Дело о сокровище Дианы дель Рео
Шрифт:
— Зачем же воды! — воскликнул брат Жером. — У нас есть вино!
И он заторопился к столу, а Марк, шагнув за ним следом, размахнулся мечом святого Иолэйнда и одним махом срубил ему голову. Она упала на пол и откатилась в сторону, а тело постояло какое-то время, нерешительно покачиваясь, и рухнуло на пол.
— Марк! — закричал Фонтейн, вскочив, и отпрянул в ближайший угол. — Марк, это я! Фонтейн!
— Вижу, что ты, — проворчал Марк и посмотрел вниз.
Голова брата Жерома взирала на него удивлённо и вроде как даже обиженно. Ему стало не по себе, потому что казалось, что взгляд открытых глаз всё ещё живой и осмысленный. Позади снова распахнулась дверь, и голова тут же взглянула туда, а потом её выражение стало злобным. В зал вошёл Джин Хо и, подойдя, пнул по ней, точным
— Марк, ты с ума сошёл! — забившись в угол, проныл Фонтейн. — Ты убил канонника!
— Да, и, более того, я убил его без объяснения причин, — проворчал Марк и, подойдя к столу, взял в руки кубок. Понюхав вино, он не заметил никакого постороннего запаха, но на всякий случай выплеснул его на пол. — Я много раз говорил тебе, дружище, хочешь убить — убей, не тратя времени на разговоры. Душу можно излить и трупу. Верно?
— Но…
— Никаких «но»! Вылезай оттуда! Этот брат Жером и был колдуном, или колдун прикинулся им, я не знаю. И не собираюсь это выяснять! Я сам был напуган до чёртиков и не собирался повторять ошибку славного рыцаря Вьюнка, заведя с этим чудовищем разговор и дав ему возможность подготовиться к нападению.
— Но ты уверен, что он и есть колдун? — Фонтейн несмело вышел из своего укрытия и подошёл к столу.
— Конечно! Иначе бы я не стал его убивать. Пока ты лежал там без памяти, он заморочил мне голову и уговорил поехать в дом дамы де Рошеруар, и едва я приехал, там появился чёрный пёс. Если б не Хуан, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Я полагаю, что зверя послал туда он.
— Он хотел убить тебя? — удивился Фонтейн. — Но зачем?
— Наверно, потому что я начал задавать ему неудобные вопросы, и он понял, что я вот-вот выведу его на чистую воду. Я, и правда, уже начал обо всём догадываться. Слишком многие вещи указывали на него.
— Самое время излить душу, — усмехнулся Джин Хо, подойдя к столу. — Чем тут кормят? Совместим приятное с полезным! Я не ел с утра и сильно проголодался, — он уселся за стол и подтянул к себе миску с кусками копчёной оленины, после чего посмотрел на Марка. — Если честно, я не думал на старика, пока не увидел образок на шее у барсука. Ты расскажешь, где ещё он прокололся?
— Почему бы и нет, — пожал плечами Марк и тоже сел. — Он сам рассказал мне, что, по его мнению, сокровище Дианы дель Рео — это магический гримуар убитого Иолэйндом колдуна. Он отзывался о нём с почтением и сожалел о том, что его книга утрачена. Стало быть, он сам хотел завладеть ею, то есть отыскать клад благочестивой графини. Единственным ключом к нему, как все считают, является шкатулка для рукоделия. Но до сей поры она хранилась у Бланки дель Рео в Шантале и не привлекала к себе внимания. И вот мы приезжаем сюда, и именно от нас старик узнаёт, что шкатулка теперь у барона де Ретеля. И что происходит дальше?
— Дальше старик угостил вас своим малиновым вином, после которого я не смог разбудить вас на утро, — заметил Джин Хо. — Не припомню, чтоб ты напивался до бесчувствия, но тогда я подумал, что вино было слишком крепкое, почему я сам и не стал его пить. Скорее всего, он что-то подмешал в него, чтоб вы проспали до темноты. Он и меня пытался удержать от поездки, но я не послушался.
— И правильно сделал, — кивнул Марк, — потому что с наступлением тёмной половины дня этот дом окружили призраки, и мы, оказавшись в их осаде, отказались от намерения отправиться в Оран-Ретель за бароном. Скажи-ка, друг мой, — Марк взглянул на Фонтейна, — слышал ли ты раньше, что по ночам здесь бродят блуждающие духи?
Тот задумался и мотнул головой.
— Если честно, то нет. Здесь вокруг охотничьи угодия. Охотники часто заезжают сюда, чтоб переночевать, но я не припомню, чтоб кто-то из них рассказывал о таких ужасах.
