Дело одинокой канарейки
Шрифт:
– Ну как, слышно? – приподняв голову, спросила она. Взгляд Петровой был устремлен на вилку.
– А разве Кока был левшой?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты не левша, но вилку взяла в левую руку. По привычке, как прибор, или именно так держал пистолет Кока?
Даша посмотрела на вилку:
– Так он держал.
– Дай-ка мне телефон.
По первому номеру никто не ответил, Петрова набрала следующий.
– Алло, Лелька, привет! Ты еще не на работе? Забеги ко мне на секунду... Нет, все в порядке...
И, повернувшись к Даше, она пояснила:
– Сейчас придет Лелька, спросим еще и у нее.
– Полянская дружила с Кокой? – искренне удивилась Даша.
– Конечно, – засмеялась Аня. – Лелька со всеми дружит. Кроме тебя, конечно.
– Подумаешь! – Даша состроила недовольную мину. – Мне ее дружба даром не нужна. А на какой почве они общались-то?
– На какой почве Кока может хоть с кем-нибудь общаться? Разумеется, на почве археологии.
– Подожди, я не поняла: он приходил к Лельке беседовать об археологии?
– Да нет, Кока приходил ко мне. Как только ему в голову стукала очередная безумная теория, он тут же мчался ко мне за консультацией. Или предлагал заняться моделированием исторических процессов.
– Как это?
– Какая тебе разница!.. Ну, например, что было бы, если бы динозавры не вымерли, а продолжили свое развитие дальше. Как развивалась бы наша планета, если бы не претерпевала метеоритные атаки. Могли ли динозавры развиться в гомо сапиенс, ну и тому подобные глупости.
– А Лелька кем у вас была? Человекоподобным динозавром? – хихикнула Даша. – Слушай, а это идея. Я-то думаю, почему она такая большая и тупая, а оказывается, все просто – твоя Полянская потомок единственного выжившего динозавра.
– Дурная ты, Рыжая. До невозможности, – вздохнула Аня. – У тебя просто морда смазливее, а так ты еще более бестолковая, чем она. От Лельки хоть какая-то польза была, и в отличие от тебя она давала мне работать.
Тут Петрова не выдержала и рассмеялась.
– Конечно, о покойниках плохо не говорят, но это был какой-то ужас. Когда от Кокиных идей у меня в глазах начинали мелькать кровавые плезиозавры, я срочно вызывала Лельку. Он ей про раскопки, а она ему про молочную диету. Так и разговаривали, как тупой с глухим.
Хлопнула дверь.
– Когда же это наконец кончится, – послышался из прихожей густой Лелькин бас. – Приходи, кто хочет, выноси, что хочешь... Анька, помяни мое слово, когда-нибудь тебя трахнут, даже не сказав спасибо... Ой, здрасьте! Рыжая, а ты чего тут делаешь? А малой твой где? Чего он сбежал, как ошпаренный?
– Ты ж его укусила, – с трудом сдерживая улыбку, ответила Даша. – Да еще за руку. А у него их всего две.
Красные щеки Полянской начали мелко трястись, и Аня поспешила разрядить ситуацию, задав соседке вопрос:
– Слушай, Лелька, помнишь Коку-археолога? Который тебе истории интересные про динозавров рассказывал?
Полянская сверлила ее своими круглыми пустыми глазами.
– Ну помню. А что?
– Скажи, пожалуйста, он не был, случайно, левшой?
– Нет. – В ее ответе чувствовалась такая уверенность, что Аня ей сразу поверила.
– Точно?
– Уверена.
– На сто процентов?
– На двести пятьдесят.
К допросу подключилась Даша:
– Лелька, а о чем тебе в последнее время Кока рассказывал?
Полянская сморгнула.
– Много о чем.
– О своих раскопках?
– Говорил.
– Что говорил?
– Не помню.
– А не рассказывал, что хочет поехать в Турцию?
– Не рассказывал.
– А в Испанию?
– Нет.
– А о чем же он тогда тебе рассказывал?
– Ни о чем.
Даша взорвалась:
– Черт бы тебя побрал! Как это ни о чем?! Ты только что сказала, что много о чем. И Анька уверяет, что он с тобой часами разговаривал!
Полянская начала наливаться кровью. Наклонившись всем своим могучим телом вперед, она рявкнула во весь голос:
– Ты чего разоралась, как бешеная? Ща как дам по шее!
Даша присела от страха. Заметив испуг в ее глазах, Лелька успокоилась.
– С чего бы я стала его бредни слушать? Вон Аньке только помогала. Ей работать надо, а этот гад сидит тут и гундит. Так я включу телевизор, посажу его рядом, вроде как слушаю, а сама передачу смотрю. Мне все равно, а Анька хоть поработать могла.
Петрова растроганно улыбнулась:
– Спасибо, Лелька. Я не знала, что ты такая... внимательная.
Полянская самодовольно улыбнулась и с оттенком превосходства посмотрела на Дашу.
– Да уж... Не то что другие. Ходят тут, только грязь развозят.
Но молодая женщина, казалось, не слышала последней реплики. Она задумчиво теребила волосы.
– Вот уж не думала, что Кока был такой болтливый. А что, если он не только вам все рассказывал?
Последовала пауза, во время которой Лелька продолжала изучать Дашу недружелюбным взглядом.
– Был? А почему был?
Даша смущенно прикрыла рот рукой.
– Потому что он уже не живет.
– Что значит «не живет»? – не меняя интонации, переспросила Лелька.
– Не живет, значит умер. Его убили.
– Когда?
– Застрелили. Почти неделю назад. Мы как раз пытаемся понять, кто и зачем это сделал.
– А тебе зачем это надо?
Даша растерянно посмотрела на Аню, словно ища у нее поддержки, но та только махнула рукой:
– Ладно, Рыжая, не отвлекайся. Важно то, что Кока действительно, скорее всего, левшой не был.
– Ну и что?
– Ну и то. Я, конечно, не особо разбираюсь в боевых и стрелковых видах спорта, но объясни мне такую вещь: почему, когда на человека нападают, угрожают его жизни, он держит оружие в нерабочей левой руке?