Дело чести
Шрифт:
– Ну ладно, Дэйв, как хочешь!
– Фарнхэм отвернулся и зашагал по коридору.
Дэйву перехватило горло. Как же ему надоело врать и изворачиваться!
– Джерри!
– окликнул он.
Фарнхэм уже открыл дверь пресс-центра.
– Джерри, забудь, что я наговорил!
– Разумеется забуду!
– Фарнхэм щелкнул пальцами.
– Не сомневайся.
– Не знаю, почему я на тебе сорвался.
– Ладно, я ничего не слышал, Дэйв.
– И уже совсем другим тоном: - Это все, что ты хотел сказать?
– Нет, есть еще. Я напал на след Барроу и уверен, что убил Люси он. Но меня тут же сняли с дела. Уилкс намерен передать его в смену Джонсона. Удовлетворен ответом?
– А ты так думаешь? Я только что вышел от Уилкса. На вопрос насчет Барроу он мне заявил, что в твоем рапорте нет никакой зацепки, и что вся версия рассется как дым. Как прикажешь совместить твои слова и его?
– Захочешь - сможешь, - сухо бросил Бенджон.
Фарнхэм потер руки.
– Можно использовать твою версию как основу для статьи?
– Нет, черт возьми!
– Слова эти вырвались у Бенджона раньше, чем сам он осознал их смысл.
Опять все впустую. Желание остаться честным человеком всегда дорого обходится...
Фарнхэм не написал о том, что узнал, но передал материал сотруднику, писавшему передовые, и у того статья вышла на славу. Острая, саркастическая, с анализом противоречий во мнениях сотрудников уголовной полиции. Автор ясно намекал, какими методами город должен бороться с откровенными преступниками. Конечно, кое-что подобным типам сходит с рук везде так, и с этим приходится мириться, но для убийства Кэроуэй особого "специалиста" выписали аж из Детройта. Не доставало только почетного эскорта. И в результате следствие по делу Кэроуэй ведется вяло, особенно из-за того, что действия полиции находятся в прямой зависимости от давления, оказываемого на неё преступным миром и политиками.
Сильная вышла статья! И куда острее, чем простое изложение фактов.
Уилкс в бешенстве то метался по кабинету, то стучал кулаком по столу, и все-таки во время столь мастерски разыгранной сцены Дэйв подметил в нем какую-то скованность, чертовски напоминавшую страх.
– Кто тебе разрешил сообщить репортеру добытые тобой факты?
– уже в который раз крикнул Уилкс.
Дэйв сохранял спокойствие.
– Пусть я поступил неосмотрительно, к чему столько шума?
– Я не хочу, чтобы проблемы полиции обсуждались в газетах!
– кричал Уилкс, вновь мечась по кабинету.
– Да нет тут никаких проблем. Я написал рапорт и передал вам. Вы сказали, что расследованием займутся ребята Джонсона. Больше я Фарнхэму ничего не говорил. А сами вы ему до этого заявили, что в моей версии нет ни одной зацепки. Вы говорили с Фарнхэмом, лейтенант?
– Черт, конечно он все наврал!
– на лице Уилкса появилась натянутая улыбка.
– Дэйв, - начал он совсем другим тоном, - ты можешь вспомнить хоть один случай, чтобы эти Богом проклятые писаки не наврали?
– Разумеется, они ошибаются, - сказал Бенджон.
– Значит, Фарнхэм утверждает, что мы пытаемся что-то скрыть? А разве это не так?
– Бенджон понемногу терял терпение и хотел услышать от Уилкса хоть слово правды.
– Никогда!
– кулак Уилкса с треском опустился на стол, что должно было изображать справедливый гнев.
– Как тебе такое могло в голову прийти?
– Я был взбешен, что кто-то недоволен, как я веду следствие по делу Кэроуэй.
В кабинете повисла устрашающая тишина, пока Уилкс вдруг не произнес:
– Не будь ребенком, Дэйв. Ты получаешь команды, и я тоже.
– Можно идти?
Ответа не последовало. Дэйв вышел из кабинета и вернулся к себе.
Нил с Кармоди обсуждали статью в "Экспрессе". При виде Бенджона они умолкли и на несколько секунд повисла пауза. Напряжение нарастало. Наконец Нил прокашлялся.
– Мы прославились на все управление. Не знаешь, кто раскопал эту историю, Дэйв?
– Фарнхэм.
– Черт бы его побрал!
– выругался Нил.
А Кармоди прибавил:
– Сейчас никому доверять нельзя.
Вошел Барк. Лицо его раскраснелось от резкого ветра и выпитого виски.
– Слава Богу, что до них не дошли слухи о моих методах и "талантах", ухмыльнулся он, - честное имя можно сохранить только до тех пор, пока о тебе не писала газета...
– Это дело рук Фарнхэма, - бросил Нил.
– Типы вроде него вечно вертятся у замочных скважин, добавил Кармоди.
– Зачем их только к нам пускают? Да и к чему вообще газеты? Чтобы копаться в разном дерьме...
Дэйв внимательно слушал. На чьей стороне Барк, он не знал, а Нил с Кармоди, как и большинство полицейских, ополчились на Фарнхэма, встав на защиту Уилкса. Немного подумав, он решил выложить все до конца.
– Фарнхэм получил сведения от меня.
Нил с Кармоди уставились на него, не веря своим ушам.
Бенджон почувствовал, как между ними вырастает каменная стена. Только Барк подошел к его столу и сел на краешек. Он улыбался, но взгляд оставался серьезным.
– Знаешь, Дэйв, а здорово написали! Во всяком случае, что-то новенькое.
Когда Дэйв вернулся домой, четырехлетняя дочь на ковре возилась с кубиками и при виде отца тут же потребовала, чтобы тот помог ей строить дворец.
Вошла Кэт.
– А, наконец-то.
Поверх нарядного платья она надевала фартук.
– Ждешь гостей?
– Эл с Маргарет придут к ужину. Займись коктейлями, Дэйв, - попросила она.
Маргарет - сестра Кэт, Эл - её муж. Милые люди, но сейчас Дэйв предпочел бы остаться один.
– Что с тобой?
– спросила Кэт.
– Ничего. Почему ты спрашиваешь?
– Милый, у тебя неприятности? Я последнее время все замечаю.
– Ничего серьезного. Неприятности по службе - наше профессиональное заболевание.
Зазвонил телефон, Кэт вышла. Дэйв уже развязал галстук, когда она вернулась.
– Тебя...
– Кто?
– Не знаю.
Ее тон заставил Бенджона поднять глаза.
– Что случилось, Кэт?
– Ничего, - выдохнула она, побелев, как мел.