— Вот именно, этот балаган был устроен, чтоб задержать нас здесь. В ту же ночь канонник будто бы отправился молиться в часовню. Хотя, думается мне, что он поспешил в Оран-Ретель, где с помощью тёмного колдовства убил барона де Ретеля и, проникнув в замок, а мы видели,
— Значит, это он убил барона, — задумчиво кивнул Фонтейн. — Но почему же он не пытался забрать шкатулку у Бланки? Её замок дыряв, как шляпа нищего. Туда попасть легче!
— Может, на её замке лежит какое-то охранное заклятие, — пожал плечами Марк. — А может, он вообще не придавал значения всем этим слухам о реликвии, пока ею не завладел барон де Ретель, и не появилась опасность, что кто-то отыщет сокровище, которое может оказаться магическим гримуаром убитого колдуна. Возможно, до этого он лишь строил планы, как добраться до него. Ведь у Бланки не было того образка, через который он наводил свою порчу. Он пытался избавиться от неё другим способом. Скорее всего, это он распространял дурные слухи о ней. Я уверен, что тем благочестивым и уважаемым человеком, который сказал даме де Рошеруар о том, что Бланка — ведьма, и был наш канонник. А уж отправить её на кладбище и устроить спектакль с духами и светлячками он мог без труда. Канонник сам сказал мне, что она часто бывала здесь. И ещё он упомянул о том, что она носила такой амулет на своём поясе. Я полагаю, что, заполучив шкатулку, колдун сломал её в поисках карты и ключа, но ничего не нашёл. Не знаю, хотел ли он отвести от себя подозрения, свалив всю вину на тётку барона, были ли у него к ней какие-то личные счёты или он догадывался, что мы, расследуя это дело, рано или поздно выйдем на неё, но он подкинул ей сломанную шкатулку и её содержимое и с помощью заклятия свёл её с ума.
— Он ведь и вам обоим всучил эти образки, — напомнил Джин Хо. — Есть нехитрое заклинание, с помощью которого можно следить за тем, кто носит амулет. Вспомни, тебе постоянно казалось, что кто-то за тобой наблюдает. Быть может, он намеренно сделал так, чтоб шкатулка попала в твои руки, и ты разгадал её секрет!
— Может быть, — согласился Марк. — Но на тот момент я его не разгадал и просто отдал шкатулку законной владелице. Вокруг её замка уже крутился чёрный пёс, за которым ты отправился в погоню, а мы поехали дальше, и, когда проезжали неподалёку от этого места, Фонтейну стало плохо.
— Я чуть не помер! — воскликнул тот, — Но, очнувшись, почувствовал себя куда лучше!
— Кстати, старик сказал, что в ближайшие дни тебе лучше есть кашу, но сам потчевал тебя копчёной олениной, что лишь подтверждает мою догадку, что причиной резей в твоём животе была вовсе не болезнь, а его злобное колдовство. Он, должно быть, решил, что я был не до конца честен с госпожой Бланкой и утаил от неё то, что узнал, осмотрев шкатулку и её содержимое. Потому он и устроил тебе этот приступ, чтоб заманить нас сюда!
— Как это может быть? — нахмурился Фонтейн.
— Проще простого, — не переставая жевать, пояснил лис, — сделал фигурку, похожую на тебя, назвал её Фонтейном и воткнул в живот шило.
— Вот страх-то! — ужаснулся тот. — Этак и убить можно!
— Запросто!
— Но он не убил тебя на наше счастье, — заметил Марк. — Он хотел расспросить меня о том, что нам удалось выяснить. Я помню, что он сидел на этом самом месте и перебирал крупу, а я следил за его руками и отвечал на все его вопросы, хотя мне такая болтливость отнюдь не свойственна. Я рассказал ему о нашей поездке к даме де Рошеруар и о том, что она умерла, а потом так некстати вспомнил, что и у неё, и у барона де Ретеля были образки святого Иолэйнда, и не спасли их, и, более того, они очень плохо кончили. Вот с этого самого момента я и почувствовал себя, как в дурном сне. Старик рассказал мне о гримуаре колдуна, и о том, что дама де Рошеруар нашла ключ от клада и повесила его на свой пояс, а я решил с чего-то, что нужно немедля забрать его оттуда и поехал. И там, как безумный искал этот пояс и этот ключ. Мне даже явился призрак дамы, но я бросил в него кочергой и её звон заставил меня очнуться. А потом я нашёл на её поясе такой же образок, и понял, что на нём изображён никак не храбрый рыцарь Иолэйнд.