Декомпрессия
Шрифт:
Сколько их было – мужских, женских, детских трупов, мерно качающихся на волнах, если их не вмещало до самого горизонта пространство, ограниченное высокими скалами?
Маньяк попробовал прикинуть хотя бы приблизительно, но глазомер подвел его – он постоянно сбивался, концентрируясь на жутких подробностях.
Потом он оставил затею. Тысячи. Тысячи. Они лежали на берегу – на спине, уставив в небо черные провалы выдавленных тлением глаз, зарывшись лицом в песок, касаясь сломанными пальцами камней. Временами набегала
Дайвер сидел у скалы, ощущая под лопаткой острый скол, и тоскливо смотрел вдаль. На облачное небо, серым куполом накрывшее огромную чашу Мертвого озера. Молва оказалась права – новых утопленников здесь не ждали. Маньяк не удивился бы, если бы под первым слоем трупов, обнаружился бы второй. Его тошнило от разглядывания изуродованных тел, но больше смотреть было не на что. Необходимо было исследовать скалы, которые напоминали пчелиные соты – были прорезанны многочисленными проливами и водопадами, срывающими вниз с разной высоты. Умом он понимал, что надо действовать, но так и не мог заставить себя подняться.
– А ты заметил, дайвер, что запаха нет? – Врубель сел рядом, широко расставив ноги, и легко задел Маньяка локтем.
Тот в ответ хмыкнул.
– Если бы здесь смердело соответственно, мы бы с тобой сдохли от вони. Еще часа два назад.
– Ну, не все из нас. – Врубель красноречиво повел головой в сторону пятиметровой отвесной стены воды, падающей со скалы. – Некоторые из нас уже бы мирно плыли кверху пузом. Как раз вон там между пузырями еще осталось свободное местечко.
– Ладно, Врубель. – Маньяк не стал смотреть в ту сторону, куда указывал рулевой. И так понятно, что он там увидит. – Сочтемся, мужик.
– Рассчитались уже. Не раз.
– Тебе виднее, – Маньяк пожал плечами.
– Наши еще говорили, что все утопленники здесь – свежачок. Как будто только вчера утонули. А эти…
– Врали. Вряд ли здесь был кто-то из живых. Так что, рассказывать тоже некому.
– Да ладно. Откуда тогда все эти слухи? Я думал, ты здесь уже побывал.
Маньяк отрицательно покачал головой.
– А еще говорили, – Врубель понизил голос, и дайверу пришлось напрячься, чтобы расслышать его слова за шумом водопада, – что в полнолуние вся эта шобла, – он мотнул головой в сторону разномастных трупов, – встает.
– Ну, тогда нам беспокоиться не о чем, – усмехнулся Маньяк. – Жизни нам, как раз до сегодняшней ночи. У тебя сколько патронов осталось? – он покосился на пристегнутую к поясу Врубеля кобуру.
– Семь. Но это ни о чем не говорит. И вообще, откуда столько пессимизма? К ночи отыщем тропу и заберемся повыше. И уж сверху понаблюдаем за этим шоу.
– Повеселимся.
– Похохочем.
– Ага. А жрать
– Сказанул. Вон первый претендент у бабы в волосах запутался…
Маньяк сделал движение, словно ему стало плохо.
– Погоди. Я еще не настолько проголодался, чтобы вдохновляться от твоих кулинарных идей.
– А ты заметил, что оружия нигде не видно.
– Разоружило, вероятно, по дороге. Но проверить не помешает.
– Ты проверять будешь?
– Подожду малость, – Маньяк невесело улыбнулся. – Пока припрет.
– И я подожду. Спешить некуда. – Что делать-то будем, Врубель?
– Э, братан, ты традиции-то не ломай. Этот вопрос всегда я задавал.
– Да? Ну ладно. Давай задавай. Только ответов у меня нет. Одно ясно – накрылась наша миссия медным тазом.
– Тут уж не до миссии, – согласился Врубель. – Остаться бы в живых.
– Проблематично. Весьма.
– Но ты придумаешь что-нибудь. Я в тебя верю.
– Единственное, что я могу предложить – попытаться перебраться на ту сторону скал, к открытому морю. Может, пролив найдется, где течение не такое сильное. А там… Только чудо. Дайверы здесь не ходят.
– Пока задача ясна. Будем реализовывать.
Слева резко плеснуло и они разом обернулся на звук. В темно-сером месиве тягуче переваливаясь через труп, белесое тело скрылось в волнах. За ним, постепенно исчезая, потянулись тонкие стеклянные нити.
– Русалка? – голос у Врубеля дал трещину.
Маньяк кивнул.
– Сюда не полезет? Ты же у нас спец по русалкам.
– Не полезет. Жрачки до дури, чего она здесь забыла? На берегу они не жрут. Только убивают. Как крысы, загнанные в угол.
– Спасибо, обнадежил, – Врубель непроизвольно поджал ноги.
– Вот если бы кто-то из нас вошел в воду, то… Уж от свежатинки бы она не отказалась.
– Понятно. Вопрос с обыском трупов пока отпадает.
– По обыску скучаешь? Обыщем пока тех, кого к берегу прибило. Ножи, может быть. А все остальное, – он сокрушенно покачал головой, – скорее всего, уже барахло.
– Маньяк, скажи честно, – вдруг сказал рулевой и что-то в его голосе заставило дайвера обернуться и пристально посмотреть ему в глаза. – План какой был? Чего теперь ваньку валять.
– План, план… Дался тебе этот план? А может… Да ладно. Ты прав. Чего уж теперь… Есть у русалки один бзик – она беззащитная, когда жрет. В остальное время, чтобы ее достать, столько сил нужно положить… Видимо, увлекается, тварь, и сбрасывает защиту, которую пули не берут. А может, по-другому и кормиться не может? Как программы несовместимые – выключается одна и включается другая.
Он замолчал надолго и Врубель, терпеливо выждав пару минут, не сдержался.
– И?
– Что непонятного? Свеженькая приманка в воде. Кровь – крышу бы у русалки и сорвало. Считай, дело сделано.