Дело всей жизни. Неопубликованное (др. издание)
Шрифт:
А. А. Новиков заверил, что авиация присоединится при малейшем улучшении погоды.
Оставшиеся до начала операции дни А. М. Василевский посвятил изучению готовности армий к штурму Кенигсберга. В сопровождении группы генералов и офицеров oн поехал в 43-ю армию, наносившую главный удар по городу с северо-запада. Генерал А. П. Белобородов с предельной лаконичностью доложил:
– К штурму все готово… Артиллерия начала свою работу…
На вопрос маршала, как он оценивает перспективы, командарм ответил без колебаний:
– В успехе уверен. Для обеспечения его сделано все возможное, а солдаты, как никогда, рвутся в бой. Ведь появившееся в сводках «берлинское направление»
– А если авиация из-за погоды не сможет поддержать вас в полную силу?
После некоторого раздумья Белобородов решительно махнул рукой:
– Сломим и без авиации! Артиллеристы не подведут и в такую погоду. Верно я говорю? – с улыбкой повернулся он к командующему артиллерией.
– Так точно! – с готовностью ответил тот. – Нам удалось сосредоточить на километр участка прорыва двести пятьдесят восемь стволов, в том числе более ста – тяжелой артиллерии. Она уже принялась за выполнение своей задачи.
Улыбка удовлетворения скользнула по лицу маршала.
– Вот и хорошо, – одобрил он.
Уточнив у Белобородова некоторые детали штурма, он распрощался и выехал в 11-ю гвардейскую, наносившую удар навстречу 43-й армии с юга. Генерал-лейтенант К. Н. Галицкий встретил нас на своем наблюдательном пункте, разместившемся в захваченном у немцев форту № 9. Галицкий со свойственной ему неторопливостью подробно и обстоятельно доложил свой замысел и план захвата южной части Кенигсберга и на схеме показал оперативное построение своих войск для штурма. Маршал слушал очень внимательно, не перебивая, а когда командарм закончил, сделал ряд замечаний и указаний. На вопрос о возможности штурмовать город без активной поддержки авиации Галицкий ответил уклончиво: дескать, можно, да лучше все-таки с авиацией. Этот дипломатичный ответ вызвал улыбку у командующего фронтом.
Особенно пристальное внимание А. М. Василевский уделил подготовке войск армии к форсированию реки Прегель и взаимодействию корпусов с артиллерией, авиацией и с войсками 43-й армии.
Дружески побеседовав с находившимися на наблюдательном пункте членом Военного совета армии генерал-майором П. И. Куликовым, начальником штаба генерал-лейтенантом И. И. Семеновым, Александр Михайлович сказал, что хотел бы побывать в одной из дивизий. Ближайшей от наблюдательного пункта оказалась 1-я Московско-Минская гвардейская стрелковая. По ходам сообщения маршал в сопровождении лишь нескольких человек направился туда и остаток дня провел в полках, изучая готовность их к штурму, экипировку и настроение солдат, знание офицерами противостоящего противника и тех кварталов города, где им предстояло сражаться.
После посещения маршалом этих двух армий даже по его всегда невозмутимому выражению лица можно было определить, что Александр Михайлович был удовлетворен готовностью войск и боевым настроением личного состава.
4 апреля погода существенно не изменилась, и авиация продолжала бездействовать. А. М. Василевский решил побывать и в 50-й армии, которой тоже отводилась немаловажная роль в штурме города. На наблюдательном пункте нас уже ожидали командующий генерал-лейтенант Ф. П. Озеров, член Военного совета генерал-майор Н. Г. Пономарев, начальник штаба генерал-майор Н. Ф. Гарнич и другие ближайшие боевые помощники командарма.
Хотя фронт, который занимала 50-я, был много шире, чем у 11-й гвардейской и 43-й армий, но Озеров умело применил принцип сосредоточения основных сил на решающем участке: он занял войсками 69-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанта Н. Н. Мультана 90 процентов армейской полосы наступления, а 81-й и 124-й стрелковые корпуса генерал-лейтенантов
Боевые порядки обоих корпусов, прорывавших оборону на стыке с 43-й армией, были построены в два эшелона. При скромной общей численности артиллерийских средств командарм сумел сосредоточить на каждый километр участка прорыва около 250 орудий и минометов. Словом, и от 50-й армии можно было ожидать самых решительных действий. Изучив схему оперативного построения армии, А. М. Василевский выразил полное удовлетворение.
Воодушевленный похвалой маршала, генерал Ф. П. Озеров попросил разрешить ему провести небольшую операцию с целью улучшения исходного положения для наступления: в ночь на 5 апреля внезапной атакой захватить так называемый «малый форт» – сильный опорный пункт на переднем крае обороны противника. В случае успеха этой операции система огня противника перед передним краем нарушалась и создавались более благоприятные условия для перехода в общее наступление. Для захвата опорного пункта был подготовлен штурмовой отряд, которым командовал очень опытный боевой офицер – майор Могилев. Убедившись, что операция подготовлена всесторонне, А. М. Василевский разрешил ее провести ближайшей ночью.
Возвратившись из 50-й, командующий фронтом пригласил к себе А. А. Новикова. Когда тот быстрым шагом вошел в комнату, на ходу приглаживая волосы, маршал нетерпеливо спросил:
– Поднимете завтра авиацию в воздух?
Главный маршал авиации развел руками:
– Ручаться не могу: погодой не командую.
– А все-таки, можно сегодня пустить хоть часть авиации?
А. А. Новиков, подумав мгновение, ответил:
– Если погода улучшится, выпустим У-два и часть бомбардировщиков…
– Да-а-а, – задумчиво протянул А. М. Василевский, – штурмовать без авиации… – И, обращаясь ко мне, спросил: – А вы-то как думаете, Иван Христофорович?
Вопрос этот был не из легких: я не мыслил штурм такой крепости, как Кенигсберг, без поддержки авиации, на которую мы делали большую ставку. Ведь наши армии имели почти такую же численность, как и гарнизон города. У нас было 137 тысяч солдат и офицеров – у противника 130. Артиллерийских средств мы имели в 1,3 раза больше чем гитлеровцы. Таким образом, лишь в танках и самолетах на нашей стороне преимущество. Начинать штурм без поддержки авиации в этой обстановке было рискованно. Вот об этих своих соображениях я и доложил маршалу. Наши мнения по этому вопросу, как я и надеялся, совпали. Во всяком случае, А. М. Василевский решил отложить начало штурма еще на сутки, поскольку метеорологи предсказали улучшение погоды.
В тот же день у меня состоялась запавшая в память встреча с руководителем отряда бывших военнослужащих вермахта – участников антифашистского движения, возглавлявшегося Национальным комитетом «Свободная Германия». Отряд в количестве 79 человек прибыл в район Кенигсберга для разъяснения окруженному гарнизону бессмысленности дальнейшего сопротивления.
Еще в ходе боев в Латвии и Литве я уделял немало внимания работе отдела политуправления фронта, руководимого всесторонне эрудированным и очень инициативным полковником Е. А. Бродским. Он и его подчиненные делали все возможное, чтобы помочь немецким антифашистам, группу которых на нашем фронте возглавлял уполномоченный Национального комитета «Свободная Германия» обер-лейтенант Герман Ренч. В результате такой поддержки отряду лейтенанта Петера уже однажды удалось просочиться в Кенигсберг и вывести оттуда почти полностью одну из рот 561-й гренадерской дивизии.