Дело Тутанхамона
Шрифт:
Лако поморщился:
– Ой, как некстати… Вот, взгляните! – Он указал на две внушительные стопки писем. – Высокопоставленные египтяне просят разрешить им осмотреть гробницу. Пишут и пишут! Гробница, мол, принадлежит Египту, и мы не имеем права ее закрывать.
– И тем не менее она будет закрыта, – стоял на своем Картер.
– Граф был куда более сговорчивым! Вы ставите меня в трудное положение. Что прикажете отвечать?
– Что только я уполномочен пускать в гробницу посетителей.
Лако что-то себе пометил.
– Насколько я помню, – продолжал он, – срок вашего контракта с «Таймс» скоро истекает?
– Мы его продлим! Руководство «Таймс» уже подписало соглашения с другими изданиями. Я зачислил их корреспондента, Артура Мертона, в свою исследовательскую группу.
– Но это безумие!
– Напротив. Он разбирается в археологии и достоверно информирует общественность!
– Боюсь, египетская пресса взбеленится!
– В виде исключения они по-прежнему будут бесплатно получать от нас сообщения.
– Хорошо. Приходите завтра!
Картеру не терпелось вернуться в Долину и вновь почувствовать ее суровое очарование. Подумать только, скоро ему предстоит увидеть фараона! Каир был чересчур большим и шумным городом. Говард ощущал себя здесь муравьем. Он боялся, что без графа не сумеет противостоять проискам Лако.
Картер поднялся на холм, к городской крепости, и залюбовался пустыней, отступавшей под натиском растущего города. Как он обожал этот незыблемый пейзаж, звучавший как призыв к бессмертной, неподвластной человеку тайне! Ни пронзительный ветер, ни неприступные, обрывистые скалы не заставят его отказаться от полной загадок кочевой жизни. Когда тайна фараона будет раскрыта, он уедет в пустыню вместе с Эвой.
На следующий день красивое лицо Лако оказалось менее любезным. Он нервно барабанил пальцами по столу.
– Мне так неловко перед вами, Картер, – начал он.
– Что случилось?
– Некоторые сотрудники Управления против того, чтобы продлевать вашу концессию. Я должен уважать их мнение. Мой принцип – справедливость!
– А в чем, собственно, дело?
– Присутствие журналиста Мертона в вашей исследовательской группе выглядит сомнительно! Более того, ваше нежелание пускать в гробницу посетителей и то пренебрежение, которое вы выказываете по отношению к местной прессе, может вызвать очередной скандал.
– Это смехотворно! Они получают официальные сообщения!
– Вас обвинят в нелюбви к Египту и в собственническом отношении к гробнице.
– Да как же я могу не любить Египет? Я здесь живу с восемнадцати лет! Египет стал моей родиной, господин начальник! Здесь вся моя жизнь!
– Давайте обойдемся без высоких слов! Что насчет посетителей?
– Но ведь они хотят попасть в гробницу только из снобизма! Для них это балаган! Неужели вы потребуете, чтобы я прерывал свою научную работу для того, чтобы кто-то мог развлечься? Подписывайте договор, и точка! Мне нужно в Долину.
Лако взял со стола папку.
– Посмотрим! Я поговорю с министром.
Министр общественных работ Абд эль-Хамид Паша слыл настоящим бонвиваном, любителем банкетов и сиест. Спокойный, плавный путь наверх основывался на его покладистом, веселом нраве. Он ненавидел ссориться, был прирожденным дипломатом и улаживал все свои дела, нахваливая собеседника. В душе он страшно боялся независимости Египта, однако делал вид, будто поддерживает патриотов.
Лако застыл в поклоне.
– Что за тонкое дело вы хотели обсудить со мной, мистер Лако?
– Концессию графа Карнарвона.
– Разве это еще не улажено?
– К сожалению, нет, господин министр! Картер слишком упрям. Он не желает уступить ни одному нашему требованию, каждое из которых, впрочем, совершенно обоснованно!
– Я слышал, что он очень сведущ в своем деле.
– Совершенно верно, господин министр! Однако он нелюбезен с местной прессой и вашими высокопоставленными соотечественниками, желающими осмотреть гробницу.
– Он англичанин?
– Да.
– Англичане нам нужны.
– Конечно, но…
– Спорить с мистером Картером – значит досаждать английскому посланнику и навлекать на Египет недовольство Великобритании!
– Но эксклюзивный контракт с «Таймс» оскорбителен для египтян!
– Не преувеличивайте, господин Лако! Это просто сделка. А высокопоставленные экскурсанты подождут. Все это как-то несущественно!
Лако, досадуя на благодушие министра, напрасно пытался перетянуть его на свою сторону.
– Что же мне делать? – в отчаянии воскликнул он.
– Подписать договор и позволить мистеру Картеру приступить к работе! Для меня, мистер Лако, это дело решенное.
79
Восемнадцатого октября рабочие снова открыли раскоп. Они работали с энтузиазмом, и дело быстро спорилось. Через неделю Картер смог пройти по коридору, отпереть стальную решетку и войти в святилище. Ему почудилось, что лорд Карнарвон следует за ним.
– Мы не готовы начинать работу, Говард, – сказал Каллендер. – Из Управления не привезли обещанные лампы. Также нет материалов для упаковки груза.
– Но ведь я перевел им деньги, назначил дату и подчеркнул важность освещения! – Картер был взбешен.
Визит к инспектору ничего не дал. Тот равнодушно заявил, что лампы скоро привезут.
Покидая Управление, Картер столкнулся с Брэдстритом, который бросился в Луксор, прослышав, что в гробнице снова ведутся работы. Огромный, злющий тип со вздувшимися венами на лбу вел себя исключительно нахально:
– Что новенького, Картер?
– Подите к черту!
– Я – корреспондент трех газет – лондонской, американской и местной! Я призван информировать весь мир, и вы не смеете посылать меня к черту!