Дело об избиении младенцев
Шрифт:
— О каких деньгах вы говорите? — Недоуменно перебила Нина собеседника. — Ведь, как вам видимо известно, сейчас положение в фирме достаточно напряженное и свободной наличности кот наплакал. Я до сих пор не могу разобраться во всей бухгалтерии, навороченной «сподвижниками» отчима. И если чему радуюсь, то только их нынешнему (и, надеюсь, будущему тоже) отсутствию в фирме.
Ивченко, слушая Нину, достал из принесенной с собой папки дощечку-картонку с прикрепленным на ней кусочком полимерной пленки. Такие дощечки некогда продавались во многих канцелярских магазинах, и детишки рисовали на них, надавливая чем-нибудь твердым. Надавил — получился рисунок, приподнял пленку — все чисто. Гость не стал рисовать, но написал на дощечке несколько слов и протянул Нине, дав прочитать.
Нюра с радостью засобиралась на кухню приготовить гостям что-нибудь поесть, а Нертов с Арчи и Александрычем расположились в одной из комнат, подальше от спящего Мити, чтобы обсудить план дальнейших действий.
Первым начал говорить Алексей, рассказав обо всех фактах, ставших ему известными за последние дни.
— Со входом разобрались, я успел договориться, — Нертов кивнул в сторону прихожей, которую теперь защищеали мощные сейфовые двери с фирменным перископным глазком, — своих ребят-охранников, с которыми раньше работал, к Нине приставил, вневедомственная охрана завтра установит сигнализацию, у парадной тоже через день-два человек будет… Но, помня наши французские приключения, я не склонен недооценивать ситуацию. И звонки, и взлом не случайны. Я, конечно, с радостью бы забрал Нину с сыном и, загнав кому угодно ее треклятые акции, рванул куда подальше, но тут, сам понимаете, не моя воля. Поэтому я хочу, чтобы вы, зная все «но», все-таки согласились помочь. Честно говоря, не исключаю, что на Нину пытается «наехать» кто-нибудь из «бывших». Даже просто так, чтобы потрепать нервы. Она ведь успела и разогнать из «Транскросса» кое-кого, и, не исключено, озлобить некоторых оставшихся. А вы ситуацией владеете, наработки остались… Ну, как, Арчи, согласен?..
Сыщик неопределенно хмыкнул, прикидывая, сколько неприятностей рискует огрести его контора, втянись она снова в «транскроссовские» дела, но готов был согласиться с предложением друга, тем более что заказов в последнее время не хватало, а работа со всяким дерьмом это судьба любого опера, пусть даже отставного. Александрыч, казалось, угадал мысли начальника. Он сердито засопел и, грузно поднявшись из кресла, направился к окну, чтобы лишний раз убедиться: его недавно купленная машина, припаркованная на улице, до сих пор не угнана. Посмотрев вниз через тюлевую занавеску и удостоверившись, что любимая ласточка на месте, Александрыч хотел было вернуться назад, чтобы заявить о смирении со своей участью, но вместо этого шагнул в сторону и, показывая куда-то вдаль и наверх рукой, удивленно выдохнул.
— Ребята, кто-то «пасет» наш дом.
Алексей, проследив направление руки сыщика, заметил слабый отблеск весеннего солнца, сыгравший в одном из темных чердачных окон дома на противоположной стороне улицы. Этот отблеск не мог быть отражением обычного пыльного осколка стекла, скорее он принадлежал биноклю или, еще хуже, винтовке с оптическим прицелом…
«…Мы договаривались с Толей, что эти деньги должны работать и, если с ним что случится, на вас… На вас… На вас…«- Эти слова маленьким молоточком стучали в виске Нины все время, пока она ехала с Ивченко на своей машине, уносящей их от «Транскросса».
Прочитав на дощечке послание Нина собралась с духом и, улыбнувшись собеседнику, предложила ему съездить прогуляться («А то этот пустой и душный кабинет так давит. Я, если есть время, стараюсь не сидеть в нем»…). Семен Львович принял предложенную игру и, поддакнув, что-то заговорил о целебном весеннем воздухе.
