Дело о детях благородных семейств
Шрифт:
— Хорошо, — сдался маг. — Но я сам поговорю с ним...
— Сперва поклянись, что не причинишь ему вреда! — перебил его Марк. — Никаких заклятий и связанных языков!
— Ладно, ладно... Я только расспрошу его о ведьме. К тому же я должен убедиться, что он не хитрит и действительно не собирается продолжать охоту на тебя.
Марк хмуро смотрел на него, и Филбертус кивнул и поднял руку:
— Клянусь честью, что не причиню Эжену Монтре никакого вреда, то есть ничего такого, что ты счёл бы вредом. Устраивает?
— Он в Шато-Блуа. Я велел ему оставаться там до моих распоряжений. Поезжай один, а я пойду спать.
— Ладно, — Филбертус поднялся, но, не
— О чём ты? — насторожился Марк.
— Я не знаю, как выследить её, но думаю, что, имея вторую перчатку, смогу отыскать и пропавшую. А вместе с ней и ведьму. Ты со мной?
— Ты говорил что-то о риске? — прищурился Марк.
— Это тёмная магия, — кивнул Филбертус. — Я расскажу обо всём старушке Инес и, если она не станет возражать, то этой ночью я устрою охоту на принцессу Морено. Ты в любом случае будешь находиться под моей защитой. К тому же всё не так страшно, как ты думаешь. Иначе разве б я стал применять этот способ в Сен-Марко?
— Что это будет? — продолжал допытываться Марк, и на лице Филбертуса появилась улыбка.
— Ночная охота с призрачным псом. Она не опаснее обычной, хоть и выглядит странно. Так ты участвуешь?
Марк какое-то время задумчиво смотрел на него, потом решился.
— Я пойду с тобой, может быть, если мы будем вместе, на сей раз она не сможет от нас ускользнуть.
Наконец, ему удалось выспаться. Его никто не тревожил, за окном стемнело, спальня, которую он выбрал, находилась в глубине дворца, далеко от шумных улиц и ещё более шумных зал, где собирались вечерами придворные. Даже оруженосцы не беспокоили его своими шепотками и осторожным перемещением по комнате, наверно они просто не смогли выяснить, где он устроился на ночь, а, может, просто не проявили должного рвения, выясняя это.
Он проснулся и какое-то время лежал в постели, глядя на синее ночное небо за окном. Где-то очень далеко слышались голоса стражников, но они не мешали, а лишь подчёркивали тишину. У него было время вспомнить события прошедшего дня, и он с удовлетворением отметил, что завершил два расследования, нашёл и спас сбежавших детей и отыскал покушавшегося на него злоумышленника, который тоже оказался ребёнком благородного семейства. Теперь же ему предстояло ещё одно приключение, а именно охота на принцессу Морено, причём эта прогулка вовсе не обещала стать увеселительной, поскольку ему снова предстояло столкнуться с тёмной магией. А именно магия, причём любого цвета и оттенка была тем, что действительно вызывало в его душе страх.
Тем не менее, он вовсе не собирался уклоняться от этого, потому через какое-то время всё-таки встал и зажёг свечу на столе. В углу на широкой полке этажерки стоял таз, в нём — кувшин с водой, а сбоку на перекладине висело полотенце. Он вдруг подумал, что последнее время дворец начинает напоминать ему гостиницу, куда он приходит, чтоб поспать несколько часов и вернуться на службу. Но что делать, если его дом непригоден для жизни, а тратить деньги на съемную комнату не хочется, да и ни к чему. Умывшись, он осмотрел себя в длинное овальное зеркало, укреплённое на деревянной подставке и, решив, что в таком виде вполне можно появиться в приличном обществе, отправился к себе в Серую башню.
Оруженосцы ждали его в кабинете и, конечно, заявили, что никто не знал, где он, хотя по всему было видно, что времени они даром не теряли и уже успели поужинать в какой-то весёлой компании, о чём свидетельствовали
На сей раз, он был в чёрном костюме, на его плечи был наброшен тёмный бархатный плащ с капюшоном, под которым на груди поблескивала целая коллекция различных цепей с медальонами весьма странного вида. Отыскав глазами Марка, он направился к нему и уселся за стол напротив.
— Готов? — спросил он и, взяв его кубок, поднёс к лицу и одобрительно кивнул. — Очень разумно пить перед нашей вылазкой эль, тебе понадобится ясная голова.
— Да, матушка, — кивнул Марк, и Филбертус нахмурился.
— У тебя явно не подходящий настрой, — заметил он.
— Напротив, эль веселит сердце и смягчает страх, не снижая остроты восприятия. Мы всегда пили его перед боем. Ты встречался с Монтре?
Филбертус кивнул и щёлкнул пальцами, указав на кубок. Слуга, на которого он даже не взглянул, всё понял правильно, и поставил перед ним ещё один кубок, после чего наполнил его из стоявшего на столе кувшина.
— Он жив, хотя слегка напуган. Впрочем, я согласен с тобой, он не опасен. Он сам рассказал мне всё и заверял, что готов принять любое наказание, какое назначит суд. Я велел ему держать язык за зубами, но на всякий случай заставил написать признание, пообещав пустить его в ход, если он будет вести себя неподобающим образом. Как видишь, я совсем не прибегал к своим обычным методам, поскольку даже сильный испуг ты мог счесть вредом для его здоровья. Я позволил ему вернуться в Сен-Марко, но запретил покидать дом. Он — твой должник и тебе решать, что делать с ним дальше.
— Ладно, я займусь им после, а пока... Куда мы едем?
— Откуда ты знаешь, что мы не пойдём пешком? — усмехнулся Филбертус.
— Я понял это, едва ты вошёл, звеня шпорами, — пояснил Марк.
— Да, мы поедем на южную окраину и заберём оттуда нашу охотничью собаку. Это, пожалуй, будет самая опасная часть нашего приключения, но мы справимся.
— А что там, на южной окраине?
— Всего лишь старое кладбище, где стоит заброшенный храм некой богини. Об этом месте ходит дурная слава, говорят, что если забрести туда ночью, то увидишь призрачного пса, охраняющего могилы, и он заберёт твою жизнь. Есть даже легенда о неком охотнике, которого убил любовник его жены. А поскольку его собака выла под окнами, то он потом убил и собаку. Только пёс не умер, а последовал за парочкой в Сен-Марко, где они хотели принести обеты в этом самом храме. В самый разгар веселья туда ворвался огромный чёрный пёс с огненными глазами и порвал в клочки убийцу, его возлюбленную, жреца и тех прихожан, которые не успели покинуть пределы кладбища. И с тех пор он живёт там и нападает на всех, кого встречает ночью, потому что считает, что они тоже пришли на эту свадьбу.