Делец платит наличными
Шрифт:
Государство, надо сказать, переняло именно такую тактику по отношению к братве.
Сначала прикармливая, холя и лелея шпану высокого ранга, оно убеждалось в том, что братан расслабился и вовремя не позаботился о тылах: скажем, политическом окружении или запасных путях отхода.
И, в один прекрасный день братан обнаруживал себя за решеткой, а то и с пулей во лбу.
В последнем упомянутом мной случае, конечно же, обнаруживали его.
Расследование, как правило, тянулось вяло и заходило в тупик, а населению через газеты
Место фаворита занимал новенький, скорее всего тот, чьи ребята ухлопали предыдущего и машина начинала крутиться заново.
«Эх, Копченый, Копченый, - продолжал я свои размышления.
– Недостаток исторического мышления, вот что тебя погубит.
Разве ты не помнишь Макара, твоего давнего врага, кстати? Он ведь ногой дверь в мэрии открывал еще каких-то пять лет назад?
И где он теперь? Пожизненное заключение с отклоненной кассацией об амнистии.
А Календарь?
Ведь он даже в официальных спортивных мероприятиях участвовал.
А сейчас где-то на обочине и финансового и криминального мира. Искать его надо с большим микроскопом, да и такая глупая идея никому в голову не придет - не нужен больше Календарь.
А Рыжий?
Полгода не прошло. как его расстреляли вместе со всей его командой прямо в офисе.
А ведь когда-то все деньги страховой медицины шли через него.
Так что думай, Копченый, хорошенько думай, если не хочешь оказаться на их месте. Время-то у нас сейчас быстро идет...»
А Копченый не уставал мне рассказывать о своих успехах на местном фронте.
Пока что все у него ладилось и Копченый находился в некоторой эйфории.
Сегодня он праздновал очередную победу, кочуя, как это было у него в обыкновении, из дорогих кабаков в дешевые кафешки и чередуя элитные сорта коньяка с сомнительным портвейном.
– Неужели все у тебя так хорошо?
– спросил я, незаметно взглянув на часы.
Мои любимые швейцарские «радо» с особо прочным стеклом, которое нельзя поцарапать даже при самом сильном желании, показывали без пяти одиннадцать.
– Прям-таки никаких проблем?
– повторил я свой вопрос, обращенный к Копченому.
– Ну почему же никаких, - с охотой отозвался Копченый.
– Вот, скажем, с облицовкой нового драмтеатра получаются проблемы.
– Это какие же?
– Поставки срывают, мать их во все дыры, - пожаловался Копченый.
– Думаю, надо из своих хлопцев рейд в Москву отправить, чтобы разобрались.
В последнее время Копченый специализировался на строительном бизнесе.
Ему удалось за прошлый год подмять под себя большинство городских предприятий и сделаться в этой перспективной области почти монополистом: оставил для видимости конкуренции три-четыре мелких конторы, которые тоже, кстати, контролировал.
– Неужели с африканским гранитом напряг?
– удивился я.
– Что, общество снова возвращается к незапамятным временам дефицита?
– Да нет, - пояснил Копченый, - просто у них свои заморочки. Камень идет через Лейпциг, а там у них забастовка. Вот гады немцы, правда ведь?
– Зачем же время тратить и людей попусту в престольную гонять?
– отозвался я.
– Как зачем...
– начал кипятиться Копченый.
– У меня разговор короткий...
– Все равно ведь они в Лейпциге не впрягутся вместо работяг вкалывать, - пожал я плечами.
– И чего ты на одной конторе зациклился, Копченый? Давай я свои каналы подключу. Это Урал, там все железно, кроме транспортировки. Если сможешь договориться о перевозках, то считай, что гранит уже у тебя в кармане.
– А что?
– оживился Копченый.
– Давай завтра стрелку забьем, побазарим.
– Давай, - согласился я.
– Чтоб долго не думать, предлагаю встретиться здесь в это же время. Тем паче, что у меня к тебе тоже есть просьба - надо бы уточнить насчет одной конторы. Детективное агентство «Ястреб». Слышал, наверное.
– Что конкретно интересует «дельца»?
– спросил мой собеседник.
– Все в самых общих чертах. Бывшие менты, твои коллеги там рулят или кто еще. Насколько можно доверять. Финансовое состояние. Сколько времени функционирует, перспективы развития...
– Заметано, - откликнулся Копченый.
– Сейчас я себе помечу.
И он достал оганайзер из крокодиловой кожи с золотым тиснением.
Дамы, как только разговор зашел о делах, мигом потеряли к нам всяческий интерес и переключились на спутников Копченого.
– Да не лижись ты, - оттолкнул от себя девку второй человек из компании, одетый в костюм.
– Все лацканы мне помадой испачкала, а мне завтра на прием. Вон, давай с Кузьмой лижись.
Прикинутый в новехонький «Адидас» Кузьма вяло приобнял пьяную деваху.
Мне, правда, показалось, что спиртное интересовало его гораздо больше.
– А вообще ты прав, Копченый, - сказал я, хлопнув го по плечу.
– Жизнь прекрасна. И ты посмотри, как все складывается: ты сидишь здесь, в самой гуще народа, ни один мент тебя не трогает, а народ уважает. Он, народ, знает, что ты, в случае чего, защитишь, а то и работенку какую подбросишь. Наверняка ты здесь каждый уголок знаешь, правда? Вот, скажем, киношка напротив.
Я ткнул пальцем в направлении тускло сверкавшей неоновой вывески кинотеатра.
При этом я услышал, как часы на руке у меня пискнули, отмерив ровно час до полуночи.
– Что там в этой киношке, ты прекрасно знаешь, автомобильный салон, - продолжал я.
– Но и фильмы кой какие крутят. Вон, народ стягивается потихоньку к началу последнего сеанса.
Копченый невольно проследил за моей рукой, которой я окинул сквер напротив кафе.
Мне хотелось, чтобы мой собеседник на всякий случай четко зафиксировал фигуры, которые сейчас просматривались возле кинотеатра.