Машину Нина вела сама, а два ее охранника и «секретарь» Ивченко со своим напарником, ругая про себя сумасбродных клиентов, ни в грош не ставящих телохранителей, следовали сзади в автомобиле Семена Львовича. Нине и на самом деле захотелось подышать свежим воздухом. Но, кроме того, она знала, что по дороге о делах не очень-то поговоришь, а значит, будет время собраться с мыслями, обдумать предложение Ивченко. «Конечно, пыталась про себя рассуждать она, — про последние «транскроссовские» проблемы не знал только ленивый. Но нигде вслух не говорилось о деньгах отчима». Первый, кто открыто заговорил о них, был тот бандит, «бригадир» на Лазурном берегу, который попытался добыть шифры сейфов от похищенной и крепко связанной наследницы. Знал о деньгах и ее бывший (а после непонятным образом погибший в «Крестах») жених Денис. Нина сама по глупости как-то ляпнула ему, что знает номера счетов. С этого-то, кажется, и начались все неприятности. Если бы не Алексей — выпутаться бы из них вряд ли удалось бы. Как минимум четыре раза Нертов, рискуя собой, спасал жизнь Нины. И тогда, на Киевском шоссе, когда ее заманивали на неизвестную ферму, и на именинах отчима, когда вместо Нины погибла случайная девушка, и во Франции, и в охотничьем домике…
«Бедный Сергей Иванович»! — Память вдруг некстати начала ворошить прошлое, высвечивая как в немом кино худощавую фигуру старика в вылинявшей гимнастерке, нелепо распластавшуюся на тронутой заморозком земле. А потом — бьющуюся в крепких руках «главбуховских» парней жену Савельева. Она тогда никого не узнавала и только бессмысленно рвалась к убитому мужу, умоляя: «Пустите… сынки, пустите…«Нина пыталась успокоить, увести ее, но старушка вдруг ослабла и бессильно повисла на руках автоматчиков. Приехавший позже врач, мимоходом приподняв ее веко, невпопад хохотнул и спросил у присутствовавших: «А бабуля что, тоже в перестрелке участвовала?» «Идите, — оборвал его «Главбух», — займитесь своим делом»…
Воспоминания захватили Нину и она очнулась только когда Ивченко уже наверное во второй или третий раз переспросил, куда она едет.
— Извините, задумалась, — Нина слабо улыбнулась, — если не возражаете, давайте, пройдемся по Летнему саду.
Ивченко не возражал, думая, что Климова не такая уж дура, какой ее можно было представить. Стоило только заикнуться о даутовских деньгах, как она сразу же выскочила из кабинета, где того и гляди, мог оказаться махонький, но зловредный «жучок», установленный, скажем, налоговиками.
«К ней следует присмотреться получше, а там, глядишь, сработаемся». — Неторопливо рассуждал про себя московский гость.
«Он слишком уж осведомлен о делах папы, — думала в это время Нина, — не зря Леша предупреждал, чтобы я о деньгах молчала. Но ничего, поговорим, глядишь, что-нибудь полезное и выплывет. Интересные у отца друзья, того и гляди за горло схватят… А вдруг он сможет подсказать, кто так усердно интересуется моей персоной»?.. Впрочем, на это надежда была слабая и Нина это прекрасно понимала. Главное было все-таки выполнить требование Алексея и, как он говорил, «врубить дуру», сделать вид, что о деньгах отчима ей ничего не известно…
Александрычу пришлось остаться в квартире, а Нертов и Арчи рванулись на улицу. Они проскочили через уже достаточно изученный чердак и вышли во двор соседнего дома. Затем, отойдя подальше по улице, пересекли ее и, двигаясь чуть ли не вплотную к стенам зданий на противоположной стороне, наконец достигли дома, откуда велось наблюдение.
— Коля, ты знаешь, что времени для вызова людей у нас нет, — Нертов пристально посмотрел на друга, — поэтому тебе придется остаться внизу — мы не знаем, откуда вылезет наблюдатель.
Арчи попытался возразить, ссылаясь на то, что его друг еще не успел окрепнуть после ранения, но Алексей прервал его, заявив, что, во-первых, он достаточно здоров, во-вторых, лучше сможет сработать при захвате на чердаке.
— Да, и не забывай, что у меня есть нормальный «ствол», я ведь как-никак охранник, а не сыщик. И, видит бог, если мы опоздали, то на улице ты сработаешь лучше меня — в «наружке» я не силен.
Николай вынужден был согласиться а Нертов, нырнув в ближайшую парадную, осторожно начал подниматься по лестнице наверх.