Дело о молчаливом партнере
Шрифт:
Мейсон перебил ее:
– Ясно. Что с карточкой?
Она ответила:
– Я послала ей букет орхидей.
– Когда?
– Когда оттуда ушла. Ей было не по себе, и я сказала ей, что работаю в цветочном бизнесе.
– Вы рассказали ей об акциях? – спросил Мейсон.
– Не конкретно об акциях, а об общем положении дел.
– Вы думаете, Пивис откажется от этих акций, если вы подадите в суд?
– Только не Пивис, – ответила она. – Если уж что-то попало ему в руки, он будет биться за свою добычу до конца. Возможно, мы получим обратно
Мейсон сказал:
– Кто-то вытащил ее из орхидей и переложил в коробку конфет. Как вы послали орхидеи?
– Через курьерскую службу «Вестерн юнион».
– Они были завернуты?
– Да, они лежали в упаковке.
– Примерно такого же размера, как коробка конфет?
– Да.
– Куда вы ее отправили?
– В «Золотой рог».
– И адресовали ей?
– Да.
– Каким образом?
– То есть?
– Карандашом, чернилами, на печатной машинке или…
– Чернильной ручкой. Я написала ее имя сверху на коробке – то есть, я хочу сказать, на оберточной бумаге.
– И упаковка была такого же размера, как трехфунтовая коробка конфет?
– Приблизительно.
– Кто-нибудь, – сказал Мейсон, – вполне мог забрать посылку в «Золотом роге», пообещав отнести ее Эстер Дилмейер, потом вытащить оттуда орхидеи и положить вместо них отравленные конфеты.
– Да, наверное.
Мейсон заметил:
– Это было бы еще проще, если бы человек, получивший посылку, занимал ответственную должность.
Милдред Фолкнер рассматривала кончики своих перчаток. Она сказала:
– Помню, я сказала мальчику, что ему не обязательно передавать посылку лично в руки, он должен только убедиться, что она к ней попадет… Я не могла себе представить…
– Возможно, он передал цветы швейцару, – предположил Мейсон. – Это достаточно официальное лицо.
– Да, так могло случиться.
– Сколько стоит ваш бизнес? – спросил Мейсон.
– Много – больше своей оценочной стоимости. Вы знаете, как это бывает. У меня три магазина. Все они приносят деньги. Я сама себе хозяйка. Я определяю всю деловую политику. Бизнес дает хорошую прибыль и растет с каждым днем. Реально это стоит гораздо больше, чем просто фондовая ценность фирмы. Другими словами, каждая тысяча долларов дохода, которую я получаю при хорошо налаженном бизнесе, эквивалентна приблизительно двадцати пяти тысячам долларов капиталовложений. Но, конечно, я не могу продать компанию, исходя из таких расчетов.
Мейсон сказал:
– Возможно, мне придется израсходовать некоторую сумму денег. На сколько я могу рассчитывать?
Она ответила без колебаний:
– Если нужно, можете потратить десять тысяч долларов.
– Но не больше?
– Н-нет. По крайней мере, не посоветовавшись сначала со мной.
Мейсон сказал:
– Я не думаю, что истрачу хотя бы цент. Если это и случится, сумма
Милдред Фолкнер приоткрыла сумочку, вынула сложенный листок бумаги, поколебалась и стала убирать его обратно, но, заметив взгляд адвоката, произнесла:
– У меня есть адрес этого домика в Сиреневом каньоне.
– Где вы его взяли?
– У Эстер Дилмейер. Но не выдавайте ее.
– Хорошо, не буду. Делла, возьми такси, поезжай домой и немного поспи. Мисс Фолкнер, я позвоню вам через час или полтора.
Мейсон подошел к вешалке, надел шляпу и пальто и весело улыбнулся обеспокоенной клиентке.
– Не берите в голову, мисс, – сказал он. – Все будет хорошо. Эти люди незаконно занимаются игорным бизнесом в «Золотом роге», и в их броне есть множество дыр. Одна из них – мистер Мейгард, партнер Линка. Я был в «Золотом роге» вместе с лейтенантом Трэггом из отдела по расследованию убийств. Швейцар пытался нам воспрепятствовать, и Трэгг убрал его с пути. К тому времени, как вернулся Мейгард, он уже знал, что здесь побывала полиция. Он будет стараться изо всех сил, чтобы помочь нам в расследовании дела.
Милдред Фолкнер вздохнула, поднимаясь с кресла:
– Сейчас я чувствую себя лучше, чем несколько часов назад. Все это стало для меня неожиданным ударом.
– Мы сделаем все, что в наших силах, – пообещал Мейсон.
– Да, вы человек, на которого можно положиться! – рассмеялась она. – У меня такое чувство, что уже все в порядке. Вы хотите поехать в «Золотой рог»?
– Нет, я отправлюсь в Сиреневый каньон, если Линк еще не вернулся в клуб.
– Что ж, что бы ни случилось, выиграем мы или проиграем, позвоните мне, как только… короче говоря, звоните часа в три. Я буду ждать звонка.
Мейсон ободряюще сказал:
– Конечно, я вам позвоню. Закрывай контору, Делла, и выключай свет. Пора в путь.
Глава 5
Шоссе в Сиреневый каньон вилось по синусоиде, как змея, все время поворачивая и изгибаясь. Ответвляясь от него, второстепенные дороги разбегались по крутым склонам, утыканным маленькими домиками. Все вместе это производило впечатление почти деревенского ландшафта, несмотря на то что находилось совсем рядом с городом.
В прежние времена, когда город еще не стал гигантским спрутом, Сиреневый каньон считался пригородной зоной. Здесь располагались укромные хижины, маленькие домики, скрытые от глаз гнездышки, где усталые горожане могли в тишине и покое провести выходные дни.
Потом город разросся. Сиреневый каньон все еще был слишком глухим и захолустным местом, чтобы стать по-настоящему привлекательным для держателей недвижимости, но уже находилось немало людей, которым нравилось приобретать на холмах сравнительно дешевую собственность, расположенную не так уж далеко от центра.