Чтение онлайн

на главную

Жанры

Дело о золотой мушке. Убийство в магазине игрушек
Шрифт:

К сожалению, она оказалась права. Темные дождевые тучи еще более омрачили ночное небо, и теперь уже не было видно звезд. Капли шуршали и плескались в листве.

– Помнится, в этом конце сада был летний домик, – откликнулся Кадоган. – Быстрей, бежим туда!

Летний домик все еще был на прежнем месте, и они, запыхавшись и спотыкаясь, поспешили подняться туда по лестнице. Кадоган чиркнул спичкой, огонек выхватил из тьмы пыльную неуютную обстановку: сложенные у стен шезлонги, кое-какие садовые инструменты и большую коробку с набором шаров для кеглей. Напротив двери была дубовая скамья, и они уселись на нее. Кадоган огляделся вокруг в темноте.

– У меня мурашки по спине, – заметил он, добавив ни к селу ни к городу: – Когда я был студентом, то как-то занимался здесь любовью с одной девицей.

– Хорошенькой?

– Нет,

не особенно. У нее были довольно толстые ноги, а звали ее… Ее звали… Фу-ты! Забыл начисто. Tout lasse, tout casse, tout passe [331] . Помнится, я неважно себя чувствовал и не проявлял большого энтузиазма. Не думаю, что бедняжка получила от этого особенное удовольствие.

Прошел уже час с тех пор, как Хейверинг сделал свое признание на реке, и сейчас, апатичный и как будто одурманенный, он был временно заперт в комнате, прилегающей к кабинету Фена. Сам Фен выгнал их на улицу, потому что, как он объяснил, ему надо подумать. С лужайки, по которой они слонялись, им был виден свет в его комнате и все освещенные окна Сент-Кристоферс, обращенные в сад. Мистер Хоскинс ушел туда вместе с Уилксом выпить, так как оказалось, что запасы виски Фена истощились. Некоторое время вокруг все было тихо, если не считать джаза, доносившегося иногда из комнаты какого-то студента.

331

Французская пословица «Ничто не вечно под луной», букв.: «Все слабеет, все ломается, все проходит» (фр.).

– Некоторые совершают необычные поступки, – сказал задумчиво Кадоган, – но в общем не такие необычные, как другие. Взять хоть мисс Снейт. Или мистера Россетера. Или, – он немного помрачнел, – Фена.

– Вы все свое время тратите на то, чтобы с ним за компанию бегать за убийцами?

– Я? – внезапно усмехнулся Кадоган. – Нет, слава богу! Но, вообще говоря, смешно…

– Что смешно?

– Вчера вечером, всего лишь вчера вечером я страстно хотел приключений, напряжения душевных сил: чего угодно, что отсрочит наступление среднего возраста. Гёте говорил, что с желаниями следует быть поосторожней, потому что они могут осуществиться. Как он был прав! Мне хотелось, чтобы меня увезли от скуки, и боги исполнили мою просьбу.

– Никогда бы не подумала, что ваша жизнь была скучна.

– И тем не менее она именно такова. Видишь одних и тех же людей, делаешь одно и то же. Пытаешься устроить так, чтобы любимое дело хотя бы отчасти пересекалось с занятиями, за которые в этом мире принято платить деньги…

– Но вы знамениты, – возразила Салли. – Профессор Фен так говорил, а тут я и сама вспомнила, где видела ваше лицо раньше. Это было в «Рэдио таймс» [332] .

– А! – сказал Кадоган без особого энтузиазма. – Лучше бы они не пускали в эфир такие вещи без спроса. Я получился похожим на мистика, который пытается в одно и то же время вступить в контакт с Бесконечным и сопротивляться жестокому расстройству желудка.

332

«Рэдио таймс» – еженедельный журнал радио-, а позже телерадиопрограмм, издаваемый Би-би-си. Был основан в 1923 г. и существовал вплоть до 2011 г.

– Что вы там делали?

– Делал? О, понимаю… Я читал стихи.

– Какие стихи?

– Кое-что собственного сочинения.

В полутьме было видно, как Салли усмехнулась.

– Я все еще не могу себе представить вас пишущим стихи. Во-первых, вы слишком просто держитесь для такого занятия.

Кадоган приободрился.

– Знаете, это меня утешает. А я уж боялся, что превращаюсь в банального рифмоплета, этакого Вормиуса [333] .

– Конечно, то, как вы говорите, скорее опровергает ваши опасения.

333

«… Вормиуса» – отсылка к стихотворению А. Поупа (1688–1744) «Послание к доктору Арбетноту».

– Извините. Я цитировал Поупа.

– Мне все равно, откуда эта цитата. Довольно невоспитанно с вашей стороны цитировать то, чего я не пойму. Все равно что говорить с кем-то на языке, которого тот не знает.

– О, простите, – раскаялся Кадоган. – Честно, это всего лишь привычка. Но было бы еще более невежливо, если бы я разговаривал с вами, как с ребенком.

Салли все еще обдумывала недостоверность притязаний Кадогана на то, чтобы быть поэтом. Ее смущала его хотя и мрачная, но заурядная внешность.

– Вы должны были бы выглядеть по-другому, – сказала она.

