Дело Бенсона

Ван Дайн Стивен

– Я не знаю, что вы имеете в виду, – пробормотал он. – Он говорил как обычно.

– А вы случайно не заметили на столе голубую коробочку с драгоценностями?

– Нет.

Некоторое время Ванс задумчиво курил.

– Когда вы ушли из дома Бенсона посте убийства, вы конечно, выключили свет? – Поскольку ответа сразу не последовало, Ванс прибавил: – Очевидно, вы это сделали, раз мистер Пфайф утверждает, что, когда он подъехал к дому, света не было.

Ликок кивнул.

– Да. Я не сразу вспомнил это.

– Но, может быть, вы помните, как именно вы его выключили?

– Я… – начал Ликок и остановился. – Выключателем, – закончил

он.

– А где был расположен этот выключатель, капитан?

– Я не могу точно сказать.

– Подумайте немного. Я уверен, что вы можете это вспомнить.

– У двери, выходящей в холл, кажется.

– С какой стороны двери?

– Откуда я могу знать? – жалобно пробормотал он. – Я был слишком взволнован… Но мне кажется, что он расположен справа от двери.

– Справа при входе или выходе?

– При выходе.

– Это с той стороны, где расположены книжные стеллажи?

– Да.

Ванс казался удовлетворенным.

– Теперь поговорим о пистолете. Скажите, почему вы отдали его мисс Сент-Клер?

– Я струсил, – последовал ответ. – Я боялся, что его найдут в моей квартире. И я никогда не мог подумать, что ее тоже заподозрят.

– А когда ее заподозрили, вы немедленно забрали его и бросили в реку?

– Да.

– Я полагаю, в магазине не хватало одного патрона и это было подозрительно?

– Поэтому я его выбросил.

– Странно, – нахмурился Ванс. – В этом деле должны быть два пистолета. Видите ли, мы обшарили реку и нашли пистолет, но у него был полный магазин… А вы уверены, капитан, что забрали у мисс Сент-Клер именно ваш пистолет и бросили его в реку?

Я отлично знал, что из реки ничего не доставали, и не мог влиять, куда клонит Ванс. Может, он пытался впутать сюда девушку? Я видел, что Маркхэм тоже ничего не понимает.

Ликок некоторое время молчал, а когда заговорил, голос его звучал угрюмо;

– Тут не было двух пистолетов… Вы нашли мой… Я сам набивал магазин.

– Что ж, с этим можно согласиться, – улыбнулся Ванс. – Тогда еще вопрос, капитан. Почему вы сегодня явились сюда и при-знались?

Ликок вскинул голову и впервые пристально посмотрел на Ванса.

– Почему? Это единственный порядочный поступок, который мне осталось совершить. Вы несправедливо подозреваете невиновного человека, а я не хотел этого.

На этом допрос окончился. Маркхэм вопросов не задавал, и заместитель шерифа увел капитана.

Когда дверь за ним закрылась, в кабинете наступила тишина. Мар-кхэм мрачно курил, уставившись в потолок. Майор откинулся на спинку кресла и с нескрываемым восхищением рассматривал Ванса. Ванс уголком глаза, поглядывал на Маркхэма и улыбался. Выражение лиц и поведение этих людей лучше всего передавали их реакции на этот допрос: Маркхэм был обеспокоен, майор – доволен, а Ванс – спокоен.

Первым нарушил молчание Ванс. Он заговорил медленно, почти лениво:

– Теперь вы видите, насколько глупо это признание, не так ли? Наш чистый и надменный капитан – невероятный Мюнхгаузен. Никто не мог бы солгать так бледно и глупо, как он… И он хотел, чтобы мы поверили в его вину. Просто невозможно иметь дело с такой невероятной глупостью. Он полагал, что нас очень обрадует его признание, я мы тут же передадим его в руки палача. Вы заметили, он даже не додумал до конца, каким образом попал в дом Бенсона. Присутствие Пфайфа чуть не нарушило его экспромт насчет bras dessus bras dessous [52]

с его жертвой. И он забыл, что Бенсон был полуодет. Ему пришлось на ходу отправлять Бенсона наверх. Какое счастье, что газеты не писали о парике. Капитан не мог подумать, что, намекая на то, что Бенсон сменил свои волосы и обувь… Скажите, майор, голос вашего брата менялся, когда он вынимал вставные зубы?

52

Рука об руку (фр.).

– Конечно, – ответил майор. – И капитан Ликок не мог бы не заметить этого.

– Он еще много чего не заметил, – продолжал Ванс. – Он не заметил коробку с драгоценностями и место, где находится выключатель.

– Совершенно верно, – подтвердил майор. – У Олвина старомодный дом и единственный выключатель расположен на самой люстре.

– Да, – кивнул Ванс. – Однако хуже прозвучал его рассказ о пистолете. Он сказал, что выбросил пистолет только потому, что там недоставало патрона, а когда я заметил, что магазин был полон, он сказал, что сам набил его. Он не хотел, чтобы я считал, что в этом деле был еще один пистолет… Это объясняет многое. Он решил, что мисс Сент-Клер виновна и взял ее вину на себя.

– Я тоже так подумал, – сказал майор Бенсон.

– Однако поведение капитана немного беспокоит меня, – продолжал Ванс – Несомненно, он имеет к преступлению какое-то отношение, иначе зачем ему понадобилось прятать свой пистолет на следующий день у мисс Сент-Клер? Он из тех убогих дураков, которые грозят убить любого, кто подойдет к его невесте, но сами ужасно боятся, как бы не пришлось приводить в исполнение угрозу. И совесть у него нечиста, это очевидно. Почему? Конечно, он не стрелял. Преступление было задумано, а капитаны ничего не выдумывают. Он из тех, кто больше рыцарь на словах, чем на деле. Когда они играют роль донжуанов, они ничего не упускают из того, что касается дамы их сердца. Капитан ни за что не проглядел бы сумочку и перчатки своей невесты, раз уж он явился, чтобы убить обидчика. Психологически допустимо, что он мог бы убить Бенсона так, как говорит об этом.

Ванс закурил и выпустил спиралью дым.

– Это не так уж фантастично – начать действовать и не закончить… Фактически он даже начал действовать, но обнаружил, что дело уже сделано. И здесь есть еше одна сторона. Она заключается в том, что Пфайф видел его и, кроме того, еще его визит за пистолетом к мисс Сент-Клер…

Зазвонил телефон и Маркхэм снял трубку. Полковник Острандер хотел видеть окружного прокурора. Маркхэм повернулся к Вансу.

– Ваш кровожадный друг интересуется, арестовал ли я кого-нибудь. Он предлагает побеседовать более подробно о его личных подозрениях, поскольку я не решаюсь никого арестовать.

– Что же вы ему сказали?

– Что я все еще блуждаю в темноте, – улыбнулся Маркхэм. Он давал Вансу понять, что целиком отвергает идею вины капитана Ликока.

Майор Бенсон подошел к нему с протянутой рукой.

– Я понимаю, что вы чувствуете, – сказал он. – Но лучше отпустить виновного, чем осудить невинного… Не расстраивайтесь, мистер Маркхэм. Скоро вы придете к верному решению, – остальную часть фразы он произнес сквозь сжатые зубы: – И тогда вы не встретите никаких помех с моей стороны, я помогу вам чем сумею.