
Роман. Если уже не завела. В конце концов, несколько лет…
Ханка. Прекрати. Не все нужно договаривать до конца.
Роман. Нужно, Ханя. Если мы хотим быть честными и жить вместе, — нужно.
Ханка. Ты сказал, что уже никогда не сможешь заниматься со мной любовью — по крайней мере, так утверждает медицина. А я тебе говорю, что, несмотря ни на что, хочу быть с тобой. А женщина всегда найдет выход, и мужчине необязательно об этом знать. То, что не названо, не существует, поэтому далеко не всё стоит называть своими именами. А может, ты что-то от меня скрыл? Скажи…
Роман. Нет.
Ханка. Что-то серьезное, о чем я должна знать.
Роман. Нет.
Ханка. Может быть, у тебя кто-то есть… а вся эта история с болезнью — только предлог?
Роман. Нет.
Ханка. Или…
Роман. Или что?
Ханка. Ты ревнуешь…
Роман молчит.
Ханка. Ревнуешь?
Роман. Немножко… как всякий
Ханка. Ты прав. Глупо было задавать такой вопрос.
Роман обнимает жену за плечи. Ханка кладет голову ему на грудь. Оба одновременно затягиваются: два маленьких огонька в темноте спальни.
Роман. Мы никогда не хотели детей…
Ханка. Не хотели.
Роман. Если б они у нас были… может, было бы проще.
Ханка. Может быть. Но их нет и не будет. По дороге из Кракова… ничего не случилось?
Роман. Почему ты спрашиваешь? Видела машину?
Ханка. Нет.
Роман. На стоянке кто-то помял мне бампер.
Ханка. Нет, по дороге… Я выписывала билет и вдруг почувствовала ужасную тревогу… как будто что-то случилось. Что-то плохое.
Роман. Ничего не случилось.
7
Утро. Роман садится в машину. Наклоняется к приборной панели, смотрит вверх. Ханка в окне поднимает руку. Роман повторяет это движение. Уже собирается тронуться, как вдруг его внимание привлекает молодой парень в яркой куртке; Роману показалось, что, поймав его взгляд, тот отвернулся. Роман упорно глядит на парня; медленно отъезжая, продолжает за ним наблюдать в зеркальце заднего вида. Сворачивает за соседний дом, останавливает машину. Возвращается — парня уже нет. Торопливо идет к своему подъезду.
8
Роман отпирает дверь, быстро входит в квартиру. Ханка пьет кофе и читает газету. Услышав, что открылась дверь, поднимает взгляд. Роман быстро осматривается.
Роман. Забыл квитанцию в прачечную.
Ханка встает. Перебирает мелочи на столике. Роман тем временем достает из кармана пиджака сложенный листок, украдкой его роняет, потом поднимает.
Роман. Нашел. Она упала.
9
Роман на машине подъезжает к больнице. Видит солидного пожилого мужчину в короткой дубленке и очках в серебряной оправе, тщетно пытающегося через воронку залить бензин из канистры в бак.
Роман. Добрый день, пан ординатор. Может, я могу вам помочь?
Ординатор. Если нетрудно… воронка. Канистра, чтоб ее, тяжеленная.