Дело о вражеском штабе (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)
Шрифт:
Но нам с Повзло до сих пор удавалось охладить управленческий пыл Обнорского. Во-первых, говорили мы, у многих сотрудников Агентства работа непубличная, и нечего им светиться в новой форме с галунами и аксельбантами. А во-вторых, добавлял я, это ж денег стоит. А финансовое положение Агентства - не ах, чтоб так разоряться.
Обнорский аргументам внял. Но частично - предоставить сотрудникам полную свободу в выборе одежды натура не позволяла. И я должен был быстренько в письменном виде попытаться удовлетворить армейские ухватки Обнорского, не слишком ограничив
Первый пункт инструкции я изложил быстро. "Сотрудники Агентства обязаны ходить на работу в начищенной обуви".
Я знал, что для всех бывших военных главное - это начищенные сапоги. Теперь надо прикинуть, сколько нужно будет закупить щеток и кремов. Ну четыре щетки, пожалуй, хватит. Жалко только, что обувь у народа не одного цвета. Была бы черная - купил бы пятикилограммовую банку гуталина: на полгода хватит. А тут опять расходы...
Следующим пунктом инструкции следовало бы изложить требование ношения чистых подворотничков. Обнорскому бы понравилось. Но, боюсь, народ не поймет.
С внешним видом мужчин все было довольно просто: брюки - любые, но чистые и со стрелочками. Шорты - запрещены.
Желателен пиджак с карманами. Рубашка - выглаженная. Менять не реже чем раз в два дня.
С женщинами сложнее. Я указал рекомендуемую длину юбок для дам - не выше двух сантиметров от колена (интересно, от какой части колена эти сантиметры считать?- ну не будем вдаваться в частности). Разрез на юбке - не выше середины бедра (эх, придется всех наших женщин предварительно замерить. Надо закупить линейку подлиннее).
Обнорский был хоть и жуткий бабник, если считать по количеству женщин, которые в разные периоды жизни скрашивали его быт, но никаких фривольностей сотрудницам "Золотой пули" не разрешал.
Поэтому в проекте инструкции я указал на необходимость всем женщинам носить лифчики (нет, лучше напишу - бюстгальтеры, выглядит интеллигентнее). Так и запишем: "Носка бюстгальтеров для сотрудников Агентства женского пола обязательна круглогодично".
Тут я подумал, что получается какой-то бред - как будто лифчики носить надо, а трусы не надо. Исправил фразу. Получилось: "Носка бюстгальтеров и трусов для сотрудников Агентства женского пола обязательна круглогодично". Хорошо вышло.
Последний пункт инструкции звучал просто замечательно: "Контроль за исполнением возложить на заместителя директора Агентства по хозяйственной части Скрипку А. Л.".
* 5 *
Утром на следующий день Каширин положил передо мной отчет о первых результатах по делу Инги Корнеевской.
Оказалось, что ей тридцать два года - я так примерно и думал. Родилась в Одессе. Образование высшее - инженер. Три раза была замужем. Фамилию не меняла.
Сейчас в разводе. Квартира на Московском, в которой она меня принимала,- расселенная три года назад коммуналка, записана на некую гражданку Иванову.
Инга выступала соучредителем трех фирм с ничего не говорящими названиями. Не судима. Автотранспортом не владеет.
– А что с УБЭП?- спросил я у Каширина.
– Есть такой Михаил Лишенко - замначальника отдела. Больше пока никакой информации.
– А по фотографии?
– Пока ничего.
– А кто такой этот пострадавший от мошенников Белов?
– Да ты бы хоть узнал у этой дамочки, что за фирма у этого Белова. Как его имя-отчество? Год рождения? В Питере Беловых - несколько тысяч...
– Ладно, Родион, не ругайся. Я данные Белова выясню, а ты не хочешь ли пока взять и вот так, по-простому, поговорить с этим майором Лишенко? Сказать, что, мол, ты - журналист Агентства, интересуешься делами о мошенничествах. Может, он чего и сболтнет...
***
Вечером я позвонил Инге и сказал, что мне нужна от нее дополнительная информация. "Приезжайте",- сказала она.
Я приехал. И уже к утру знал об этом Белове все. Но устал страшно.
* 6 *
Горностаева со мной не разговаривала и демонстративно стряхивала пепел на пол. А у меня даже не было сил сказать ей какую-нибудь гадость.
Каширин пришел злой.
– Поговорил я с твоим майором. Сука редкостная. Меня послал разве что не матом. Сказал, что для Агентства этого засранца Обнорского слова не произнесет.
– А чего это он?
– Просто сволочь. Давай его посадим.
– Сажает, Родион, как известно, суд.
Но мы можем и помочь нашим правоохранительным органам избавиться от позорящих их субъектов. У меня вот был знакомый, инженер, так в советские еще времена от него ушла жена. Об этом стало известно у него на работе, собрали собрание коллектива и стали этот факт его биографии обсуждать. Коллектив решил: поведение этого моего знакомого осудить и его портрет повесить на доску позора вместе с фотографиями прогульщиков и пьяниц.
– И повесили?
– Повесили. А тут жена взяла и вернулась. Ну этот инженер бежит в профком и говорит: у меня, мол, баба возвернулась, поскольку я такой замечательный. И мой портрет надо перевесить с доски позора на доску почета. А ему отвечают, что мы твой портрет с доски позора по такому случаю, конечно, снимем, но до почета ты, брат, не дорос. Ну расстроился он почему-то сильно. Запил. И его портрет опять повесили на доску позора. Так до конца перестройки и висел. В общем, раньше люди совестливые были, им и морального наказания было достаточно. А майора этого, Лишенко, действительно, посадить было бы неплохо.
***
Каширин развил дикую активность, и вскоре план кампании по посадке майора Лишенко вчерне был готов.
Во-первых, Родион выяснил, что Лишенко в свое время уже отстраняли от работы - его подозревали в получении взяток. Но доказать ничего не удалось, и после очередной смены руководства главка майора не только восстановили, но и повысили.
Во-вторых, на фотографии Лишенко был изображен с неким Ваней Кувалдой среднего уровня бандитом то ли из "пермских", то ли из "казанских". Третьего типа на снимке опознать не удалось.