Делла-Уэлла
Шрифт:
Серебристая пыль вылетела, стремительно увеличиваясь в объеме, снежным вихрем закрутилась вокруг девушки, превращаясь в маленький искрящийся смерч, и так же бесшумно растворилась, исчезая.
Но и девушки, стоявшей на тропинке, тоже не было.
— Комарье, что ли, в глазах мельтешит?
Ее голос прозвучал совсем рядом, может быть, слегка скрадываемый едва уловимым шелестом.
— Я не вижу тебя… — ошеломленно прошептал Скюз.
— Да ты что? Протяни руку — вот же я!
— Ты невидима!
— Я
Он неуверенно протянул руку и наткнулся на холодную, покалывающую щетинку.
— Странно, — уже совсем другим голосом проговорила девушка, — между нами точно стенка, и ледяные иголочки колются…
Из-за деревьев показался запыхавшийся Флейж.
— А где наш рыжий чертенок? — спросил он, приближаясь и останавливаясь по другую сторону тропинки. Скюз только пожал плечами и продолжал оторопело глядеть на полуоткрытые воротца.
— Руки по швам, джентльмены, и не двигаться до моего возвращения, раздался оттуда такой знакомый голос. — Шевельнетесь — худо будет. Я теперь тоже сибилло!
Камешек на тропинке подпрыгнул и откатился в сторону. Шагов слышно не было.
Некоторое время они молчали, застыв по обе стороны от входа, как статуи Гога и Магога.
— Надо сообщить принцессе, — прошептал наконец Флейж. — Это что-то новенькое…
— Подождем, — еще тише отозвался Скюз. — Если она действительно невидимка, то лучшего для разведки не придумаешь.
— Что значит — действительно? Мы же оба ее не видели.
— Чернавка могла наслать на нас чары. Хотя… ты-то у меня перед глазами, как столб. Даже не просвечиваешь.
— Ну, слава древним богам, значит, хоть ты-то здоров!
Они перебрасывались словами через узенькую тропинку, напрягаясь все больше и больше от одной и той же мысли: если там что-нибудь случится, то как помочь невидимке? Но сразу за воротами начиналась плотная кустарниковая преграда, так что в середину Пустыни прямого хода не было. Не исключено, что там еще и маленький лабиринт.
Пока оба мысленно прикидывали, как в таком случае поднять корабль и подвесить его над столь плотно засаженным и, вероятно, застроенным массивом, воротца качнулись, торопливые шажки пролетели над тропинкой и замерли, предоставив место легкому, но хорошо слышному дыханию.
— Двинулись обратно, — скомандовал всегда чуточку капризный голос. Ничего там нет. И про детей не слыхали. Вот только как мне теперь снова обрести человеческий вид?
— А каким образом ты его потеряла? — поинтересовался Флейж.
— Открыла бутылочку со снежинками. Ну, которую кто-то из вас подарил…
— Закрой обратно! — крикнули хором оба джасперянина.
— Пожа…
Раздался тихий шелест, словно взлет снегового буранчика, и девушка с узеньким флакончиком в руке появилась под бамбуковой сосной,
— Давайте в темпе на корабль! — сердито крикнула она.
— Да в чем дело? Ты же сказала, что там ничего нет.
— Ну, во-первых, там эта самая Чернавка, а во-вторых, теперь нам освободить папашу нашего Лоэнгрина — раз плюнуть.
— Лронга.
— Ну, Скюз, не придирайся! И вообще, кто меня будет транспортировать? Не пешком же идти! — Транспортировали оба.
— Ю-ю там нет, — лаконично доложила девушка. — Чернавка о белоголовом ребенке слыхом не слыхала. А теперь давайте быстренько в тюрьму, потому что — смотрите!..
Посмотреть было на что. Нельзя даже было определить, кто потрясен больше — джасперяне или тихриане.
— Ну, так кто со мной?
Пауза была естественной и продолжительной.
— Думайте быстрее, человек же за решеткой!
Мона Сэниа подошла к ней и спокойно сняла амулет с ее груди. Это не было королевским жестом — просто у ребенка появился и набирал силу синдром неудержимости, а на чужой планете это к добру не приводит.
— Кто из вас знаком с расположением темницы? — обратилась она к тихрианам.
— Сибилло где не побывало…
— А ты, рыцарь?
— Я только знаю, что она находится в соседнем городе. Это неблизко. Каравану — четыре перехода, а вот если шурушетра раздобыть, то, думаю, до угашения Невозможного Огня домчаться можно.
— Шурушетра мы спроворим! — как-то чересчур поспешно откликнулся сибилло. — Только он больше двоих не осилит, да и то придется выбирать, кто не больно мясист.
— Тогда выбор определен условиями: едут двое, сибилло и Ких, как самый легкий из нас. Сибилло, ты найдешь предлог, чтобы посетить темницу? Да? Прекрасно. Ких пойдет следом, невидимый. Ты только должен указать ему на отца нашего рыцаря и удалиться, остальное уже не твоя забота. Как только Ких отправит сюда старика, он так же незримо присоединится к тебе, и вы в тот же миг будете здесь.
— А скакун мой? Его ж на деньги не купишь!
— И скакуна доставим. Киху нужно только хорошенько запомнить окрестности тюрьмы. Городок небольшой?
— Раз темница есть, значит, изрядный. Ракушечником называется, камень такой белый, в нем колодцы долбить ладно.
— О колодцах потом, — нетерпеливо оборвала его принцесса.
Сибилло насупился:
— Так о темнице же…
Тогда на эту крошечную реплику никто не обратил внимания. Джасперяне преобразились: воскрес прежний дух блистательных и — главное — несущих исключительно добро рыцарских деяний, сопутствовавший им во время путешествия по мирам созвездия Костлявого Кентавра. Хроническое бессилие в поисках ненаследного принца словно пригибало их к земле, и теперь, получив возможность совершить акт милосердия, они воспрянули духом и телом.