Деменция. Сборник рассказов
Шрифт:
– Вылей. Сполосни. И принеси на вахту. И смесь не забудь. Инку жалко. Ох и хлебнёт она с тобой лиха.
И прижимая малыша к груди, и баюкая, тётя Надя ушла.
…
Едва дождавшись обхода, умоляла выписать.
Её выписали.
Инна вошла в вестибюль общежития и замерла.
На кушетке вахтёра спал малыш. Её малыш, её сыночек.
Тётя Надя отдала ключ от комнаты, но ничего не сказала.
Рассказали соседки.
Придя с работы, Ромка увидел в коридоре, у двери комнаты,
Ухмыльнулся. Сгрёб и ушёл.
Больше, в их жизни, он не появлялся.
…
Когда сыну исполнилось полтора, она отвела его в ясли, сама вышла на работу.
В ясли малыш собирался со слезами, и со слезами бежал к ней, когда она приходила за ним.
Ему было два года, когда она заболела.
ОРВИ.
Инна взяла больничный.
Инфекция дала осложнения по гинекологии.
Биопсия подтвердила предварительный диагноз, поставленный гинекологом: эрозия шейки матки.
В детском саду была круглосуточная группа, и Инна легла в клинику.
Кроме Олега, других детей, в группе не было.
К нянечке, молодой женщине, пришёл мужчина. Она уложила ребёнка спать, но малыш плакал, и звал маму.
Няня заперла ребёнка в спальне, ушла с любовником в другую группу, и всю ночь трахалась.
Когда Инна, через три дня, пришла за сыном, он, увидев её, отвернулся.
Она хотела устроиться в детсад. Но в отделе кадров института, где она работала, сказали, что тогда придётся выселиться из общежития.
– Куда ж я с ребёнком? – удивилась Инна.
Инспектор пожала плечами.
Инна уволилась. Уехала в деревню. К матери.
Мать, год назад схоронившая отчима, заневестилась, нашла фраера на двадцать лет моложе, и с внуком сидеть отказалась.
Инна нашла работу в райцентре. Устроилась на кирпичный заводик. От завода получила комнату в общежитии. Работала только в ночную смену. Уложив сына спать, уходила на смену, оставив малыша под присмотром соседки. Работала по самой вредной, горячей сетке, смена, в которой, длилась всего шесть часов.
Она пыталась устроить личную жизнь.
Один раз.
Когда Олег пошёл в первый класс, Инна познакомилась с мужчиной. Привела его в дом, познакомила с сыном.
– Этот дядя будет жить с нами, и будет, как папа.
Ночью, новоявленный папа, залез на Инну. Когда кровать стала поскрипывать, из-за ширмы, где спал мальчик, послышалось – Маа, я спать хочу ..
Они замерли, затаив дыхание.
Через полчаса, кровать снова заскрипела, и снова, голосок из-за ширмы – Маа, я спать хочу – прервал половой акт.
Когда ещё через полчаса, в третий раз, из-за ширмы послышалось – Маа, я спать хочу – новоиспечённый папа не сдержался.
– Да он издевается! Щенок!
Инна напряглась как струна, и застыла с каменным лицом.
– Уходи!
Несостоявшийся папа, молча, оделся.
Закрывая дверь, бросил – Ну и ебись со своим выродком!
С того дня, мужчин, она больше не приводила.
В деревне был дурачок. Жил у бабки Матрёны, которая приютила его ещё мальцом, когда, сгоревшую, в одночасье, от белой горячки, мать, отнесли за нефтебазу.
А кто отец дурачка, не знала, наверное, и мать.
Дурачок был немой, безобидный и тихий. Белобрысый, с улыбкой, будто приклеенной к губам. Но улыбка не скрашивала лица, обезображенного оспинами. Более того, придавала ему какой-то зловещий оттенок. Матери и бабки пугали непослушных ребятишек – Вот ужо позову дурачка, он тебе улыбнётся.
Помогал Матрёне по хозяйству, да ухаживал за лошадьми в конюшне. Было ему тридцать лет.
В бане, мужики, с завистью, поглядывали на дурачка. На его большой член, чуть ли не до колен, свисающий.
Иногда, мужики забавлялись с дурачком. Давали ему самогона или водки. Захмелевший дурачок становился буйным, лез в драку. Мужики, сначала, толкали его, посмеиваясь. Дурачок свирепел. Свирепели мужики. И всё заканчивалось избиением несчастного.
В тот день Инна возвращалась с вечерней дойки. Закончив школу, в пединститут не прошла по конкурсу, и вернувшись в деревню, помогала матери, работавшей на ферме дояркой.
Инна шла мимо клуба, когда парни, в очередной раз, забавлялись с дурачком. Увидев, как они пинают его, повалив на землю, кинулась к ним и стала отталкивать.
Понемногу успокаиваясь, парни, один за другим, уходили, а последний, Федька, сватавшийся к ней, но получивший отказ, уходя, бросил.
– Ну-ну, пожалей его, пожалей, он тебя живо оприходует.
Дурачок, весь в пыли, лежал ничком и мычал.
Инна осторожно тронула его.
Он вздрогнул, как от удара, и вскинулся. Вращая глазами, схватил её за плечи, повалил на землю и стал душить.
Когда в глазах замелькали жёлтые всполохи, он отпустил шею девушки, и стал задирать подол платья. От ужаса, сковавшего её, она не могла шевельнуться, а голос пропал.
Дурачок стягивал с неё трусы. Спустив свои портки, лёг на неё, и Инна почувствовала между ног твёрдое и тупое. Из его рта капала слюна, смешанная с кровью. Инна смотрела в лицо дурачка, стараясь поймать взгляд. Он встретился с её глазами, замер на мгновение, дико вскрикнул, вскочил и убежал, скуля, как побитый щенок.
Инна дёрнулась и проснулась.
Вскоре, по деревне, поползли слухи, что дурачок изнасиловал Инку. Когда слухи дошли до матери, она выспросила у дочери, и Инна рассказала, как было на самом деле. Мать успокоилась.