Делирий
Шрифт:
— Идём, — спохватился Роман.
Они вошли в подъезд.
— Я только переоденусь — и к вам.
Роман проводил соседку взглядом: действительно, как он раньше не замечал, что она носит только брючные костюмы? — открыл дверь, сдерживая поднявшееся в душе волнение. Быстро переоделся в домашнее: футболка, шорты, тапки, — и открыл на звонок.
Впервые в жизни он увидел Юну в халате.
Фигура у девушки была скорее спортивная, чем женственная, и всё же она была очень мила и привлекательна, и лишь шрамы на левом колене, чуть увеличенном и болезненном (он сразу это заметил), портили ногу, хотя и не до неприязни.
— Вот! — вызывающе сказала она, выдвигая вперёд колено, ожидая от него какой-то нехорошей мимики.
— Вижу, — кивнул он. — Присядь.
Она села на диван. Он расположился на стуле напротив.
— Повреждён мениск.
— Удалён.
— Часть осталась, развился артроз, соединительная ткань заполняет мыщелки.
— Короче, можно вылечить ногу без операции? Мне предлагают полностью заменить сустав.
— Иннервация затруднена, от того и боли, — закончил он, раздумывая, что ответить девушке, смотревшей на него с надеждой. и обожанием, чего уж там, эмоции так и прыгают бесенятами в глазах. — Кофе будешь?
— Вы не ответили на вопрос.
Роману очень хотелось ответить Юне положительно, сказать, что он способен восстановить колено без операции, однако хвастовство удалось усмирить.
— Я попробую.
— Когда?
— Дай подумать. Кофе будешь? Или чай?
— Кефир есть? Я на ночь не ем и не пью, но кефир можно.
— На твоей фигуре еда вряд ли скажется отрицательно в любое время суток.
— Спасибо за комплимент, — фыркнула она.
— Могу предложить ещё берёзовый сок.
— Ой, давайте!
Он улыбнулся её непосредственности, принёс чашку берёзового сока.
— Пей и садись поудобней.
Юна взглядом поблагодарила хозяина, с удовольствием выпила полчашки. Судя по всему, никакими комплексами она не страдала, вела себя очень дружелюбно и естественно, что Роман всегда ценил в людях.
Мысленно погладив красивое бедро девушки, он устроил её ногу параллельно полу, чтобы она опиралась лодыжкой на стульчик, принялся массировать колено, включив внутренний психофизический «прожектор».
— Щекотно, — проговорила она, с любопытством наблюдая, что он делает.
Роман не ответил.
Колено Юны на его мысленном «экране» засветилось разными оттенками багрового и коричневого цвета. Преобладали грязновато-коричневые, с зелеными струями, цвета, в местах, где начался абсцесс. Зажившие раны в местах, куда проникали хирургические инструменты (она пережила две лапароскопические операции и две — с разрезом тканей), выделились алыми прожилками. Энергетическая матрица колена была сильно нарушена, циркуляция энергопотоков от лодыжки к бедру отсутствовала.
— Что вы делаете? — спросила Юна, округляя глаза.
Край халатика соскользнул, открывая бедро больше, чем нужно, но она не замечала.
— Больно? — замер он.
— Нет. странно, дрожит всё.
— Потерпи.
Он продолжил массаж, «выпрямляя» полевые каналы. Грязноватые цветовые оттенки биосвечения начали исчезать, сменились оранжевыми и золотистыми.
— Горячо как!
Включилась костная «энерголиния», зажигающая омертвевшие участки костной ткани. Зашевелился тоненький остаток хряща мениска, получив вдруг поток энергии.
— Ой, щекотно! А здесь — больно.
— Пройдёт, потерпи немного.
Во все стороны от колена брызнули серые струйки инвалидных свечений, создающих предпосылки для образования костных наростов, основы артроза. Роман наметил программу циркуляции меридиональных энерголиний по ноге, чтобы процесс не останавливался, и отнял руки от колена. Выпрямился.
— Пока всё. Сиди так.
Он вымыл руки, умылся, вытерся, вернулся в комнату.
Сияющий взгляд Юны сказал ему, что она думает.
— Если бы вы знали, как приятно! Кажется, что колено кипит! Или что внутри бегают муравьи.
— Пусть бегают, это идёт процесс распада мёртвых тканей. Какое-то время тебе придётся поменьше ходить, пока не нарастёт мениск. Нужен гель-бальзам «Окопник на бодяге», будешь втирать его в колено по утрам и вечерам, и нужен восстанавливающий синовиальную жидкость препарат на основе хондроитина — терафлекс или артропил. Пить тоже по утрам и вечерам. У меня, к сожалению, этих вещей нет.
— Патер купит. — Юна всё ещё продолжала прислушиваться к своим ощущениям. — Колено кипит как вулкан! Горячо, щекотно, непривычно так.
— За ночь успокоится.
— А у вас остаться нельзя?
Взгляды их скрестились.
Роман сдался первым, косо глянул на фоторамочку с портретом Даниэлы, стоявшую на
столе.
Юна тоже посмотрел на фото.
— Сестра?
— Давай помогу дойти до квартиры. На ногу лучше не наступать, чтобы не нарушить процесс.
В глазах девушки мелькнула тень грусти.
— Ладно, я поняла, обопрусь на плечо.
— Я донесу.
Он осторожно поднял девушку, обхватившую его за шею руками, понёс из квартиры, чувствуя возбуждающее тепло её тела. От Юны пахло травами и жасмином, и хотелось ощущать эти запахи всегда.
Дверь квартиры девушки открыл сам Варсонофий. Поднял брови.
— Что случилось?
— Ничего, па, всё нормально, мне рекомендовано лежать и на ногу не наступить. А тебе надо в аптеку.
Взгляд Варсонофия прояснится.
— Получилось?
— Всё будет в порядке. — Роман передал дочь соседу. — Она расскажет. Будем надеяться, что я разбудил нужные центры самолечения. Через пару дней станет видно.
— Век не забуду! — пообещал Варсонофий.
Юна вдруг спрыгнула с его рук на здоровую ногу, поцеловала Романа в глаз и снова забралась отцу на руки.