Дем Санд. Странствия меча
Шрифт:
Быстро перекатившись через бок, подальше от воющего атамана, вскакиваю на ноги, успев подобрать выроненный им меч. Так, большей части разбойников сейчас не до меня: Грыня и атаман сложились «шалашиками», правда, зажимая диаметрально разные части тела. Гномелла вяло возится на земле, пытаясь дышать и заходясь кашлем. Полуглорк где-то в кустах затаился, только сдавленное кваканье-икота слышится.
А вот тролланы оставили попытки поймать найтмара, сумев сообразить, что их приятелям нужна помощь. Из кустов, расхрабрившись при их приближении, выбрался человекожаб и бочком-бочком приблизился к ворку. Взял
Разбойники сбились в кучку возле слегка оклемавшегося, хотя всё ещё согнутого буквой «зю» атамана. Мой слух ясно различал цедимые им ругательством. Судя по тематике, он раньше был сапожником. По крайней мере, слишком настойчиво он обещал со мною, дьявольским конём и своими косорукими приятелями кожевенным шилом сотворить что-то совершенно непотребное, а из языков сделать подметки. Или шнурки. И прибить мелкими гвоздиками к тем самым местам, где уже обреталось шило. Горе-разбойнички сопели, кряхтели, но возражать атаману не решались.
Позволяю себе мимолетную усмешку, хотя бок жжёт уже немилосердно. Вот ещё поэтому нет никакой охоты пускать в ход свой меч. Это ж на каждом замахе правой рукой что будет! Ладно, я и левой могу, к тому же есть чем: трофейным атамановым ржавьём. Нечего касурскую сталь зазря обнажать. Но как же бок горит!..
Оставить лишнее, плечи – расслабить, колени чуть присогнуты, бёдра…
Очнувшаяся гномелла подползла к своим, кряхтя и не сводя с меня взгляда налитых глаз. Встать самой у неё никак не выходило, на помощь никто прийти не спешил. Тролланы пытались поставить на ноги атамана, а ворк Грыня был слишком занят разбитым носом. Разбойница пошарила рукой в воздухе, ища опору, и чуть не ухватила пальцами зазевавшегося полуглорка… за это самое. Болотник возмущенно квакнул и спешно подставил ей локоть. Грыня видел всю эту сценку и даже хихикнул, тут же сморщившись и заскулив. Повиснув на плечах обоих тролланов, атаман смог отдышаться и оценить причиненный «бедным путником» ущерб. Как и ожидалось, вместо извинений, он обрушил на меня поток брани:
– Упырина!!! Ты нам за всё заплатишь! Я с тебя сам твою поганую упыриную шкуру спущу, упырь недобитый!
– Кого грызть, раз я теперь упырь?! – в сторону бурчу я и мысленно обзываю найтмара скотиной непарнокопытной.
Вместо того чтобы подойти и дать мне взгромоздиться обратно в седло, он с видом завзятого гурмана местную зелень смакует! А если она вся сплошь колдовская?! Ведь Ведьмачий Лес – в одном скоке! До сих пор с содроганием вспоминаю, как однажды конь наелся какой-то «чудо-травки» на заброшенном капище. И на три дня стал полосатым и вместо ржания выдавал революционные лозунги. Спасибо, обошлись без тельняшек и взятия какого-нибудь дворца.
Атаман, всё более приходя в себя, поливал меня в три захода с перебором и присвистом. Но к осуществлению своих нездоровых шильно-тачальных фантазий приступить не решался. Неуверенными междометиями его поддерживала гномелла, то и дело косившаяся в сторону харийца Жмура. Ей и невдомек, что пустынник просто оглушен, и через часик-другой очнётся. Только голова у него поболит, и фингалы – вокруг всех глаз появятся.
Объясняться ни с ней, ни с кем-то ещё из них не хотелось. Меня начало откровенно воротить от этой «гоп-компании». Настроение упало ниже ватерлинии, лимит дипломатичности был исчерпан до предела. Дыхательные упражнения уже не помогали, как и попытки вспомнить Канон Аарок.
Одному из тролланов надоело, что визгливая ругань и слюни атамана влетают прямехонько в его мясистое, оттопыренное ухо. Он оставил предводителя на попечение своего собрата, и попёр на меня, помахивая не весть откуда взятым кистенем. Зрелище получилось впечатляющим. На вас когда-нибудь нападал булыган, весом в пару центнеров?! То-то же! Бодрая такая каменюга на толстых ногах и с ухватистыми ручищами. Ещё и вооружённая. При всей кажущейся громоздкости, тролланы на диво шустры, правда, на коротких дистанциях.
Тяжелый шарик кистеня недвусмысленно устремился мне в голову. А вот это уже совсем не вежливо.
В глазах мутилось от боли в боку, но тело работало само. Поэтому грозный удар свистнул впустую, а троллан получил в рожу скомканным плащом. На его почти квадратной голове плащ повис на манер косынки траурного цвета, закрыв всякий обзор. И пока он пытался его сбросить, вместо кистеня в его руке остался только короткий обрубок.
Брат-близнец троллана издал хрюкающий звук, гномелла матюгнулась, ворк забыл про свой нос. А полуглорк опять раззявил пасть и выпучил водянистые глаза.
– Ххах?!… какого… кхе-кхе!.. – только и смог выдавить атаман, намертво вцепившись в поддерживающего его троллана. Тот засопел, затоптался, но не рискнул кинуться на выручку собрату, возле горла которого находился ржавый атаманов меч. Скверный клинок, но выдержал рубку кистеня. А значит, в моих руках и с толстой шкурой скальника справится. К тому же настроение у меня сейчас – как раз кого-нибудь прирезать…
– Ведьмачий Эльф! – вдруг сочным баритоном выдал полуглорк и встряхнул за плечо всё еще виснувшую на его руке гномеллу. – Митта, что б мне сдуться! Это ведьмак!
– Teh Mishkare5! – просипел троллан, взятый мной в заложники. Пахнуло у него из пасти так, что меня чуть не стошнило. – Потыпа, брато! Эльф меня прирежет! Брато-оо, ыыы!
– Да с какой же стати я Эльф-то?! – отпихивая его от себя подальше, изумляюсь я. Троллан, накренившись от тычка, засеменил к своим, едва не затоптав взвизгнувшего ворка. – Определитесь уже: или упырь, или Эльф! – Хотя вот мне и те, и те сейчас едины.
Гномелла Митта вдруг тоненько пискнула, сгребла свои косички в левый кулак, а правой рукой изобразила в мою сторону фигу. Полуглорк внимательно изучил фигуру, но поскольку на его лапах было всего по три пальца, то он сумел повторить древнейший из защитных жестов только в непристойной форме. Ворк неправильно расценил их действия, но воодушевился и показал мне «кукиш от локтя». Тьфу, хамло блохастое! А чтоб еще обиднее вышло, еще и язык вывалил из пасти. Сиреневый язык оказался. В пятнышко.