Дело Хальворсена
Шрифт:
– Анна, это снова ты?
На другом конце возникла заминка.
– Мартин? Это квартира Мартина Хальворсена?
– Да.
– Полиция Осло, следователь Якобсен. С Оскаром Хальворсеном случилась беда. Тебе надо приехать, Мартин.
– Что случилось с дедом?! Он жив?
– Увы, Мартин, твой дед скончался сегодня рано утром. На его дом совершено нападение. – Разве он был в доме один? Почему Магда мне не позвонила?
– Все это сложно объяснить. Ты сможешь выехать в Осло прямо сейчас?
– Да, конечно. Мартин посмотрел на часы. Он еще успеет на 45-ый поезд, если поторопится.
– Хорошо, вечером я приеду
– Да, это от него, я все понял, выезжаю.
Но он ничего не понял. Как могло случиться, что деда не стало?
Мартин включил телевизор и выбрал первый новостной канал Осло. В конце блока новостей, в разделе происшествия было сообщение на фоне снимков парка, Хольте-гата и дома его деда:
“Сегодня в собственном доме скончался видный политический деятель Норвегии, участник сопротивления, доктор философских наук Оскар Хальворсен. Причиной смерти послужило нападение на его дом неизвестных лиц. Ведется следствие” В конце информационного сообщения на экране дали большой фотопортрет деда времен семидесятых годов. На нем дед широко улыбался. Это фото он хорошо знал, на заднем плане просматривались кусты парка и колонны королевского дворца.
Никакой информации о Магде, странно. Она же была в доме.
Далее последовал прогноз погоды, не предвещавший для Бергена ничего хорошего в ближайшие дни.
Мартин взял с собой водительские права, карточку “American express”, около восьмисот крон наличными, оделся и вышел на улицу. Стояло тихое утро, дождь и снег прекратились ночью.
Солнце изредка пробивалось сквозь тучи над Флойен.
Слезы наворачивались на глаза, он никак не мог осознать произошедшего. Дед убит. Оскара Хальворсена больше нет. Он теперь остался совершенно один. Надо было бы перезвонить Анне, но возвращаться домой не хотелось. Ничего, он позвонит ей из Осло. Молодой человек устремился к вокзалу по Конг-Оскарс, за старым госпиталем свернул в Штрёмгатен, и скоро был на месте. Мартину едва хватило времени купить билет и успеть заскочить в поезд. Двери за ним тут же закрылись. Он прошел в вагон, народу было немного, и Мартин выбрал себе место у окна по ходу поезда.
Ну вот, теперь часам к восьми вечера буду на месте, – подумал он и привычно посмотрел на руку, – вот черт, я забыл дома часы!
Поезд тронулся и покинул своды вокзала.
Что будет дальше? Он думал о том, что деда надо будет хоронить, Мартину никогда еще не приходилось заниматься похоронами. Когда умерла Ребекка, он был еще маленький, и отец не взял его с собой в Осло. Но есть же похоронные службы, в конце концов.
Прошел час, и еще один. Поезд с крейсерской скоростью приближался к Упсете, когда Мартин вспомнил свой последний завтрак с дедом, и то, что сегодня он даже кофе с утра не выпил. Тут же засосало под ложечкой. Около 12 часов по вагону проходил разносчик еды, и он купил у него большой бумажный стакан кофе и сэндвич. Кофе оказался отвратительным несмотря на свою безумную стоимость, а сэндвич, вероятно, всю ночь провел в холодильнике, так что жуя его, Мартин вздрагивал. Впрочем, все это было не так важно по сравнению с утренним известием.
В Упсете, где “сорок пятый” стоял недолго, в вагон вошел немолодой священник с черным кожаным портфелем. Он занял одно из пяти свободных мест рядом, и развернул “Афтенпост”.
Мартин сразу же увидел портрет деда на первой полосе и заголовок “Скончался в собственном доме”. Пастор сидел далеко от Мартина, и прочесть что-либо было невозможно. Он успел разглядеть только “при загадочных” и “гражданка Польши Желевска доставлена в тяжелом состоянии…” Священник свернул газету и положил на сиденье рядом, затем достал из портфеля пластиковую бутылочку с водой и коробку с бутербродами. Мартин отвел взгляд, потом откинулся в кресле и попытался заснуть. Мерное покачивание и постукивание привели его в состояние полудрёмы.
