Делай, как я!
Шрифт:
И все с уважением посмотрели на помятую, поцарапанную фляжку.
Повязка с буквой "Р"
Это случилось во время летних учений, когда "северные" вели наступление на "южных". Ночью группу лейтенанта Петухова забросили в тыл "противника".
Всю ночь бежали десантники по распадкам между сопок, пробирались по пологим лесистым склонам, а утром наконец вышли к цели.
Притаились в кустах на склоне и видят: перед ними лежит небольшой посёлок, три дороги сплетаются здесь
По посёлку беззаботно расхаживают "южные" – видно, чувствуют себя тут совершенно спокойно.
А ещё приближаются к посёлку зелёные бронетранспортёры.
– Эх, – говорит лейтенант Петухов, – хорошо бы задержать их немного, пока мы войдём в связь со штабом… Да и пробраться к ним в расположение тоже хорошо бы…
– Хорошо бы… – соглашаются солдаты.
Только Башмаков молчит. В бинокль смотрит. Вроде бы даже и не слышал он слов лейтенанта.
Проследил лейтенант Петухов за его взглядом – что так заинтересовало Башмакова?
А Башмаков, оказывается, на солдата-регулировщика смотрит. Как увидел в центре посёлка этого регулировщика, так и оторваться не может.
А надо сказать, одно время Башмаков сам был регулировщиком. Это что значит? Это значит: как тревогу объявят – хватай сигнальные флажки, красный и жёлтый, надевай на рукав повязку с буквой "Р" и беги на отведённый тебе перекрёсток – движение регулировать. Чтобы заторов, заминок и всяких недоразумений не получалось.
Очень нравилась Башмакову эта его специальность. Он даже не расставался никогда со своими флажками и повязкой. Как тревога – так обязательно по привычке их прихватит.
Посмотрел лейтенант Петухов пристально на Башмакова и говорит:
– А что, если попробовать?…
Будто вслух думает.
– Можно попробовать, – отвечает Башмаков, не отрываясь от бинокля.
Короче говоря, надел он повязку с буквой "Р", взял флажки и пошёл в посёлок. Сначала тайком, огородами, дворами, а потом, как выбрался на улицу, пошёл спокойно, как и положено солдату-регулировщику.
По улице бронетранспортёры катят – никто на Башмакова особого внимания не обращает.
А Башмаков встал со своими флажками на перекрёстке у выезда из посёлка и движение регулирует. Кого вправо направит, кого – влево.
Один капитан заподозрил что-то неладное. Выскочил из бронетранспортёра и – к Башмакову.
– Это что, – спрашивает, – за художественная самодеятельность?
– Никак нет, – отвечает Башмаков. – Это не художественная самодеятельность, а приказ генерала…
– Аа-а… – говорит капитан. – Ну, тогда другое дело…
Так почти целый час стоял Башмаков, регулировал движение и всё вокруг замечал и запоминал.
Потом
Солдаты и офицеры "южных" окружили своего регулировщика, шумят, ругаются.
Понял Башмаков, что пора ему уходить.
Вернулся он к своим и доложил обо всём, что видел.
А "южные" ещё долго не могли понять, что же произошло. Почему их войска в разные стороны разъехались.
Потом, уже после учений, много споров было между "северными" и "южными" об этом происшествии. "Южные" возмущались, просто из себя выходили.
– Дурацкий случай, – говорили, – произошёл. Да неужели бы мы на настоящей бы войне своего бы солдата от чужого не отличили? Нечестно это. Просто даже очень некрасиво пользоваться нашим доверием к регулировщикам. Несправедливо.
– На войне, – отвечали "северные", – ещё и похлеще случаи бывали.
Впрочем, спорь не спорь, возмущайся не возмущайся, но сражение в тот день "южные" проиграли и победу посредники всё равно присудили "северным".
А Башмакова командир наградил ценным подарком.
Как Башмаков лежал в санчасти
Однажды Башмаков простудился и его отправили в санчасть. Полежал он два дня в постели, попринимал лекарства, на третий день смерил температуру – нормальная.
– Товарищ капитан, – говорит Башмаков доктору, – можно я встану, погуляю?
– Пожалуйста, – говорит капитан.
Надел Башмаков халат, вышел во двор. На улице тепло, солнце светит. Посмотрел Башмаков – калитка у входа в санчасть покосилась, висит на одном шпингалете. Непорядок.
– Товарищ капитан, – говорит Башмаков доктору, – можно я поработаю – калитку починю?
– Пожалуйста, – говорит капитан.
Отыскал Башмаков гвозди и молоток, приколотил калитку – самому посмотреть приятно. Огляделся – что бы ещё сделать?
Ступеньки у крыльца поправил. Скамейку укрепил. Дорожку битым кирпичом выложил. Забор покрасил.
Через день собрался доктор выписывать Башмакова. Посмотрел на Башмакова задумчиво и спрашивает:
– А что, Башмаков, может, вы и стёкла вставлять умеете?
– Умею, – говорит Башмаков.
– И печки класть умеете?
– Умею, – говорит Башмаков.
– Может, вы, – спрашивает доктор, – и крышу отремонтировать сможете?
– Смогу, – говорит Башмаков.
Потёр доктор затылок ладонью и говорит:
– Придётся вам, Башмаков, ещё денька три полежать в санчасти, ничего не поделаешь…
– Хорошо, – говорит Башмаков. – Вам виднее.
На другой день он стёкла, где нужно, вставил, дымоход у печки поправил, потом за крышу принялся.