Дела магические
Шрифт:
– Ваш секретарь бывал в Ир-Лагаше?
– спросил он.
– Не знаю, - ответил тот, по-прежнему не рискуя войти в комнату. Возможно. А что?
– Проездной из Ир-Лагаша в Тель-Рефаим, - объяснил Ницан, пряча билет.
– Очень интересно, очень...
– он подошел к книжным полкам.
– "Руководство по симпатической магии", "Простейшие заклинания"... Цадок увлекался магией?
– детектив взял первую из книг, быстро ее перелистал. Одна из страниц была заложена плотным листом бумаги. Ницан покачал головой. Использованный в качестве закладки лист
Дальнейший осмотр не дал ничего нового. Детектив в сопровождении Шульги-младшего вернулся в приемную. Стол исчезнувшего секретаря тоже оказался абсолютно пуст. Разочарованно вздохнув, Ницан обратился к миллионеру.
– Похоже, ваш секретарь не вернется. Его очень встревожили мои подозрения. И не зря. Вы спрашивали о связи между перстнем, кубками яшпаа и смертью вашего отца. Так вот...
– Ницан сжато рассказал ошеломленному Шульги о том, каким образом простенькое заклятье, вызывавшее метаморфозу одной породы дерева в другую, стало причиной смерти его отца.
– Судя по всему, убийцей был ваш секретарь, - закончил он.
– Узнав от вас о нашем утреннем разговоре, он всполошился не на шутку. Вы не знали, но он-то прекрасно знал, что я очень быстро выйду на мага. И воспользовался полученными из книг познаниями в симпатической магии, чтобы ликвидировать опасного свидетеля. Должен вам сказать, я опоздал всего на несколько минут...
– Вы хотите сказать, что Лугаль-Загесси мертв?
– ахнул Пилесер Шульги.
– Мертвее не бывает, - хмуро ответил Ницан.
– Но это значит, что у вас нет никаких свидетелей! Только косвенные улики!
– разочарованно воскликнул Шульги, вновь приходя в возбужденное состояние.
– Хотя нет. Его могут опознать сотрудники магазина "Гудеа", верно? Вы ведь сказали, что Цадок именно там приобрел перстень для моего отца!
– "Гудеа"... Цадок мог воспользоваться вашим телекомом?
– спросил Ницан.
– Мог, разумеется. А что?
– То, что никакого Цадока в магазине "Гудеа" опознать не смогут. Они видели ваш фантом и уверены в том, что именно вы купили украшение. Мало того: именно вам их консультант порекомендовал обратиться к Лугаль-Загесси.
– О небо...
– простонал Пилесер Шульги, опускаясь на стул.
– Выходит, единственным подозреваемым в совершении убийства, являюсь я?
Ницан пожал плечами.
– Нет, разумеется. Фантом - такая же косвенная улика, как и те, которыми мы располагаем в отношении Цадока. Кроме того, кукла из черного воска, обнаруженная вами в комнате секретаря, свидетельствует против него и в вашу пользу.
– Да, но этом в том случае, если полиция поверит, что я действительно ее нашел! А если они скажут, что двойника Лугаль-Загесси сделал я и именно я его убил?
– Пилесер Шульги почти кричал. От его самообладания не осталось и следа.
– Успокойтесь, - сказал Ницан.
– Не думаю, что они всерьез попытаются вас обвинить. В данный момент они вообще не занимаются расследованием смерти вашего отца. Их интересует убийство Лугаль-Загесси.
При этом детектив, разумеется, умолчал, что такой профессионал как Лугальбанда сумеет сложить два и два, если только уже не сделал этого.
– Но расследуя убийство Лугаль-Загесси они непременно выйдут на меня, - не унимался глава "Дома Шульги". Правда, слова детектива его немного успокоили.
– Отсюда один шаг до смерти Навузардана Шульги...
– Значит, нам нужно поторопиться, - заметил Ницан.
– Например, разыскать вашего секретаря. В этом случае мы сможем предъявить полиции настоящего преступника. Обилие улик вынудит его признаться. Верно?
Шульги кивнул, хотя на лице его сохранялось выражение сомнения.
– Мне нужно задать вам еще несколько вопросов - прежде, чем я продолжу расследование, - Ницан подчеркнул слово "продолжу".
– Да, конечно, - ответил Шульги. Вынув из кармана пачку бумажных салфеток, он вытер лоб, покрывшийся испариной во время разговора.
– Я к вашим услугам. Но давайте вернемся в кабинет - у меня много дел. Со мной должны связаться наши партнеры, мне не хотелось бы нарушать рабочий график.
Вернувшись в кабинет, он немедленно связался с кем-то по телекому и повел малопонятный детективу разговор о каких-то банковских проблемах. Ницан, впрочем, и не слушал. Он был занят своими мыслями.
Умнику окончательно надоел карман. Он осторожно высунулся, увидел задумчивого детектива, осмелел и одним прыжком выскочил прямо на письменный стол перед занятым серьезным разговором Пилесером Шульги. Рапаит вприпрыжку подошел к телекому и оседлал темное облако, заменявшее фантома (видимо, Шульги не хотел, чтобы собеседник видел детектива или детектив собеседника). Попытки Ницана незаметными для Пилесера жестами призвать демона к порядку успеха не принесли. Умник сидел в двадцати сантиметрах от Шульги и корчил ему рожи.
Хмурый Шульги смотрел в стол, говорил короткими, властными фразами. Умнику надоело сидеть на облаке, он спрыгнул на стол, несколько раз перекувыркнулся через голову, перескочил на руку Шульги. Как раз в это время миллионер руку поднял - видимо к аппарату - и вновь положил на стол. Умник кубарем отлетел в сторону, и тут Ницан изловчился поймать его и вновь водворить в карман.
Закончив разговор, миллионер предложил Ницану задавать вопросы. Детектив поинтересовался содержанием завещания Навузардана Шульги. Пилесер помрачнел.
– Насколько я понимаю, вас интересует, у кого были основания желать смерти моего отца, - сухо сказал он.
– Тут дела обстоят, опять-таки, не очень удачно для меня. Согласно завещанию, именно я являюсь главным наследником.
– А кто еще упомянут?
– спросил Ницан.
– Например, ваш брат?
– Этана? Он получает десятую часть основного капитала и компанию "Косметика Иштар" в управление. Правда, контроль над компанией также остается за мной.
– Понятно. Секретарь?