Никогда в этом поезде ему не удавалось поспать как следует. И сейчас тревожное состояние не давало ему расслабиться. Время тянулось бесконечно долго, они проехали еще несколько станций. Он открыл глаза, и уставился в окно. Великолепные горные виды, еще не совсем освободившиеся от снега луга с пробивающейся зеленью, разгорающийся яркий день, – ничто не выводило Мартина из состояния тревожной пустоты. Он не помнил, чтобы так переживал по поводу ухода из семьи матери или отъезда отца. Мать, его, Сильвия покинула их, когда мальчику исполнилось четыре года. Сейчас она с новым мужем, процветающим шведским предпринимателем и живет где-то в Сконе. Сильвия в памяти Мартина осталась ярким красивым мазком, и только. На чердаке висела картина, на которой она в красном платье с маленькой собачкой на коленях сидит на веранде в саду. Осень, на перилах несколько рыжих яблок. Дед тогда увлекался импрессионистами, и работа получилась в стиле Арно или Сорольи. Он даже выставлял эту картину, и она получила хорошую оценку критиков. Пять лет назад его отец, Гедеон Хальворсен, женившись во второй раз на женщине из Азии, по словам деда, “остатки разума потерял”. Дед всегда встававший на сторону Сильвии сильно осуждал его, они ругались при каждой встрече, в результате чего, он на все лето забрал Мартина в Осло, а отец, не в силах более терпеть все это, покинул Берген и обосновался на юге Австралии, родине новоиспеченной миссис Хальворсен. Отец работал программистом в компании IBM и оформить перевод в австралийское отделение ему не составило труда. Он писал Мартину в первое время и изредка звонил, а потом сильно погрузился в работу, и его общение с сыном в последнее время ограничивалось денежными переводами. Оскару Хальворсену за прошедший год от него пришла лишь одна открытка, та самая, которую упомянул следователь. Дед сильно переживал, винил себя за разрыв с сыном, но что-то исправить не мог.
Мартин попытался вспомнить последний разговор с дедом и представить ход событий последних суток:
1. 2. 3.
Дед вылетает из Лондона в Осло.
Приземляется в Осло утренним рейсом, звонит Мартину, берет такси.
Прибывает на Хольте-гата в шестом часу вечера
4. Звонит Мартину, сообщает, что он дома и Магда готовит ему ужин
5. Далее происходит нападение на дом.
6. Дед погибает, Магда доставлена в госпиталь
Пятый пункт могли теперь прояснить только сотрудники полиции Осло, ведущие расследование.
Поезд по расписанию прибывал на платформу Сентрал в Осло. Накинув куртку, Мартин нетерпеливо ждал полной остановки вагона.
Такси доставило его к дому деда в половину восьмого. Констебль, ожидавший его в автомобиле около парадного, покинул машину и вместе с Мартином вошел в дом. Этот грузный человек лет пятидесяти сразу назвал ему свое имя и должность, и предложил дождаться полицейского следователя Адриана Якобсена, который должен прибыть с минуты на минуту.
– Сынок, – сказал констебль, – ты тут пока осмотрись, но до прибытия следователя, пожалуйста, ничего не трогай и порядок не наводи. Он так просил. Я подожду на улице в машине, окей?
Мартина пробрала дрожь. Он ничего не ответил, поднялся по лестнице на второй этаж и оперся на перила. Главная люстра была выключена, горели только боковые светильники. Он щелкнул выключателем, и комнату залил спокойный свет. Вид на гостиную сверху был удручающим. Дверки письменного стола раскрыты, ящики вынуты и все их содержимое лежало на полу. Вокруг кресла разбросаны куски серебристой клейкой лентой, какой обычно заклеивают картонные ящики с товаром в магазинах. Стекла шведской этажерки выдвинуты, книги из нее лежат рядом на полу горой. Встроенный в стену сейф открыт, закрывавшая его от посторонних глаз одна из картин деда, снята и приставлена к стене внизу.