Дело о мрачной девушке
Шрифт:
– Вы отправились в дом к мистеру Нортону, чтобы обсудить с ним наступление срока выплат по этим долговым обязательствам, не так ли?
– Да.
– Тогда почему вы стали обсуждать шантажирование Фрэнсис Челейн экономкой? Как так получилось?
– Я не говорил, что экономкой! – закричал Кринстон. – Я сказал, что ее имя было упомянуто как возможный вариант.
– Понятно, – сказал Мейсон. – Я ошибся. Отвечайте.
– Потому что деловые вопросы, относящиеся к этим долговым распискам, отняли всего несколько минут времени. Мистера Нортона очень волновало шантажирование его племянницы, и он
– А почему ее шантажировали, как он считал? – поинтересовался Мейсон.
– Он думал, что это происходит из-за чего-то, что она сделала.
– Естественно. Он упомянул, что именно она сделала?
– Нет, не думаю.
– Он упомянул, что это могло быть?
– Он упомянул, что у нее неуправляемый характер, – внезапно выпалил Кринстон и закусил губу. – Секундочку. Я не хотел этого говорить. Я снимаю свое заявление. Не думаю, что он сказал подобное. Это моя ошибка.
– Ваша ошибка или вы пытаетесь защищать обвиняемую Фрэнсис Челейн? – спросил Мейсон.
Лицо Кринстона побагровело.
– Я стараюсь ее защитить гораздо лучше, чем вы! – воскликнул он.
Судья Маркхэм постучал молотком по столу:
– Мистер Кринстон, суд уже один раз предупреждал вас. Теперь мы заявляем, что вы выразили неуважение к суду, и налагаем на вас штраф в размере ста долларов за выказанное неуважение.
Раскрасневшийся Артур Кринстон склонил голову.
– Продолжайте, – сказал судья.
– Обсуждали ли вы с мистером Нортоном что-либо еще, кроме вопросов задолженности банку, дел фирмы и возможности шантажирования его племянницы?
– Нет, сэр, – с явным облегчением сказал Артур Кринстон, потому что вопрос не касался шантажа.
Мейсон вежливо улыбнулся.
– Возможно, ваша честь, мне в дальнейшем потребуется снова вызвать мистера Кринстона для продолжения перекрестного допроса, но в настоящий момент у меня больше вопросов нет, – объявил Мейсон.
Судья Маркхэм кивнул.
– У вас есть вопросы к свидетелю? – обратился он к Клоду Драмму.
– Сейчас нет, – ответил заместитель окружного прокурора, – но если адвокат защиты оставляет за собой право вызвать этого свидетеля для продолжения перекрестного допроса, я оставляю за собой право задать ему несколько вопросов после перекрестного допроса.
– Вам будет предоставлено это право, – постановил судья Маркхэм. – Продолжайте.
Клод Драмм драматично повысил голос.
– Я хотел бы пригласить мистера Дона Грейвса, – объявил он.
Дон Грейвс поднялся со своего места в зале суда и прошел вперед. Зрители оглядывались на него и перешептывались. Слушание дела об убийстве продвигалось очень быстро, что являлось необычным, а адвокат защиты, казалось, упускал много возможностей при перекрестных допросах. Однако те, кто знал Мейсона, не сомневались в нем, потому что его техника защиты в суде стала образцом среди адвокатов.
Было очевидно, что судья Маркхэм заинтригован так же, как и зрители. Время от времени он переводил задумчивый взгляд на спокойное и безмятежное лицо Перри Мейсона.
Дон Грейвс откашлялся и в ожидании посмотрел на Клода Драмма.
– Вас зовут Дон Грейвс, и вы работали двадцать третьего октября сего года и некоторое время до
– Да, сэр.
– Вы находились вместе с мистером Нортоном вечером двадцать третьего октября?
– Да, сэр.
– Когда вы в последний раз видели его в тот вечер?
– Примерно в половине двенадцатого.
– Вы видели его до этого?
– О да! Мистер Кринстон вышел из кабинета где-то в одиннадцать двадцать семь или двадцать восемь, и практически сразу же после ухода мистера Кринстона мистер Нортон вышел в приемную и заявил, что мне нужно съездить домой к мистеру Кринстону за какими-то документами.
– Что произошло потом?
– Мистер Кринстон спустился вниз, а мистер Нортон велел мне разбудить Питера Девоэ, шофера, чтобы тот отвез меня в дом Кринстона. Затем, как только я двинулся по направлению к лестнице, мистер Нортон крикнул: «Подожди! У меня появилась другая идея» – или что-то в этом роде. Он подошел к окну и позвал мистера Кринстона, чтобы спросить, не могу ли я поехать вместе с ним. Мистер Кринстон ответил, что он приехал на машине судьи Пурлея и ему требуется спросить разрешения, а я, предполагая, что судья Пурлей не будет возражать и что дорога каждая минута, бросился вниз по лестнице и как раз открыл входную дверь, когда Кринстон кричал моему шефу, что судья Пурлей готов взять меня. Я подбежал к автомобилю судьи и сел на заднее сиденье, затем судья завел мотор, и мы поехали по петляющей дороге, пока не доехали до того места, что судья Пурлей показывал на карте.
– А дальше?
– Там я повернулся и посмотрел назад, – с драматизмом в голосе сообщил Дон Грейвс, – и увидел в заднее стекло машины то, что происходило в кабинете Эдварда Нортона.
– И что вы увидели?
– Я увидел, как человек поднял трость и ударил мистера Нортона по голове.
– Вы его могли узнать?
– Думаю, да.
– Кто это был, как вы решили?
– Я возражаю, – заявил Мейсон. – Вопрос требует вывода свидетеля и является наводящим. Этот свидетель заявил, что он думал, что может произвести идентификацию.
Судья Маркхэм, видимо, ожидал от Мейсона долгих споров по критическому вопросу. Никаких аргументов не последовало. Маркхэм посмотрел на Клода Драмма. Заместитель окружного прокурора пожал плечами:
– Свидетель заявил, что, по его мнению, он мог произвести идентификацию. Слово «думал» – просто разговорное выражение.
– Пожалуйста, разберитесь с этим вопросом, – постановил судья Маркхэм.
– Хорошо, – кивнул Клод Драмм и повернулся к свидетелю: – Мистер Грейвс, вы сказали, что подумали, что сможете идентифицировать этого человека. Что вы имели в виду?
– Я считаю, что понял, кто был этот мужчина. Я думаю, что узнал его. Я не мог четко разглядеть его лица, но я мог узнать его по манере держать голову, плечи и по общим очертаниям его фигуры.
– Этого достаточно, – заявил Клод Драмм. – Человеку не требуется видеть черты лица, чтобы идентифицировать кого-то. Возражение защиты касалось весомости, а не допустимости доказательств.
Судья Маркхэм в ожидании посмотрел на Мейсона. Адвокат молчал.
– Я отклоняю возражение, – объявил судья. – Отвечайте на вопрос, свидетель.