Демельза

Грэм Уинстон

Но на этом этапе даже небольшой изъян только распаляет интерес; в какой-то мере Марк был благодарен ей за то, что она несовершенна: он стоял там, вглядываясь в окно, держась одной могучей рукой за колючие ветки боярышника, приглушенный свет, лившийся из окна, отбрасывал тени на его насмешливое лицо. Внезапно раздался взрыв хохота, и через секунду комик собрал все пенни со стола. Девушка со злостью отшвырнула свои карты и поднялась. Блондин лукаво на нее посмотрел и что-то спросил. Она пожала плечами и тряхнула головой; затем

настрой ее изменился, и она с невероятным изяществом и быстротой заскользила вокруг стола, словно гибкое молодое деревце, чтобы наклониться к лысине комика и поцеловать ее, попутно вытягивая зажатые в его поднятых пальцах два пенни.

Слишком поздно это заметив, он схватил было ее за руку, но она протанцевала прочь, ликующе улыбаясь во весь рот, и спряталась за блондином, который отражал нападки комика. Не успел Марк это осознать, как девушка оказалась на улице, хлопнув дверью и победно смеясь. Слишком увлеченная для того, чтобы заметить его в темноте, она побежала к своему фургону, который располагался в пятидесяти ярдах от этого места.

Марк спрятался поглубже в тени, когда к двери подошел комик, громогласно ругая девушку. Он собрался уже идти за ней, но неряшливая женщина протиснулась к двери.

– Оставь ее, - сказала она.
– Ты же должен понимать, что она еще ребенок, Таппер. Она не выносит, когда проигрывает в карты.

– Ребенок она или нет, но она украла деньги, на которые можно купить целый стакан джина! А я видывал, как топили и избивали за меньшее! Да кем она себя возомнила, царицей Савской?! Да чтоб все бабы сгнили, черт их дери! Ох, возьмусь я за тебя с утра, слышишь меня, Карен?! Ох возьмусь, ты, маленькая скользкая чертовка!

Ответом послужило хлопанье дверью. Директор труппы протиснулся мимо женщины, отпихнув её локтем.

– Не шумите! Не забывайте, что мы все еще на земле Полдарка, друзья, и хотя он к нам добр, вас не погладят по головке, если будете ему досаждать! Оставь в покое малышку, Таппер.

Остальные, ворча и переговариваясь, вошли внутрь, женщина - к другому фургону.

Марк скрючился за кустами. Он ничего не мог поделать или разглядеть, только ждать, пока всё успокоится. Он не уснет, если придет домой, а на Грамблере ему надо быть в шесть.

Теперь во втором фургоне зажегся свет. Марк выпрямился и кружным путем направился к нему. Пока он шел, дверь фургона отворилась, и кто-то вышел. Послышалось звяканье ведра, Марк разглядел двигающуюся в его сторону фигуру и нырнул в кусты.

Это была Карен.

Она прошла мимо, потихоньку насвистывая сквозь зубы какую-то песню. Ее сопровождал грохот деревянного ведра, нарушая мягкий шелест рощи.

Марк двинулся следом. Карен направлялась к ручью.

Он подошел с ней, когда она опустилась на колени, чтобы зачерпнуть ведром воды. Они находились на некотором удалении от фургона, Марк какое-то время наблюдал и услышал, как она нетерпеливо ругнулась,

поскольку ручей был неглубоким, и ведро наполнялась не больше, чем на треть.

– Вам нужен горшок или кастрюля, - Марк вышел из-за кустов.

Она обернулась и негромко вскрикнула.

– Оставь меня в покое, ты...
– потом она увидела, что это не комик, и вскрикнула громче.

– Я не причиню вам вреда, - произнес Марк спокойно и твердо.
– Тише, а то перебудите всю долину.

Она замолчала столь же быстро, как и закричала, и уставилась на него.

– Ох... это вы...

Приятно удивленный, что его узнали, Марк посмотрел на нежные черты её лица.

– Да.

Здесь, вдали от нависающих деревьев, было светлее. Он мог разглядеть влажный блеск её нижней губы.

– Что вам нужно?

– Я собирался вам помочь.

Он взял ведро, зашел на середину ручья, где пролегал узкий канал, наполнил ведро и отнес его девушке.

– Почему ты тут крадешься в столь поздний час?
– резко спросила она

– Похоже, мне понравилось, что вы сегодня делали. Мне... понравился спектакль.

– Ты живешь... в этом доме?

– Нет. За ним.

– Где?

– Дальше в долине - в Меллине.

– А чем занимаешься?

– Я-то? Я шахтер.

– Работенка так себе, правда?
– Карен, содрогнувшись, повела плечами.

– Мне... понравился спектакль.

Карен искоса посмотрела на него, оценив его габариты, мощные плечи. Разобрать выражение его скрытого тенью лица она не могла.

– Это ты выиграл в борьбе?

– Но...
– Марк кивнул, не выдав своей радости, - тебя же не было...

– Да, там меня не было, но я слышала.

– Этот спектакль...
– начал он.

– Ах, этот, - она надула губки, повернувшись так, что её профиль силуэтом выделялся на фоне более светлого неба.
– Тебе понравилось, как я играла?

– Да.

– Не сомневаюсь, - спокойно произнесла Карен, - я ведь хорошенькая?

– Да, - выдавил из себя признание Марк.

– Тебе лучше сейчас уйти, - посоветовала она.

– А ты, - Марк заколебался, сжимая и разжимая ладони, - не останешься немного со мной поболтать?

– Для чего?
– тихо рассмеялась Карен, - Я могу провести время и получше. Кроме того, меня удивляет твоя просьба. Уже очень поздно.

– Да. Знаю.

– Тебе лучше исчезнуть, прежде чем меня хватятся.

– Ты будешь завтра вечером на Грамблере?

– О да, полагаю.

– Я там буду.

Карен развернулась и подхватила ведро.

– Я донесу, - предложил Марк.

– Что? В лагерь? Не нужно.

– Найду тебя завтра.

– И я тебя найду, - беззаботно бросила через плечо Карен.

– И в самом деле?

– Да... возможно, - донеслись до него слова. Карен ушла, звяканье ведра затихало по мере её удаления.