Дело о вампире-аллергике
Шрифт:
«Оборотни, оборотни… что-то не так с тем корсетом, который был якобы порван когтями хищника или животной ипостаси двуликого. Скорее всего, тот, кто напал на меня, пытался сделать вид, будто оборотень растерзал жертву, оставляя на корсете следы когтей. После просмотра ауры Виера я практически уверена, что серые многослойные линии ауры убийцы Влада и Джеммы принадлежат вампиру. Выходит, вампир пытался подставить оборотня в деле, где фигурирует этот корсет. Но я упускаю что-то ещё в этом деле… какой-то факт, настолько очевидный, что он ускользает от меня…
И тут меня осенило: «Корсет имел абсолютно чистую собственную ауру, как если бы его ни разу не надевала владелица. Но разве могла женщина потратить немалые деньги на вещь, улучшающую её внешность, и ни разу не надеть её? Такая чистая аура корсета могла быть лишь в двух случаях: либо всё время элемент гардероба лежал преспокойно на полочке, и его порвал, например, разъярённый любовник, роясь в вещах любимой, либо… он был надет уже на труп девушки!»
«Так это же фальсификация улики», – чуть было не заорала я в полный голос, а потом поняла, что нахожусь в кафетерии. «Надо срочно ехать в департамент ОТПРУ и рассказать о том, что я думаю об этом корсете…». Я ещё не придумала, как буду объяснять свою уверенность, что аура преступника принадлежит вампиру, но уже собралась и, поймав кентавра, рванула на работу.
Я влетела в лабораторию со скоростью вихря. Бросила зонтик, мокрую мантию и попыталась привести в порядок завившиеся от влаги волосы. В лаборатории нельзя было пользоваться магией без жесткой на то необходимости, так как неизвестно, как отреагируют на неё находящиеся здесь артефакты. Именно в тот момент, когда я стояла, наклонившись и тряся головой над полом, чтобы просушить непослушные волосы, сзади послышался ненавистный голос Майкла Миттерсона:
– Ох, крошка, а я и забыл, как ты великолепна с этого ракурса!
Я быстро выпрямилась и обернулась, а Майкл прошёлся по моей пятой точке откровенно сальным взглядом.
– Чего тебе надо? – спросила я враждебно. Я не забыла, какими словами он называл меня только вчера в кабинете у начальника.
– Да так, хотел убедиться, что ты ещё не спала с Бенефисом. Вчера, поговаривают, ты вылетела из кабинета Эллы более чем в непрезентабельном виде, – и он омерзительно улыбнулся, облизав губы.
– Я не спала с Бенефисом Кёнигсбергом, – я прошипела это в его наглую вызывающую лишь одно отвращение рожу. Неужели я когда-то тонула в его глазах цвета индиго? Всё-таки за кое-что можно будет и сказать «спасибо» Бенефису, ведь теперь, узнав, как легко Майкл рассказывает о нашем совместном прошлом, он вызывал во мне лишь тошноту.
– О-о-о, я понял, – Майкл улыбнулся ещё шире, – а ты хитра-а-а! Ты специально приезжаешь с Бенефисом на его магобиле и поздно уходишь с работы с ним вдвоём, чтобы все думали, будто у вас вот-вот уже всё произойдёт! Ставки в тотализаторе и правда быстро взлетели. Уже сегодня куш составляет двести золотых на то, что ты ему дашь в ближайшую дюжину дней. И да, я лично сделал от тебя взнос на сорок золотых, что ты ему не дашь. Так что в случае проигрыша ты будешь должна мне сорок золотых, – Майкл подмигнул, наклонился ко мне и проговорил шёпотом. – Но ты не переживай, если проиграешь и у тебя не будет на руках этой суммы, то я охотно возьму натурой, так сказать. После твоей многолетней работы у мадам Жадрин, я уверен, ты приобрела полезный опыт.
Краска бросилась мне лицо, я стала задыхаться. Сорок золотых – это примерно моя полугодовая зарплата на текущий момент. И, разумеется, такой суммы на руках у меня нет. Только подумать мерзко о том, что я могу что-то стать должной Майклу. Я просто обязана сорвать куш в тотализаторе, иначе мне не жить. Конечно, в случае проигрыша можно будет попробовать взять ещё один кредит в Гномьем Банке, но так как я не смогу обосновать цель трат, как это было с оплатой учёбы, проценты будут воистину гномьими!
В коридоре зазвучали массивные каблуки, а через несколько секунд в лабораторию зашла Дикса.
– О-о-о, Майкл, приве-е-ет! – она глядела на него во все глаза и улыбалась, обнажая весь верхний ряд кривоватых и далеко стоящих друг от друга зубов. – А ты к нам? Хочешь чаю?
– М-м-м-м, нет, у меня работы много, я забежал мельком, лишь поздороваться, – бросил шатен с глазами цвета индиго и тут же бочком, протискиваясь между Диксой и дверью, но стараясь не задеть первую, выпрыгнул в коридор.
Дикса проводила Майкла долгим и томным взглядом.
– Какой мужчина! – произнесла она с придыханием, закатив глаза.
«И с какой гнильцой в душе», – проворчала я, переобуваясь в сменные туфли. «Ладно я, не разбирающаяся и ничего не понимающая в мужчинах, но Дикса же – эмпат и специалист по аурам!» Я ещё раз посмотрела на девушку в растянутом свитере с уродливой волосатой бородавкой на щеке и двумя косичками, какие заплетают маленьким девочкам в начальной школе. «М-м-м-м… с другой стороны я могу её понять, ведь я же когда-то и сама влюбилась в Майкла, когда училась в Магическом Университете».
Я тряхнула головой, отгоняя все мысли о Майке. Сейчас надо было зайти к Бенефису и как-то сообщить ему о том, что этот фиолетовый корсет, где бы он ни был найден, явно фальшивая улика, подброшенная кем-то нарочно, чтобы отвести внимание следователя от настоящего преступника.
Погружённая в свои размышления, я схватила корсет и пронеслась стремительным шагом через приёмную Бенефиса, и уже толкнула дверь в кабинет шефа, прежде чем услышал торопливое от красавицы Эллочки:
– Туда нельзя, шеф не один, он занят!
Но дверь уже распахнулась, и моему взору представился взбешённый Бенефис, мерящий широкими шагами собственный кабинет, и тот самый мужчина приятной внешности в дорогом деловом костюме, которого я видела вчера. Кажется, Элла говорила, что его зовут Дарион. Неужели этот мужчина и правда, легендарный Дарион Блекшир, глава Службы Безопасности по Иномирным Делам? Я никогда не видела его фото в газетах и не была уверена, что это он.
– Ты не имеешь права забирать у меня это дело! В столице действует опасный преступник, предположительно серийный убийца. Это дело департамента Особо Тяжких Преступлений и Убийств! – почти орал Бенефис на мужчину. В своём боевом запале он так и не заметил меня, вошедшую в кабинет. Я так и замерла с открытым ртом у двери.