– Почему? – спросил Кадоган. Он закурил сигарету и протянул еще одну ей. – Поэтам вовсе не обязательно выглядеть как-то особенно. Вордсворт был похож на упрямую лошадь с твердыми убеждениями; Честертон был вылитый Фальстаф; Уитмен был лохматым силачом, похожим на золотоискателя. Правда заключается в том, что никакого поэтического типа не существует. Чосер был правительственным чиновником; Сидни – солдатом, Вийон – вором, Марвелл – членом Парламента; Бёрнс – деревенским парнем; Хаусмен – университетским преподавателем. Вы можете быть кем угодно – и все-таки поэтом. Вы можете быть чванливым, как Вордсворт, или скромным, как Харди, богатым, как Байрон, или бедным, как Фрэнсис Томпсон, религиозным, как Купер, или язычником, как Кэрью. Не важно, во что вы верите; Шелли верил во все безумные идеи, какие только бывают на белом свете, Китс не верил ни во что, кроме святости сердечных чувств. И я готов поклясться, Салли, что вы могли бы проходить мимо Шекспира каждое утро по дороге на работу в течение двадцати лет, не заметив его… Боже мой, это превращается в лекцию.

– Однако у поэтов должно быть хоть что-то общее!

– Конечно! Они пишут стихи.

– Ну тогда это должно делать их похожими друг на друга хотя бы отчасти.

– Должно? – Кадоган выдохнул облако дыма и смотрел, как оно проплывало, призрачное и прозрачное, сквозь бледный прямоугольник двери. – Если собрать всех поэтов в прихожей перед вратами рая, возникнет масса светских неловкостей в общении. Марлоу не станет разговаривать с Доусоном, а Эмилия Бронте убежит при приближении Чосера… – Он усмехнулся, но продолжал серьезно: – Думаю, что единственная черта, общая для всех поэтов, – это своего рода творческая щедрость души по отношению к своим собратьям, но даже в этом мы не можем быть слишком уверены в случае с такими поэтами, как Бодлер и Поуп, и неприятными невротиками вроде Суинберна. Нет, никакого «поэтического типа» не существует. И не без причины.

– Но почему?

Кадоган тихо простонал:

– Очень мило с вашей стороны быть такой вежливой, но я хорошо знаю, когда становлюсь скучным.

Салли ущипнула его.

– Осел, – сказала она, – мне интересно. Скажите мне, почему поэту необязательно быть нестриженым субъектом?

– Потому что, – ответил Кадоган, неловко пытаясь измерить длину собственных волос левой рукой, – поэзия не является порождением личности. Я имею в виду, что она существует независимо от вашего ума, ваших привычек, ваших чувств и всего того, что составляет вашу личность. Поэтическое чувство безлично: греки были правы, когда называли его вдохновением. Таким образом, то, что лично вам нравится, не стоит ломаного гроша: важно только, хороший ли вы радиоприемник для поэтических волн. Поэзия – посещение свыше, она появляется и уходит по собственной сладостной воле.

– Ну и на что же она похожа?

– Собственно говоря, я не могу как следует объяснить это, потому что сам не вполне понимаю и надеюсь, что никогда не пойму. Но это уж точно не имеет ничего общего с «О, какие хорошенькие розочки» или «О, как мне грустно сегодня». Если бы это было так, сейчас в Англии было бы сорок миллионов поэтов. Это странное, пассивное чувство. Некоторые говорят, что это так, как если бы вы что-то заметили в первый раз, но, мне кажется, это скорее как если бы оно само заметило вас в первый раз. У вас такое чувство, будто роза или что бы там ни было светит на вас. И всегда после первого импульса приходит фраза, описывающая этот предмет. Как только это произошло, вы выходите из этого состояния, ваша личность мгновенно возвращается к вам, и вы пишете «Кентерберийские рассказы» или «Короля Лира» в зависимости от того, что вам ближе по складу. Это уж зависит от вас.

Поделиться:
Популярные книги

Сама себе хозяйка

Красовская Марианна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Сама себе хозяйка

Вечный Данж V

Матисов Павел
5. Вечный Данж
Фантастика:
фэнтези
7.68
рейтинг книги
Вечный Данж V

На границе империй. Том 5

INDIGO
5. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
7.50
рейтинг книги
На границе империй. Том 5

Счастье быть нужным

Арниева Юлия
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.25
рейтинг книги
Счастье быть нужным

Любовь Носорога

Зайцева Мария
Любовные романы:
современные любовные романы
9.11
рейтинг книги
Любовь Носорога

Мастер 6

Чащин Валерий
6. Мастер
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Мастер 6

Золотая осень 1977

Арх Максим
3. Регрессор в СССР
Фантастика:
альтернативная история
7.36
рейтинг книги
Золотая осень 1977

Виконт. Книга 3. Знамена Легиона

Юллем Евгений
3. Псевдоним `Испанец`
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
7.00
рейтинг книги
Виконт. Книга 3. Знамена Легиона

На границе империй. Том 6

INDIGO
6. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.31
рейтинг книги
На границе империй. Том 6

Столичный доктор

Вязовский Алексей
1. Столичный доктор
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
8.00
рейтинг книги
Столичный доктор

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки

Ардова Алиса
1. Вернуть невесту
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.49
рейтинг книги
Вернуть невесту. Ловушка для попаданки

Чехов. Книга 3

Гоблин (MeXXanik)
3. Адвокат Чехов
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Чехов. Книга 3

Неудержимый. Книга IX

Боярский Андрей
9. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга IX

Колючка для высшего эльфа или сиротка в академии

Жарова Анита
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Колючка для высшего эльфа или сиротка в академии