Дело об исчезнувших вампирах
Шрифт:
Улыбаюсь. Конечно.
– Нравится.
– И какая из тебя Заклинательница?
Чувствую, как искренность уходит из улыбки, но продолжаю держать марку. Оттягивая момент с ответом, лихо подцепляю двумя пальцами корзинку со взбитыми сливками, целиком отправляю в рот.
– Заклинательница отличная.
Кушин с приторной улыбкой смотрит на меня.
Начинается.
– И как много навских сущностей это оценило?
Поджимаю губы, с набитым ртом выглядит это наверно смешно, потому что именно такая реакция
– Зои, ты человек, у нас нет этой пресловутой магии. Нет ничего удивительного в том, что у тебя не получается.
Звучит обидно, очень, потому что у меня получается. И лучше чем у моих бывших однокурсников. Но дело в том, что я, как человек, не имею для граждан Нави авторитета.
– Меня недооценили...пока.
– Ну да. В деревне ты неплохо справлялась с курятниками, а здесь чем зарабатываешь на жизнь?
Давлюсь проклятым пироженным. Не собираюсь врать.
– Тут тоже есть несушки.
Кушин подавляет смех, но уголки губ насмешливо ползут вверх.
– Если вернешься, я выбью для тебя место главной заклинательницы в деревни.
Самое ужасное, что Кушин говорил вполне серьезно. Поняла по выражению карих глаз. В них надежда и убежденность в своей правде. Невероятно.
– Дело не в том, какое звание мне больше приглянется. Не хочу прятаться. Мне претит, что моя жизнь может быть ограничена территорией влияния купола. Мы ведь не зря попали сюда. Мы не зря здесь. А вдруг это второй шанс и можно ли его растрачивать на вечное убегание от чего-то неизвестного, такого отличного от нашего прежнего.
– Уж лучше насладиться ее короткостью.
– Да это лучше, чем бояться, когда прилетит Змей Горыныч, прорвет купол и сожрет всех детей. А он, кстати, вообще мяса не потребляет!
– Зои, я давно смирился с твоим странным обожанием всяких тварей.
– Очень великодушно с твоей стороны.
Кушин глубоко вздохнул, от чего на его груди немного расползлась вышитая ткань ворота рубахи.
– А демонов ты тоже защищать будешь?
– Демонам нет никакого до нас дела. Они кичатся своим могуществам, что им до каких-то людишек. А почему ты спрашиваешь?
Мужчина задумался, повернувшись к шторке, где скрылся официант, оставив нас в пустом кафе абсолютно одних. Удостоверившись, что никого поблизости нет, Кушин понизил голос.
– Поедем со мной. Всего на пару недель.
– Быстро добавляет он, видя мой протестующий жест.
Он что-то скрывает это очевидно, но что?
– Что тебя беспокоит?
Мужчина некоторое время молчит, но потом все-таки произносит еще более низким голосом: "Слышала, о нахараре Эзра?"
Отрицательно мотаю головой.
– Он в Алдаре.
– И что с того?
– Он нахарар, первозданный.
Облегченно вздыхаю. Если это все, то Кушин просто паникер.
– По соседству живет один, в Тамаране. По ночам не шалит,
– Да Зен Кадиаскер просто олицетворение благопристойности. А то что он предатель Прави - это ошибки юности.
Ничего не знаю ни про властителя Тамарани ни про другого, потому только пожимаю плечами.
– Дахан Эзра и Зен Кадиаскер непримиримые враги. Если рядом с одним появляется другой катастрофы не избежать. А когда сильный сжирает слабого, только щепки летят. Щепки это мы, Зои. И еще..., Эзра очень долго был в "гостях" у бесов.
– Ну и что?
– А то что он и раньше не отличался уравновешенной психикой. Кто знает, что с ним стало теперь?
– Скажи мне, как, живя в резервации, ты в курсе всего и обо всех? Я здесь уже месяц и ни о каком взбесившемся князе не ведаю.
– Зои, ты кроме тварей своих ничего и никого не видишь.
Ну, я довольно увлеченный человек.
– Я везу один заказ, сегодня ночью. Дилижанс в час быка. Обещай подумать.
Я уже подумала, но головой все равно киваю. Слишком хорошо идут пироженные, что бы снова начинать спорить с бывшим геологом.
Кто бы мог подумать что этот прекрасный день я закончу ни где-нибудь, а на нарах в кутузке.
2.
Семь лет назад меня звали Зоя Благовещенская. Четырнадцатилетняя школьница интерната в подмосковье, имеющая пару друзей, заветную мечту, подработку в зоопарке и пустой кошелек.
Сейчас я, Зои Серафи, - почетная Заклинательница, гражданка Нави и жительница провинции Алдарь, сижу, на заднем дворе таверны в курятнике, пытаюсь урегулировать вопрос мирно, за возможность заработать сегодня два золотых.
– Ну что будем договариваться? Смотрю в красные зрачки бесноватого петуха.
Два золотых это две недели экономной жизни. Сдаваться не собираюсь.
Что касается живности я всегда предпочитаю идти полюбовным путем, веруя в дипломатию и компромисс. Это всегда являлось камнем преткновения между мной и моими учителями, настаивающими на заговоре или заклятии. А я не люблю, особенно в быту, когда характер животины или настроение не благоволит к исполнению долга перед социумом. Заклятие в этом случае является принуждением, а не исцелением.
Красный хохолок брыкнул вперед, на меня уставился один грозно-подозрительный глаз. Желтая ножка с загнутой шпорой вспорола соломенный настил на полу. Вот встретишь такого в Яви и сразу скажешься душевнобольным и добровольно сдашься в дурку. Петухи огромные, воинственные, боевые, с яркой окраской.
– Так хозяину сказать, что б в меню холодец добавил? Интересуюсь меланхолично.
Грязные когти коротко вспахнули комья перегнившей землицы, а хохолок метнулся в сторону темного угла.